Теория прав собственности рассматривает собственность. Понятие теории прав собственности

Права собственности реализуются как поведенческие нормы, регулирующие отношения между людьми по поводу редких благ. Это своего рода «правила игры», согласно которым протекает экономическая деятельность в обществе.

«Права собственности - это права контролировать использование определенных ресурсов и распределять при этом затраты и выгоды между субъектами. Именно права собственности - или то, что, по мнению людей, является существующими правилами игры, - определяют, каким образом в обществе осуществляются процессы предложения и спроса». Устанавливая место человека в мире редких благ и его отношение к этим благам, принятые «правила игры» предотвращают социальные конфликты, делают экономическую среду более упорядоченной, организованной и предсказуемой.

В рамках правовой науки развились два основных направления, изучающих права собственности, - континентальное и англосаксонское.

Континентальная традиция абсолютизирует концентрацию прав собственности на объекты присвоения у одного владельца. Ее классическим воплощением является Кодекс Наполеона. В рамках этой традиции частная собственность провозглашалась не только «священной и неприкосновенной», но и «единой и неделимой». Рассредоточение прав собственности на одни и те же объекты среди нескольких лиц в рамках этой традиции рассматривается как феодальный пережиток и как эрозия частной собственности. Такое понимание прав собственности вполне соответствовало эпохе мелкотоварного и раннекапиталистического производства. Однако оно препятствовало развитию более сложных организационно-экономических форм хозяйствования - акционерных обществ, транснациональных компаний и т.п.

Своеобразной реакцией на эту потребность явилось возникновение англосаксонской традиции в описании прав собственности. Расщепление собственности на полномочия нескольких лиц в англосаксонской традиции рассматривалось не как эрозия частной собственности, а как нормальное функционирование экономики, преследующей цель извлечения максимальной выгоды из благ и ресурсов. В рамках этой концепции убедительно доказывалось стремление всех экономических решений к абсолютной частной собственности и сосредоточению в одном лице максимума прав собственности. Аренда земли часто выгоднее ее покупки, лизинг может быть выгоднее приобретения оборудования, прокат автомобилей и аренда жилья иногда выгоднее приобретения на них абсолютных прав и т.д.

Англосаксонская правовая концепция оказала влияние на экономическую науку и послужила основой формирования теории прав собственности. У истоков этой теории стояли два известных американских экономиста - Р. Коуз, лауреат Нобелевской премии 1991 г., почетный профессор Чикагского университета, и А. Алчян, профессор ЛосАнджелесского университета. В дальнейшем в разработке и практическом использовании этой теории принимали активное участие Й. Барцель, Г. Демсен, Д. Норт, Р. Познер и др.

Особенность подхода авторов этой, по их словам, «универсальной метатеории» к трактовке собственности и ее использованию в качестве методологической и общетеоретической основы экономического анализа состоит в том, что в своих исследованиях они оперируют не привычным для нас термином «собственность», а термином «право собственности». Не ресурс сам по себе является собственностью, а «пучок, или доля прав на использование ресурса - вот что составляет собственность». Чем шире «пучок правомочий», определенным данным ресурсом, тем выше его ценность. Существуют различные варианты классификации прав собственности, в т.ч. очень обширные и дробные. В литературе чаще всего приводится классификация А. Оноре:

– права владения;

– права пользования;

– права управления;

– права на доход;

– права на капитальную ценность вещи, т.е. абсолютное право на определение дальнейшей судьбы вещи (отчуждение, потребление, изменение, уничтожение);

– права на безопасность, т.е. права на защиту от экспроприации благ и от вреда, причиненного внешней средой;

– права на передачу благ в наследство;

– права на бессрочность обладания благом;

– запрет на использование благ способом, наносящим вред внешней среде;

– права на ответственность в виде взыскания, т.е.

Возможность взыскания блага в уплату долга;

– права на остаточный характер, т.е. права на использование правил и институтов, обеспечивающих восстановление нарушенных полномочий.

Чем более рассредоточены права собственности, тем шире возможности осуществления сделок по их передаче. Рынок немыслим ни при полном отсутствии прав собственности, ни при абсолютной их концентрации в руках отдельного субъекта, например государства.

Таким образом, авторы экономической теории прав собственности раскрыли сам механизм рождения рынков: рынок заработает, как только будут разграничены права собственности и появится возможность для заключения сделок по обмену ими по взаимоприемлемым ценам. С точки зрения авторов данной теории, распределять права собственности на ресурсы, а значит, отчуждать других от свободного доступа к ним означает специфицировать права собственности.

Смысл и цель спецификации состоит в том, чтобы создать условия для приобретения прав собственности теми, кто ценит их выше, кто способен извлечь из них большую пользу.

«Если права на совершение определенных действий могут быть куплены или проданы, - пишет Р. Коуз, - их, в конце концов, приобретают те, кто выше ценит даруемые ими возможности производства или распределения. В этом процессе права будут приобретены, подразделены и скомбинированы таким образом, чтобы допускаемая ими деятельность приносила доход, имеющий наивысшую рыночную ценность».

Следовательно, основная задача спецификации, т.е. четкого определения прав собственности, заключается в изменении поведения хозяйствующих субъектов таким образом, чтобы они принимали наиболее эффективные решения. В то же время собственность есть не только присвоение прав на данный ресурс как на объект собственности, но и выполнение обязательств и ответственности по обслуживанию этих прав.

Передача прав собственности связана с отчуждением их у одного лица и передачей другому. Таким образом, можно сказать, что собственность - это отношение между людьми по поводу отчуждения и приобретения прав собственности на ограниченный ресурс.

Различают субъекты и объекты собственности (рис. 3.1).

Рис. 3.1. Субъекты и объекты собственности

Субъекты собственности представляют лица, которые вступают в отношения собственности. Это физические и юридические лица, государства. Объекты собственности объединяет то, по поводу чего возникают отношения собственности.

Опыт многих стран показал, что для создания эффективной рыночной системы, основанной на конкуренции, необходимо законодательное закрепление трех типов объектов собственности, а именно: недвижимого имущества (недвижимости), движимого имущества (движимости), интеллектуальной собственности.

К недвижимому имуществу относятся: производственные и непроизводственные помещения, дороги, транспортные сооружения, различные объекты инфраструктуры. Одним из важнейших объектов недвижимости является земля. Частная собственность на землю - основа большинства личных состояний в рыночной экономике.

Движимость включает имущество, допускающее его свободное перемещение: машины, станки, оборудование, инструменты, мебель и т.д.

Интеллектуальная собственность выступает в виде изобретений, программного обеспечения электронной техники, рукописей, достижений в искусстве и других продуктов интеллектуального труда.

В настоящее время в России объекты собственности могут иметь различный правовой статус. Это может быть имущество в собственности, в полном хозяйственном ведении, в оперативном управлении, в доверительном управлении, арендованное и т.п. (рис. 3.2).

Рис. 3.2. Правовой статус имущества в Российской Федерации

При анализе объектов собственности используется также такой критерий, как место пребывания имущества. В России имущество с учетом этого критерия подразделяется на следующие виды:

– имущество на территории РФ;

– имущество за рубежом;

– имущество в странах СНГ;

– имущество в других странах.

Еще по теме 3.2.ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ. ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ПРАВ СОБСТВЕННОСТИ:

2.2. Макроэкономические и микроэкономические проблемы реализации собственности
3.3. Экономические организации: совокупность отношений и прав собственности
1.1. Экономическая теория: возникновение и основные этапы развития
3. ПРОБЛЕМА lt;СПЕЦИФИКАЦИИ/РАЗМЫВАНИЯgt; ПРАВ СОБСТВЕННОСТИ
Современное международное право и внутригосударственное законодательство
§ 1. Конституционные цели и принципы как основа правового регулирования права каждого на благоприятную окружающую среду
Правовая характеристика права акционера на информацию^ его место в системе прав акционера.
§ 2. Особенности содержания права общей собственности на общее имущество в многоквартирном доме
Правовые механизмы принятия решений сособственниками в праве общей долевой собственности
§ 2. Право собственности в институциональной системе интересов субъектов гражданского права
Понятие имущественного налога в теории налогового права
§ 1. Роль права частной собственности на земельные участки в развитии земельных отношений в городе Москве

- Авторское право - Адвокатура - Административное право - Административный процесс - Антимонопольно-конкурентное право - Арбитражный (хозяйственный) процесс - Аудит - Банковская система - Банковское право - Бизнес - Бухгалтерский учет - Вещное право - Государственное право и управление - Гражданское право и процесс - Денежное обращение, финансы и кредит - Деньги - Дипломатическое и консульское право - Договорное право - Жилищное право - Земельное право - Избирательное право - Инвестиционное право - Информационное право -

Создатель концепции прав собственности американский экономист А. Алчиан считает, что собственность – это «правовой режим» и использует понятие «правa собственности», т. е. правa, определяющие разрешенные способы использования ресурсов, благ и услуг.

Для общества собственность – это правила, регулирующие отношения между хозяйствующими субъектами, а для отдельного субъекта – это совокупность (пучок) прав (правомочий) на использование ресурсов. Полный «пучок прав» состоит из нескольких элементов, перечень которых дается в литературе, но чаще используется перечень впервые предложенный в 1961 г. английским юристом А. Оноре. Элементы этого перечня следующие.

1. Право владения, т. е. право исключительного физического контроля над благами.

2. Право использования, т. е. право применения полезных свойств благ для себя.

3. Право управления, т. е. право решать, кто и как будет обеспечивать использование благ.

4. Право на доход, т. е. право обладать результатами от использования благ.

5. Право суверена, т. е. право на отчуждение, потребление, изменение или уничтожение блага.

6. Право на безопасность, т. е. право на защиту от экспроприации благ и от вреда со стороны внешней среды.

7. Право на передачу благ в наследство.

8. Право на бессрочное обладание благом.

10. Право на ответственность в виде взыскания, т. е. возможность взыскания блага в счет уплаты долга.

11. Право на остаточный характер, т. е. право на существование процедур и институтов, обеспечивающих восстановление нарушенных правомочий.

Этот перечень прав входит в «правовой режим», который определяет правила пользования и распоряжения благами.

Правовой режим в экономике – это нормы (правила) поведения людей при использовании ими ограниченных ресурсов, нормы, установленные обществом (либо законами государства, либо административными распоряжениями, либо традициями, обычаями и т. д.). Например, нельзя брать чужое.

Правовой режим касается поведения людей по поводу использования экономических ресурсов, а не поведения на улице. Как отмечал П. Хейне в книге «Экономический образ мышления», правовой режим – это «правила игры» в экономике, правила, необходимость которых вызвана ограниченностью ресурсов.

Таким образом, теория прав собственности объясняет отношения собственности с позиций ограниченности ресурсов и необходимости их рационального использования. Об этом говорил еще представитель маржинализма К. Менгер в книге «Основания политической экономии» (1871 г.), где он подчеркивал, что в основе собственности лежит тот факт, что количество благ меньше по сравнению с потребностями в них. Разрешить эту проблему ограниченности ресурсов можно только с помощью института собственности.

Логика понятна, если ресурсы ограничены, должен быть собственник, т. к. только собственник способен их рационально использовать, относиться к ним бережно. Несобственник их не бережет, он равнодушен к ним, безучастен к их сохранности в лучшем случае, а в худшем – их расхищает.

Из этого вытекает «исключительный» характер отношений собственности, иными словами, отношения собственности – это система «исключения из доступа к ресурсам». Кого-то надо не допускать к использованию ресурсов, кого-то исключать. (Как правило, тех, кто их не ценит, не умеет рационально использовать).

Свободный доступ к ресурсам означает, что они ничьи, что они не принадлежат никому, или, что то же самое, – всем. Ресурсы, которые принадлежат всем (например, воздух), не составляют объекта собственности, считают представители этой теории, т. к. между людьми по поводу использования этих ресурсов не возникают экономические, рыночные отношения.

Такой взгляд на собственность как на особый правовой режим (нормы поведения людей) по использованию ограниченных ресурсов, порождает вопрос: как в стране создать оптимальный режим отношений собственности?

Для этого необходимо, во-первых, специфицировать (перечислить) все права собственности на ресурсы, например так, как это сделал А. Оноре; во-вторых, внедрить в стране систему исключений из доступа к ресурсам. Например, права собственности не раздавать бесплатно, а продавать, тогда не у всех будет к ним доступ, а те, кто купил, будут их ценить (бесплатное не ценится). Можно вводить законы, разрешающие покупать права собственности только специалистам. Так в странах Западной Европы разрешается брать землю в аренду для сельскохозяйственного производства только лицам с соответствующим дипломом (образованием).

Такой правовой режим отношений собственности изменит поведение субъектов экономики, заставит их рационально использовать ограниченные ресурсы, как и поступает настоящий собственник. Чем определеннее (более специфицированы, четко сформулированы и перечислены) права собственности, тем сильнее стимул у хозяйствующего субъекта рационально использовать ресурсы.

Надо ли субъекту экономики приобретать весь пучок прав собственности?

Основоположник теории прав собственности американский экономист А. Алчиан отвечает на этот вопрос так.

В экономике нет абсолютных прав собственности, т. е. нет набора прав, который был бы пригоден для любого экономического решения (что, как и для кого производить, например).

Каждое экономическое решение должно опираться на тот набор прав собственности или «пучок правомочий», который достаточен и необходим для наиболее выгодной реализации экономических решений. Стремление к тому, чтобы каждый раз приобретать абсолютные права собственности, может привести к излишним трансакционным издержкам по обслуживанию этих прав, что ведет к снижению эффективности экономических решений. Например, для использования ресурса (практического его употребления) достаточно приобрести право пользования (например, право водить грузовой автомобиль, оперировать компьютером в бухгалтерии фирмы и т. д.).

Если субъект приобретает еще и право управления процессом использования, то он становится владельцем, если же еще приобретает право на доход, – он распоряжается доходом и т. д.

Таким образом, в зависимости от того, какие цели ставит перед собой субъект экономики, он должен приобретать определенный набор прав собственности. И совсем не надо приобретать абсолютно весь набор прав, тем более, что за каждое право надо платить.

Если раздавать права собственности бесплатно или продавать за символическую цену, то каждый будет стараться иметь весь пучок прав, но вряд ли это будет рационально в условиях ограниченности ресурсов.

Сторонники теории прав собственности выделяют два основных типа правового режима:

– право частной собственности;

– право общедоступной, государственной собственности.

Существуют еще смешанные правовые режимы, которые возникают на основе двух основных.

Право частной собственности означает, что отдельное экономически независимое физическое или юридическое лицо обладает либо всем «пучком» прав, либо некоторыми из них. Комбинации приобретенных прав собственности могут быть различными, поэтому говорят о различных формах частной собственности.

Право государственной собственности означает, что либо всем «пучком» прав, либо разными его компонентами обладает исключительно государство. Чем больше компонентов прав у государства, тем в большей степени экономика иерархична. Чем больше государственной собственности, тем выше трансакционные издержки.

Еще по теме 4. Экономическая теория прав собственности:

1.1. Точки зрения на собственность как ступени познания ее сущности
1.2. Собственность как система отношений и пучок правомочий
2.2. Макроэкономические и микроэкономические проблемы реализации собственности
6.1. Основные тенденции трансформации отношений собственности * на микроуровне в современных условиях
Спецификация прав собственности. Теорема Коуза и трансакционные издержки
3.2.ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ. ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ПРАВ СОБСТВЕННОСТИ
Р. И. КАПЕЛЮШНИКОВ. ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ПРАВ СОБСТВЕННОСТИ (методология, основные понятия, круг проблем). Москва, 1990, 1990
3. ПРОБЛЕМА lt;СПЕЦИФИКАЦИИ/РАЗМЫВАНИЯgt; ПРАВ СОБСТВЕННОСТИ
4.1. Характеристика способов защиты права собственности
§ 2. Право собственности в институциональной системе интересов субъектов гражданского права

Вольчик В.В. Лекции по институциональной экономике

Теория прав собственности

1. Возникновение и основные проблемы теории прав собственности.

2. Спецификация и размывание прав собственности.

3. Теорема Коуза.

4. Системы прав собственности.

5. Проблема хозяйственной обособленности и контракты.

Литература

Основная:

1. Капелюшников Р.И. Экономическая теория прав собственности. М., 1990.

2. Милгром П., Робертс Дж. Экономика, организация и менеджмент. СПб., 1999. Т.1. С. 67-72, 412-455.

3. Олейник А. Н. Институциональная экономика: Учебно-методическое пособие.// Вопросы экономики. 1999. №5. С.139-152.

4. Шаститко А. Е. Неоинституциональная экономическая теория. М., 1999. С.228-275.

5. Вольчик В.В. Курс лекций по институциональной экономике. Ростов-на-Дону: Изд-во РГУ, 2000. Лекция 3.

6. Уильямсон О. Экономические институты капитализма. СПб., 1996.

7. Эггертссон Т. Экономическое поведение и институты. М.: Дело, 2001.

Дополнительная:

1. Менар К. Экономика организаций. - М.: ИНФРА-М, 1996.

2. Бенам А., Бенам Л. Права собственности в переходной экономике: комментарии по поводу того, что знают экономисты // Экономическая наука современной России. 1999. №3.

3. The economics of property rights. Ed. by Furudoth E. G., Pejovich S., Cambridge , 1974.

1. Возникновение и основные проблемы теории прав собственности

Одним из важнейших теоретических направлений исследований, существующих в рамках новой институциональной экономики (или неоинституционализма), является теория прав собственности.

Теория прав собственности – один из наиболее ярких примеров так называемого «экономического империализма», явления, чрезвычайно характерного для эволюции неоклассического анализа в последние десятилетия.

Конечная цель «экономического империализма» – унификация всего разрозненного семейства наук об обществе на базе неоклассического подхода. Практически это выражается в последовательном переносе микроэкономического аналитического инструментария на такие сферы внерыночной деятельности человека, как расовая дискриминация, образование, охрана здоровья, брак, преступность, планирование семьи и т.д. В теории прав собственности объектом подобного переноса оказываются различные институты общества, включая и различные правовые режимы .

Конструктивные методологические принципы теории прав собственности просты: не организация сама по себе является отныне объектом анализа, а индивидуальный агент, который стремится максимизировать свою функцию полезности в рамках организационной структуры. Если известно воздействие различных структур прав собственности на систему стимулов агента, то тогда всесторонний анализ взаимодействий между агентами в рамках альтернативных социально-экономических установлений воплотится в сложной системе обратных связей. Сила теории прав собственности, которая проявляет строгую приверженность методологическому индивидуализму, раскрывается не только в сопоставлении с конкурирующими подходами, придерживающимися методологии коллективизма, будь то функциональная социология или современный неомарксизм .

Сопоставление с иными подходами помогает вскрыть методологическую специфику теории прав собственности, очертить границы её предметного наполнения.

1. За счет того, что стандартная неоклассическая модель обмена и производства обогащается рассмотрением взаимодействия прав собственности с системой стимулов и экономическим поведением, отношение теории прав собственности к неоклассической ортодоксии оказывается двойственным. С одной стороны, общепринятая техника микроэкономического анализа полностью сохраняется. С другой стороны, максимально учитываются особенности конкретной институциональной среды, от которых традиционный маржинализм абстрагировался. Отсюда утверждение, что в противоположность ему теория прав собственности объясняет реальные события в реальных обществах. Её подход характеризуется как реалистический; по словам Р. Коуза, она призвана изучать человека таким, каков он есть, действующим в ограничениях, налагаемых на него реальными институтами. В этом смысле её можно расценивать как более последовательный, расширенный вариант неоклассической теории цен.

В стандартных неоклассических моделях присутствуют ограничения двоякого рода. Во-первых, «физические», порожденные ограниченностью ресурсов. Во-вторых, «познавательные», отражающие достигнутый уровень знаний и практического мастерства (т.е. степень «искусности», с какой осуществляется превращение ресурсов в готовую продукцию). Теория прав собственности и родственные ей концепции вводят в анализ, причём в явной, эксплицитной форме, еще один класс ограничений, обусловленный институциональной структурой общества. В этом смысле характеристика трансакционной экономики как «обобщенной неоклассической теории» вполне закономерна.

2. Подобный подход позволяет объяснять не только различия в экономическом поведении в рамках альтернативных правовых структур (статический аспект), но и механизмы развития самих структур (динамический аспект), а также формулировать принципы рационального, с точки зрения общества, выбора между ними (нормативный аспект).

3. «Методологический индивидуализм» теории прав собственности проявляется в том, что организационным структурам типа фирмы или корпорации не придаётся никакого самостоятельного поведенческого значения. Они расцениваются как юридические фикции. Действующим лицом всегда признается индивидуум и никогда организация... У организации не может быть никаких своих целей, она есть не более чем сумма ограничений, в пределах которых осуществляют целенаправленные действия отдельные ее члены: Организации не являются живыми объектами; они представляют собой чистые концептуальные артефакты, даже когда наделяются правовым статусом индивидуумов. В конечном счёте, мы можем делать что-либо лишь по отношению к или для индивидуумов, хотя, конечно, иногда воздействие, испытываемое каждым индивидуумом в группе, будет оказываться одним и тем же (по крайней мере, качественно). Утверждения о группах в этом смысле не должны, однако, смешиваться с сугубо мистической практикой приписывания человеческих характеристик организациям или группам.

В частности, рассуждения о целевой функции фирмы или социальной ответственности корпораций, строго говоря, беспредметны: фирма не является индивидуумом. Это юридическая фикция, служащая для обозначения сложного процесса, в ходе которого конфликтующие цели индивидуумов (причём кое-кто из них может представительствовать за другие организации) приводятся в равновесие в рамках контрактных установлений. В этом плане поведение фирмы подобно поведению рынка, т.е. является результирующей сложного уравновешивающего процесса . Мы редко допускаем оплошность, характеризуя рынок зерна или рынок ценных бумаг в качестве индивидуумов, но мы часто совершаем ошибку, когда рассуждаем об организациях так, как будто это лица, наделенные намерениями и мотивациями.

4. Благодаря такой трактовке устраняется дихотомическое деление микроэкономического анализа на теорию фирмы (принцип максимизации прибыли) и теорию потребительского спроса (принцип максимизации полезности). Аналитическая структура упрощается: принцип максимизации полезности получает универсальное значение. Целевая функция оказывается не зависящей от того, где протекает деятельность человека: в фирме или семье, на бирже или избирательном участке. Этим закладывается общеметодологический фундамент изучения экономических организаций, структура и функционирование которых выводятся из взаимодействия их членов, преследующих свои личные интересы.

5. Неоднозначно отношение теоретиков прав собственности и к идеям К. Маркса. Они признают его безусловный приоритет в постановке вопроса о взаимодействии экономической и правовой систем общества. Более того, при анализе исторической эволюции отношений собственности они нередко пользуются формулировками, практически совпадающими с марксовыми. Недаром некоторые авторы даже называют теорию прав собственности подправленным и усовершенствованным историческим материализмом. Вместе с тем во многом этот подход прямо противоположен подходу Маркса. Если в марксистской теории провозглашается примат производства, то в теории прав собственности общим знаменателем , под который подводится анализ как производственных, так и распределительных отношений, оказывается сфера обращения . В определенном смысле это возврат к домарксистской традиции в понимании общества как последовательной цепочки взаимных обменов (у А. Смита, например). Контрактный взгляд на общество не оставляет места таким надындивидуальным общностям, как классы и социальные группы. Оно распадается на множество максимизирующих полезность индивидуумов, взаимодействующих между собой посредством обоюдовыгодных, добровольных и по преимуществу двусторонних контрактов .

Своеобразие подхода теории прав собственности раскрывается уже в развёрнутом определении её центрального понятия: «Права собственности понимаются как санкционированные поведенческие отношения между людьми, которые возникают в связи с существованием благ и касаются их использования. Эти отношения определяют нормы поведения по поводу благ, которые любое лицо должно соблюдать в своих взаимодействиях с другими людьми или же нести издержки из-за их несоблюдения. Термин «благо» используется в данном случае для обозначения всего, что приносит человеку полезность или удовлетворение. Таким образом, и этот пункт важен, понятие прав собственности в контексте нового подхода распространяется на все редкие блага. Оно охватывает полномочия как над материальными объектами, ... так и над «правами человека» (право голосовать, печатать и т.д.). Господствующая в обществе система прав собственности есть в таком случае сумма экономических и социальных отношений по поводу редких ресурсов, вступив в которые отдельные члены общества противостоят друг другу » .

Теория прав собственности возникла в тесном взаимодействии с юридическими теориями и подходами к анализу собственности. Поэтому необходимо учитывать правовой контекст, в котором протекало формирование экономической теории прав собственности. Несомненно влияние, оказанное на нее англосаксонской правовой традицией.

Дело в том, что эта традиция существенно отлична от правовых систем континентальной Европы. Размежевание между ними в трактовке понятия собственности восходит к периоду буржуазных революций. Во время буржуазных революций и затем сразу после них в странах континентальной Европы господствующей стала идея «абсолютного» права частной собственности, нашедшая классическое воплощение в Кодексе Наполеона. Право частной собственности провозглашалось «священным и неприкосновенным», «неограниченным и неделимым». Случаи рассредоточения правомочий среди нескольких лиц воспринимались как пережитки феодализма; преобладающей была тенденция к концентрации всех прав собственности на объект в руках одного владельца.

В противоположность этому английская правовая система удержала многие институты феодального права. Например, она продолжала считать объектами собственности как материальные вещи, так и ценности обязательственного характера (бестелесные имущества), допускала возможность раздробления права собственности на какой-либо объект на частичные правомочия нескольких лиц.

Таким образом, можно выделить две противоположные правовые традиции, из которых одна представляет право собственности как некий неделимый монолит, а другая – как совокупность частичных правомочий. Из них в настоящее время побеждает вторая: она проникает постепенно в правовые системы стран континентальной Европы, именно она берётся за основу при кодификации права на международном уровне. Свойственные ей гибкость и пластичность, безусловно, больше отвечают сложным экономическим, социальным и политическим реальностям высокоразвитого капиталистического общества .

Вполне в духе англосаксонской традиции современные авторы понимают собственность как «сложный пучок отношений, существенно различающихся по своему характеру и последствиям» . Однако, когда какое-либо понятие определяется как «сумма», «совокупность», «агрегат», всегда есть опасность растворить его содержание в перечне составных частей. При всем многообразии форм должно быть смысловое ядро, вокруг которого они организованы.

Таким смысловым ядром является исключительный характер отношений собственности. В самом общем виде отношения собственности можно было бы определить как фактически действующую в обществе систему исключений из доступа к материальным и нематериальным ресурсам . При этом под доступом подразумевается все множество возможных решений по поводу ресурса, не обязательно связанных лишь с физическим воздействием на него.

Понятие «исключительности» выступает в качестве смыслового центра, организующего в определенную систему бесконечную вереницу разнообразных конкретных собственнических правомочий. Полное определение права собственности, которое к настоящему времени стало хрестоматийным, было предложено английским юристом А. Оноре. Оно включает :

1. Право владения, т.е. исключительного физического контроля над вещью.

2. Право пользования, т. е. личного использования вещи.

3. Право управления, т. е. решения, как и кем вещь может быть использована.

4. Право на доход, т.е. на блага, проистекающие от предшествующего личного пользования вещью или от разрешения другим лицам пользоваться ею (иными словами, право присвоения).

5. Право на капитальную стоимость вещи, предполагающее право на отчуждение, потребление, проматывание, изменение или уничтожение вещи.

6. Право на безопасность, т.е. иммунитет от экспроприации.

7. Право на переход вещи по наследству или по завещанию.

8. Право на бессрочность.

9. Запрет вредного использования, т.е. обязанность воздерживаться от использования вещи вредным для других способом.

10. Право на ответственность в виде взыскания, т.е. возможность изъятия вещи в уплату долга.

11. Право на остаточный характер, т.е. ожидание “естественного возврата переданных кому-либо правомочий по истечении срока передачи или в случае утраты ею силы по любой иной причине.

Право собственности – это непрерывный ряд, а не фиксированная точка . По замечанию А. Алчиана и Г. Демсеца, о том, в какой мере то или иное правомочие на вещь принадлежит собственнику, можно судить по тому, насколько его решение предопределяет ее действительное использование. Если существует вероятность, равная единице, что решение собственника, выражающее реализацию им какого-либо правомочия, и в самом деле без малейших отклонений будет выполняться в процессе использования ресурса, то тогда можно сказать, что собственник обладает абсолютным правомочием на этот ресурс .

В экономической теории прав собственности уделяется большое внимание как процессу дифференциации, так и процессу ограничения прав. Но оцениваются они неодинаково: первый безусловно положительно, второй - как источник многочисленных отрицательных явлений.

Чем шире набор прав, связанных с данным ресурсом, тем выше его полезность. Так, собственная вещь и вещь, взятая напрокат, имеют разную полезность для потребителя, даже если физически они совершенно идентичны. Экономические агенты не могут передать в обмене больше правомочий, чем они имеют. Поэтому расширение или сужение имеющихся у них прав собственности будет приводить также к изменению условий и масштабов обмена (увеличению или уменьшению числа сделок в экономике).

В качестве исходного пункта анализа западные теоретики обращаются обычно к режиму частной собственности. Право частной собственности понимается ими не просто как арифметическая сумма правомочий, а как сложная структура. Ее отдельные компоненты взаимно обусловливают друг друга. Степень их взаимосвязанности проявляется в том, насколько ограничение какого-либо правомочия (вплоть до полного его устранения) влияет на реализацию собственником остальных правомочий.

Высокая степень исключительности, присущая частной собственности, имеет два поведенческих следствия:

1) исключительность права (usus fructus) предполагает, что на собственника и только на него падают все положительные и отрицательные результаты осуществляемой им деятельности. Поэтому он оказывается заинтересован в максимально полном их учете при принятии решений;

2) исключительность права отчуждения означает, что в процессе обмена вещь будет передана тому экономическому агенту, который предложит за нее наивысшую цену, и тем самым будет достигнуто эффективное распределение ресурсов в экономике.

Защита системы частной собственности западными экономистами покоится именно на этих аргументах об эффективности. Точное определение содержания прав собственности они считают важнейшим условием эффективного функционирования экономики .

Исключить других из свободного доступа к ресурсу означает специфицировать права собственности на него.

Способствует созданию устойчивой экономической среды, уменьшая неопределенность и формируя у индивидуумов стабильные ожидания относительно того, что они могут получить в результате своих действий и на что они могут рассчитывать в отношениях с другими экономическими агентами. Специфицировать право собственности значитточно определить не только субъекта собственности, но и ее объект, а также способ наделения ею.

Неполнота спецификации трактуется как размывание (attenuation ) прав собственности. Смысл этого явления можно выразить фразой: «никто не станет сеять, если урожай будет доставаться другому».

Размывание прав собственности может происходить либо потому, что они неточно установлены и плохо защищены, либо потому, что они подпадают под разного рода ограничения, главным образом со стороны государства.

Поскольку любые ограничения перестраивают ожидания экономического агента, снижают для него ценность ресурса, меняют условия обмена, постольку действия государства оказываются у теоретиков прав собственности под априорным подозрением.

Необходимо различать процессы дифференциации (расщепления) и размывания прав собственности. Добровольный и двусторонний характер расщепления правомочий гарантирует в их глазах, что оно будет осуществляться в соответствии с критерием эффективности. Главный выигрыш от рассредоточения правомочий усматривается в том, что экономические агенты получают возможность специализироваться в реализации того ли иного частичного правомочия, что повышает эффективность их использования (например, в праве управления или в праве распоряжения капитальной стоимостью ресурса).

В противоположность этому односторонний и принудительный характер ограничения прав собственности государством не дает никаких гарантий его соответствия критериям эффективности. Действительно, подобные ограничения нередко налагаются в корыстных интересах различных лоббистских групп.

В реальности отделить процессы расщепления от процессов размывания прав собственности очень трудно, поэтому экономический анализ проблемы размывания прав собственности не означает призыва к точному определению всех правомочий на все ресурсы любой ценой.

Спецификация прав собственности , с точки зрения экономической теории, должна идти до того предела, где дальнейший выигрыш от преодоления их размытости уже не будет окупать связанные с этим издержки.

Проблема спецификации прав собственности и влияния на этот процесс трансакционных издержек рассматривается в «Теореме Коуза».

Проблема спецификации/размывания прав собственности заняла так много места в работах западных экономистов (по словам С. Пейовича и Э. Фьюрудота , она является ядром современной теории фирмы), потому что именно через неё вскрываются сложные обратные связи между собственностью и экономической организацией производства. Как подчёркивается в теории прав собственности, содержание и распределение этих прав влияют и на аллокацию ресурсов, и на объем и условия обмена, и на распределение и уровень дохода, и на процессы ценообразования. Формальному доказательству этого положения посвящена так называемая «Теорема Коуза».

3. Теорема Коуза

Теорема Коуза имеет в современной научной литературе множество трактовок, с половиной из которых вряд ли согласился бы сам Р. Коуз.

Вначале кратко остановимся на круге проблем и понятий, которые фигурируют в теореме Коуза.

Внешние эффекты (экстерналии) – дополнительные издержки или выгоды, не получившие отражения в ценах.

Положительные внешние эффекты возникают тогда, когда деятельность одних экономических субъектов приводит к возникновению дополнительных выгод для других субъектов, причем это не отражается в ценах на производимое благо.

Отрицательные внешние эффекты возникают тогда, когда деятельность одних экономических субъектов вызывает дополнительные издержки для других.

Традиционно в неоклассической теории проблема внешних эффектов связывалась с «провалами рынка», что оправдывало государственное вмешательство,и решалась с помощью «налога Пигу».

«Налог Пигу» должен быть равен MEC , тогда MSB = MSC .

Коуз предложил оригинальную гипотезу, следуя которой, отрицательные внешние эффекты могут быть интернализированы с помощью обмена правами собственности на объекты, порождающие экстерналии при условии, что эти права четко определены и издержки обмена незначительны. И в результате такого обмена рыночный механизм приведет стороны к эффективному соглашению, которое характеризуется равенством частных и социальных издержек.

Трудности при реализации положений данной теоремы заключаются: 1) в четком определении прав собственности; 2) в высоких трансакционных издержках.

Наиболее распространенным является формулировка теоремы Коуза, данная Джорджем Стиглером: «в условиях совершенной конкуренции (при нулевых трансакционных издержках, т.к. в этом случае монополии будут вынуждены действовать как конкурентные фирмы – В.В. ) частные и социальные издержки будут равны».

Формулировка Коуза несколько отличная: разграничение прав (собственности – В.В. ) является существенной предпосылкой рыночных трансакций … конечный результат (который максимизирует ценность производства) не зависит от правового решения (только В.В. ) при предположении нулевых трансакционных издержек.

Коуз подчеркивал, что Стиглер не учел при формулировке теоремы то, что при равенстве частных и социальных издержек ценность производства будет максимизироваться. Это очевидно, если принять следующую трактовку социальных издержек, которую дает Коуз.

Коузом используется оригинальная трактовка социальных издержек. «Социальные издержки» представляют собой наивысшую ценность, которую могут принести факторы производства при их альтернативном использовании». Но любой предприниматель приступит к производству в случае, когда его частные издержки будут меньше, чем ценность продукта, произведенного с помощью привлеченных факторов. Следовательно, равенство социальных и частных издержек подразумевает максимизацию ценности производства.

Иногда ошибочно на основании этой теоремы делается вывод о том, что «Коузианский мир» – это мир с нулевыми трансакционными издержками. В действительности это не так.

Коуз, наоборот, своей теоремой показывает значимость трансакционных издержек для экономического анализа «реально происходящих событий».

«В мире с нулевыми трансакционными издержками ценность производства будет максимизироваться при любых правилах об ответственности». Иными словами, при нулевых трансакционных издержках правовые нормы не имеют значения для максимизации.

«При ненулевых трансакционных издержках закон играет ключевую роль в определении того, как используются ресурсы… Внесение всех или части изменений (ведущих к максимизации производства – В.В. ) в контракты оказывается делом чересчур накладным. Стимулы к осуществлению некоторых шагов, которые бы привели к максимизации производства, исчезают. От закона зависит, каких именно стимулов будет недоставать, поскольку он определяет, как именно нужно изменить контракты, чтобы осуществить те действия, которые максимизируют ценность производства».

Получается парадоксальная ситуация: в случаях «несостоятельности рынка» мы де факто признаем наличие положительных трансакционных издержек, в противном случае рынок автоматически приводил бы в состояние оптимальности, обеспечивающие максимизацию ценности производства.

4. Системы прав собственности

Как уже отмечалось, в стандартных неоклассических моделях трансакционные издержки не присутствуют, т. е. молчаливо принимаются равными нулю. Свою главную заслугу теоретики прав собственности видят в отказе от этой предпосылки как нереалистичной и введении в научный оборот идеи положительных издержек трансакции. Согласно теореме Коуза, именно благодаря положительным трансакционным издержкам права собственности имеют значение. Будучи раз установленными, права собственности начинают определять сравнительную привлекательность возможных способов поведения, делают одни виды деятельности более дорогостоящими, чем другие. Поскольку права собственности уже не могут перераспределяться легко, без каких бы то ни было затрат (как при нулевых трансакционных издержках), обмен правами собственности будет протекать в границах, в каких выгоды от их передачи превосходят связанные с этим издержки. Альтернативные системы собственности предполагают разный уровень трансакционных издержек на один и тот же вид хозяйственной деятельности. Это приводит к неодинаковому объединению правомочий в кластеры, к выбору разных контрактных форм. Кроме того, альтернативные правовые режимы требуют разных затрат на свое содержание и защиту. Чем дешевле обходится защита прав собственности, тем эффективнее она будет проводиться.

В условиях системы частной собственности собственником является индивидуум, чье слово в решении вопросов об использовании ресурса общество признает окончательным. Таким образом, отдельные индивидуумы находятся в привилегированных позициях в смысле доступа к тем или иным ресурсам: доступ открыт только собственнику или лицам, которым он передал или делегировал свои правомочия.

При системе государственной (коллективной) собственности проблема решается введением правил, согласно которым доступ к редким ресурсам регулируется ссылками на коллективные интересы общества в целом. Это предполагает, во-первых, установление неких правил, определяющих, в чем же именно заключается коллективный интерес (благообщества), а во-вторых, разработку процедур, переводящих этот общий принцип в конкретные способы принятия решений по использованию каждого отдельного ресурса (т. е. решается ли это голосованием, делегированием прав профессиональным экспертам, единоличным распоряжением верховного правителя и т. д.). Никто в этих условиях не находится в привилегированном положении в том смысле, что как индивидуумы все исключены из доступа к ресурсам, поскольку ничья ссылка на личный интерес не признается достаточной для их использования. Совладельцы государственной собственности не обладают единоличными исключительными, продаваемыми на рынке правами по использованию ресурса.

При системе общей (коммунальной) собственности также никто не находится в привилегированной позиции, но здесь, наоборот, доступ открыт всем без исключения. Когда объем ресурсов ограничен, регулятором становится принцип «первым занял, первым воспользовался» .

По мнению западных авторов, эти три системы собственности нигде не встречаются в чистом виде, во всех обществах они «перемешаны» в различных пропорциях. При этом на некоторые виды ресурсов во всех обществах распространяется одна и та же форма собственности. Так, практически везде предметы одежды находятся в индивидуальной собственности, городские парки - в общей, оборона - в государственной и т. д. Кроме того, при системе частной собственности благодаря свободе отпочковывания и рекомбинирования частичных правомочий могут складываться формы, «имитирующие» государственную или коммунальную собственность (акционерная собственность, например).

Согласно методологии трансакционного подхода, система общей собственности складывается там, где издержки по спецификации и защите индивидуальных прав собственности запретительно высоки. Выгоды от установления таких прав либо недостаточны, чтобы перевесить необходимые затраты, либо вообще отсутствуют, если ресурс имеется в изобилии.

Вместе с тем издержки, сопряженные с действием системы общей собственности, велики и возрастают с увеличением числа пользователей. Общая собственность неизбежно порождает существенные экстерналии, поскольку лица, владеющие коммунальными правами, практически не несут никаких издержек, связанных с последствиями своих действий. Отсюда всем хорошо известный феномен - нещадная эксплуатация и быстрое истощение ресурсов, находящихся в общей собственности.

А. Алчиан и Г. Демсец поясняют это положение на условном примере . Если какое-то племя живет охотой и все его члены вправе беспрепятственно промышлять в лесу, который считается общим достоянием, то в определенный момент охота может достичь такой интенсивности, что запас дичи начнет истощаться, популяции животных окажутся не в состоянии воспроизводить себя. Это повлечет за собой повышение издержек и падение производительности охоты.

Как указывают А. Алчиан и Г. Демсец, система общей собственности с её принципом «первым занял, первым воспользовался» внутренне противоречива и нестабильна. Условия ex post не совпадают с условиями ex ante: «Коммунальные права предполагают, что действующие установления по использованию ресурсов таковы, что ни государство, ни отдельные граждане не могут исключить других из пользования ресурсами кроме случаев, когда имеет место более раннее и продолжающееся до настоящего времени использование ресурса другим лицом». Каждый имеет индивидуальное право на использование ресурса после его захвата, но лишь общее право на его использование до захвата.

В приведенном примере каждый член племени имеет общее право на неубитых животных, но индивидуальное право на убитых. Чтобы утвердить это свое индивидуальное право, каждый стремится присвоить (т. е. убить) как можно больше животных. Общий ресурс сверхиспользуется . Никто не заинтересован в учете последствий от истощения ресурсной базы, потому что, если для предотвращения полного истребления животных кто-то примет решение о снижении интенсивности охоты, то этим он принесет пользу не себе, а другим членам племени, которые будут по-прежнему продолжать реализовывать свои общие права на обитающих в лесу животных, только уже в более благоприятных условиях снизившейся конкуренции.

Чтобы устранить экстернальные эффекты сверхиспользования ресурса, необходимо побудить индивидуумов к изменению существующей структуры прав собственности. Как отмечают А. Алчиан и Г. Демсец, будучи внутренне нестабильной, коммунальная собственность эволюционирует по направлению либо к частной, либо к государственной . В первом случае общий ресурс дробится на индивидуальные части (лес делится на участки, животные, если это возможно, клеймятся и т. д.), и стимул к сверхиспользованию исчезает. Во втором случае изменение касается не права ex ante, а права ex post: например, все убитые животные начитают считаться общим достоянием племени, а не добычей отдельных охотников, и делятся между всеми членами племени «по справедливости».

Так проблема сверхиспользования ресурса излечивается его недоиспользованием вследствие падения мотивации: каждый член племени становится заинтересован, чтобы охотой занимался не он, а другие.

Сравнительному анализу систем общей и частной собственности посвящена обширная эмпирическая литература . Л. де Алесси подчеркивает, что, поскольку совладельцы общей собственности лишены исключительных прав на получение плодов от инвестирования своего времени и средств в общий ресурс, у них практически нет стимулов к его консервации. Коммунальные пастбища, охотничьи угодья, леса, реки эксплуатируются более интенсивно и истощаются быстрее, чем частные.

Как следует из многочисленных эмпирических исследований, общая собственность при прочих равных условиях предполагает сокращение объема инвестиций, преобладание более трудоемких технологий, более низкую производительность труда, высокие издержки оппортунистического поведения, более ограниченный горизонт времени при принятии решений, предрасположенность к уборке сельскохозяйственных культур до наступления сроков их созревания, предпочтение более ранних сортов этих культур. Для общей собственности характерны многочисленные неценовые регламентации, служащие суррогатом тех самоограничений, которые были бы введены владельцами в условиях индивидуальной собственности (ограничения на размер плуга, величину ячеек в рыболовных сетях, установление охотничьих сезонов, запрет на отстрел животных до достижения ими определенного возраста и т. д.). Вследствие такого рода регламентаций общая собственность оказывается технически взаимосвязана и переплетена с государственной, потому что обычно именно государство вводит эти ограничения и следит за их соблюдением.

Западные экономисты выделяют несколько важнейших отличий государственной собственности от частной с точки зрения структуры соответствующих пучков правомочий. Причем дело тут не в численности совладельцев: железнодорожная станция, которая «принадлежит» 1000 налогоплательщиков города, и корпорация, которой сообща владеют 1000 акционеров, суть разные системы собственности с разными поведенческими последствиями.

1. Главный фактор - неспособность совладельца государственной собственности продать или передать свою долю участия в ней. Более того, никто не может уклониться от обладания ею: «Владение государственной собственностью не добровольно; оно обязательно до тех пор, пока некто остается членом общества» . Уклониться от совладения железнодорожной станцией можно, лишь переехав в другое место, тогда как держатель акции может продать ее, не покидая города.

2. Не менее важно отсутствие тесной корреляции между поведением индивидуальных совладельцев государственной собственности и результатами ее использования: «При государственной собственности издержки любого решения или выбора в меньшей степени ложатся на избирателя, чем на владельца в условиях частной собственности» . Члены общества, следовательно, слабее заинтересованы в контроле за результатами использования государственной собственности.

3. В связи с этим у них меньше стимулов контролировать поведение наемных управляющих (бюрократов), которым делегированы права пользования (говоря конкретнее - меньше стимулов к тому, чтобы в выполнении функций контроля стали специализироваться именно те члены общества, которые обладают сравнительными преимуществами в этом роде деятельности). Вследствие менее эффективного, чем в частных формах, контроля за поведением управляющих у тех появляется больше возможностей злоупотреблять своим положением в личных интересах.

4. Дополнительные проблемы связаны с тем, что коллективный интерес сложнее определить и измерить, чем частный: бюрократ имеет больше стимулов производить то, в чем, как он думает, нуждается общество, и меньше стимулов производить то, на что общество предъявляет спрос. Мнение бюрократа о том, что общество должно иметь, обычно называют интересами общества.

5. Проблема хозяйственной обособленности и контракты

Обратиться к анализу проблемы хозяйственной обособленности стало возможно только после того, как был поставлен вопрос: зачем нужна фирма, если есть рынок? Первоначальный ответ Р. Коуза сводился к тому, что фирма есть иерархическая структура, которая, в отличие от рыночных сделок, управляется не двусторонними контрактами, а прямыми директивами, так как это обеспечивает экономию трансакционных издержек. Но если понятие издержек трансакции было сохранено и развито в последующих исследованиях, то идея неконтрактного (авторитарного) происхождения фирмы была фактически отброшена.

Для этого (для чего? ) понадобилось расширить содержание понятия контракт (сделка) далеко за рамки договора о единичной купле-продаже. Так появилась возможность трактовать проблему фирмы как проблему выбора оптимальной формы контракта. Многообразие же контрактных установлений стало выводиться из многообразия трансакционных издержек, причем, как подчеркивает О. Уильямсон, для объяснения конкретных форм экономических организаций имеет значение не абсолютный уровень издержек трансакции, а их качественная дифференциация по различным договорным формам .

Понятию контрактного поведения придается в теории прав собственности совершенно особое значение, потому что в договоре находит реализацию фундаментальное право собственника на передачу (отчуждение) собственности. Средством, через которое права собственности влияют на экономическое поведение, являются контракты . Любой обмен благ предполагает передачу каких-то определенных прав собственности, т. е. предполагает контрактное отношение. Именно контракт четко фиксирует, что же конкретно подлежит обмену: «Функция контракта, - отмечает С. Пейович, - состоит в спецификации пучка прав, подлежащих обмену. Законные контракты дорого заключать и зачастую дорого защищать» .

Контракты отражают структуру стимулов и антистимулов, коренящуюся в структуре прав собственности и механизмов их обеспечения. Таким образом, набор альтернатив, открывающихся перед игроками, и те формы организаций, которые они создают при заключении конкретных контрактов, проистекают из структуры прав собственности.

Хозяйственная практика выработала три основных типа контракта, каждый из которых имеет свою преимущественную область применения .

1. Классический контракт. Классический контракт носит безличный характер, и его отличительной чертой является присутствие четко оговоренных пунктов («если,…то»). Поэтому все возможные будущие события сводятся в нем к настоящему моменту. В классическом контракте не имеет значения личность контрагента – его участником может быть любой. Классический контракт тяготеет к стандартизации. Записанные условия сделки имеют в нем перевес над устными, основной акцент делается на формальных документах. С выполнением сделки он прекращает существование. Контракт носит двухсторонний характер: четко оговариваются санкции за нарушение санкций контракта и все споры по нему решаются в суде.

2. Неоклассический контракт. Это долговременный контракт в условиях неопределенности. Не все будущие события могут быть оговорены в качестве условий при его подписании. Оптимальную адаптацию к некоторым событиям невозможно предвидеть пока они не произойдут. Поэтому участники такого контракта соглашаются на привлечение третейской стороны, решение которой обязуются выполнить в случае наступления неоговоренных в контракте событий, поэтому контракт приобретает трехсторонний характер. Споры по нему решаются не судом, а органами арбитража.

3. Отношенченский (или обязательственный) контракт. Такие контракты складываются в условиях долговременных, сложных, взаимовыгодных отношений между сторонами. Обоюдная заинтересованность в продолжении отношений здесь играет решающую роль. Дискретность отношений, присущая двум предыдущим формам контрактов здесь полностью исчезает – отношения становятся непрерывными. Неформальные условия имеют перевес над формальными пунктами, иногда договор вообще не оформляется в виде документа. Личность участников здесь приобретает решающее значение. Поэтому споры разрешаются не путем обращения к формальному закону или авторитету третейского лица, а в ходе неформальных переговоров, двухстороннего торга. Нормой, на которую ссылаются стороны, служит поэтому не первоначальный контракт, а все отношение в целом.

Каждой контрактной форме, по мысли О. Уильямсона, соответствует специфический механизм управления договорными отношениями .

1) Безличный рыночный механизм управления. Он является ведущим по отношению к одноразовым и повторяющимся сделкам по поводу стандартных (неспецифических) товаров.

2) Арбитраж. Такая трехсторонняя структура управления с привлечением дополнительного лица распространяется на нерегулярные сделки по поводу товаров средней и высокой степени специфичности.

3) Двусторонняя структура управления. Этот тип характерен для отношенческих контрактов, в которых взаимодействие между сторонами все еще продолжает опосредоваться ценами. Но роль их снижается. Адаптация к новым условиям достигается не столько за счет пересмотра цен, сколько за счет изменения физических объемов товара, являющегося предметом сделки. Это объясняется тем, что при ценовом приспособлении риск оппортунистического поведения значительно выше. Сфера применения этого механизма управления - регулярные сделки по поводу товаров средней степени специфичности.

4) Унитарное управление, т. е. иерархия. Такая система складывается для непрерывно продолжающихся обменов высокоспецифическими товарами и видами деятельности. Вертикальная интеграция как подвид отношенческого контракта означает, что адаптация к новым условиям может осуществляться в одностороннем порядке, без предварительного согласования с противоположной стороной. Отношения между участниками договора регулируются прямыми командами и приказами, а не рыночными сигналами.

Одна из сторон при этом не полностью передает все права пользования на имеющийся у нее ресурс, а делегирует их другой стороне на определенных условиях. Когда конечные права остаются за первоначальным владельцем, контракт превращается в сложно структурированный документ: в обмен на доход одна из сторон уступает ограниченный набор прав с обязательством подчиняться директивам другой стороны и отказывается таким образом от того, чтобы самостоятельно строить свое поведение, ориентируясь постоянно на рыночные цены за услуги, которые она может предоставлять.

Такое расширительное толкование понятия двусторонний добровольный контракт позволяет теоретикам прав собственности определять фирму как сеть контрактов . Первыми такое определение фирмы дали А. Алчян и Г. Демсец . Фирма понимается как спонтанный институт, решающий проблему минимизации трансакционных издержек . В тех пределах, в которых организация решает эту проблему успешнее, чем децентрализованный рыночный механизм, она вытесняет его. Вместе с тем, в полном согласии с принципами методологического индивидуализма, если экономические организации и имеют значение, то поведенческой самостоятельностью они обладают, ибо действуют не организации, а индивидуумы внутри организаций. В этом смысле фирма Alchian A. A. Some exonomics of property rights //Il Politico, 1985, v. 30, N 4. P. 827.

Alchian A. A., Demsetz H. Production, information costs, and economic organization // American Economic Review, 1972, v. 62, N 6.

Теория прав собственности (economics of property right) сформировалась в 1960-1970-е гг. В настоящее время ее развитие продолжается не столько в качестве самостоятельной концепции, сколько в качестве методологической и общетеоретической основы трех направлений экономического анализа: экономики права, новой экономической истории и теории экономической организации.

Основоположниками теории прав собственности считаются два известных американских экономиста - Р. Коуз и А. Алчиян. В ее последующую разработку внесли свой вклад Й. Барцель, Л. де Алесси, Г. Демсец, М. Дженсен, Г. Калабрези, У. Меклинг, Д. Норт, Р. Познер, С. Пейович, О. Уильямсон, Ю. Фама, Э. Фу-руботн, С. Чёнг. В российской экономической литературе теория прав собственности получила развитие в работах Р. Капелюш-никова, А. Радыгина и других.

Теория прав собственности изучает роль правового механизма в повседневной хозяйственной жизни общества. Центральной проблемой при этом признается вопрос об оптимальном распределении прав собственности. Вопрос о том, кто является собственником, по мнению неоинституционалистов, менее важен; гораздо важнее вопрос о спецификации (уточнении границ) прав собственности.

1. Основные положения теории

Под правами собственности понимаются санкционированные поведенческие отношения между людьми, которые возникают в связи с существованием благ ] и касаются их использования. Эти отношения определяют нормы поведения по поводу благ, которые любое лицо должно соблюдать в своих взаимодействиях с другими людьми или же нести издержки из-за их несоблюдения.

Рассмотрим основные положения теории прав собственности, перечисленные Р. Капелюшниковым:

Отношения собственности трактуются как отношения между людьми, а не как отношения «человек/вещь»: термин права собственности описывает отношения между людьми по поводу использования редких вещей, а не отношения между людьми и вещами;

Отношения собственности выводятся из проблемы редкости: без какой-либо предпосылки редкости бессмысленно говорить о собственности и справедливости;

Трактовка прав собственности носит всеохватывающий характер, вбирая в себя как материальные, так и бестелесные объекты (вплоть до неотчуждаемых личных свобод). Права собственности фиксируют позицию человека по отношению к использованию редких ресурсов любого рода;

Отношения собственности рассматриваются как санкционированные обществом, но не обязательно государством. Следовательно, они могут закрепляться и охраняться не только в виде законов и судебных решений, но и в виде неписаных правил, традиций, обычаев, моральных норм;

Правам собственности приписывается поведенческое значение - одни способы поведения они поощряют, другие подавляют;

Несанкционированное поведение также остается в поле зрения теории. Оно понимается экономически: запреты и ограничения не устраняют его, а действуют как отрицательные стимулы, повышая связанные с ним издержки (в виде возможного наказания). И соблюдение, и нарушение санкционированных поведенческих норм превращаются в акты рационального экономического выбора.

2. Перечень Оноре

В рамках теории прав собственности категория «собственность» трактуется как «пучок» (набор) прав, которые обычно распределены в неодинаковых пропорциях между различными лицами. «Полным» считается определение права собственности, предложенное английским юристом А. Оноре, которое включает 11 элементов:

1)право владения, то есть исключительного физического контроля над вещью;

2)право пользования, то есть личного использования вещи;

3)право управления, то есть решения, как и кем вещь может быть использована;

4)право на доход, то есть на блага, проистекающие от предшествующего личного пользования вещью или от разрешения другим лицам пользоваться ею (иными словами - право присвоения);

5)право на «капитальную стоимость» вещи, предполагающее право на отчуждение, потребление, изменение или уничтожение вещи;

6)право на безопасность, то есть иммунитет от экспроприации;

7)право на переход вещи по наследству или по завещанию;

8)бессрочность;

9)запрещение вредного использования, то есть обязанность воздерживаться от использования вещи вредным для других способом;

10)ответственность в виде взыскания, то есть возможность отобрания вещи в уплату долга;

11)остаточный характер, то есть ожидание «естественного» возврата переданных кому-либо правомочий по истечении срока передачи или в случае утраты их силы по любой иной причине.

Несмотря на кажущуюся четкость в определении, эти 11 элементов дают огромное количество комбинаций примерно 1,5 тыс., а если учесть их варьирование по субъектам и объектам права, то разнообразие форм собственности становится, по словам Л. Беккера, поистине устрашающим.

С точки зрения экономистов-теоретиков прав собственности, подход с жестко проводимой границей между ситуациями, где есть право собственности и где его уже нет, не вполне корректен. Право собственности - это непрерывный ряд, а не фиксированная точка. По замечанию А. Алчияна и Г. Демсеца, в какой мере то или иное правомочие на вещь принадлежит собственнику, можно судить по тому, насколько его решение предопределяет ее действительное использование. По словам Г. Демсеца: «Когда на рынке заключается сделка, обмениваются два пучка прав собственности. Пучок прав обычно прикрепляется к определенному физическому благу или услуге, но именно ценность прав определяет ценность обмениваемых товаров... Экономисты обыкновенно принимают пучок прав как данный и ищут объяснение, чем определяются цена и количество подлежащего обмену товара, к которому относятся эти права». Теория прав собственности исходит из базового представления о том, что любой акт обмена есть, по существу, обмен пучками правомочий.

3. Теорема Коуза

По мнению юристов, самым уязвимым из «списка Оноре» является девятый элемент - запрещение вредного использования.

Проблема, связанная с запрещением вредного использования, состоит в том, что многие способы нанесения ущерба другим лицам не только не запрещены, но охраняются законом. В условиях частнособственнического правового режима обычно нельзя причинять вреда физически, путем прямого воздействия на потребительную стоимость чужого имущества, но можно наносить ущерб косвенным путем, снижая его меновую стоимость. Предприниматель не вправе разорить конкурента, устроив поджог на его фабрике, но он вправе разорить его, резко повысив эффективность собственного производства. А в средневековых цехах и этот способ поведения считался бы незаконным. Трудности точного определения объема правомочия, связанного с запрещением вредного использования, выводят на ключевую проблему о допустимых пределах ограничения прав собственности. Смысл этого правомочия состоит в том, что даже включение в набор всех элементов из «полного определения» не делает право собственности неограниченным.

Традиционно в неоклассической теории проблема внешних эффектов (экстерналий) связывалась с «провалами рынка», что оправдывало государственное вмешательство, и решалась с помощью «налога Пигу». Практические рекомендации Пигу были следующие: необходимо приближать частное соотношение издержки/выгоды к социальному как путем налогообложения всех видов деятельности, связанных с отрицательными экстерналиями, так и путем предоставления субсидий всем видам деятельности, связанным с положительными экстерналиями.

Опираясь на подход юристов к процессу купли-продажи как к обмену пучком прав собственности, Р. Коуз в своей знаменитой статье «Проблема социальных издержек» (1968) на примере фабрики, дым которой отрицательно влиял на соседей, показал «несовершенство» анализа Пигу, который приводил большинство экономистов к заключению, что было бы желательным сделать собственника фабрики ответственным за ущерб, наносимый дымом.

Р. Коуз в отличие от подхода А. Пигу считает, что наложение на владельца штрафных санкций не всегда будет благоприятным, поскольку это проблема носит взаимообязывающий характер: оберегая от ущерба В, мы навлекаем ущерб на А.

Вопрос, ответ на который следует искать: следует ли позволить А наносить ущерб В или нужно разрешить В наносить ущерб А? По мнению Коуза, решение должно быть выгодно для общества в целом, то есть определять, какой именно вариант (запрет или разрешение загрязнения) максимизирует совокупное благосостояние.

Решение данного вопроса Р. Коуз предлагает отдать непосредственным участникам конфликта. Если выгода фабрики от загрязнений больше, чем потери жильцов, то в данном случае по обоюдному согласию фабрика может выплатить жильцам компенсацию, равную величине оцененного ущерба. Если же ущерб, наносимый жильцам, превышает выгоды от производства фабрики, то жильцы могут выкупить у ее владельца право на «прекращение загрязнений» или закрытие фабрики.

Практическую реализацию описанного выше конфликта представить довольно сложно, поскольку подсчет материального ущерба жильцов проблематичен, однако на примере взаимоотношений между скотоводом и фермером, рассматриваемых Р. Коу-зом в той же статье, решение становится более реальным.

Таблица 1

Отношение между поголовьем стада и годовым ущербом фермера

Источник: Коуз Р. Фирма, рынок и право.- М.: Дело ЛТД, 1993. - С. 89.

Проблема в том, что при отсутствии ограждения отбившийся скот, принадлежащий одному лицу (далее - скотоводу), страв-давает посевы на землях другого лица (далее - фермера).

Предположим, что годовые издержки на огораживание владений фермера составляют 9 долл., а цена урожая - 1 долл. за тонну. Отношение между поголовьем стада и годовым ущербом фермера приведено в табл. 1.

Если скотовод должен будет платить за ущерб, нанесенный фермеру, то дополнительные годовые издержки для скотовода при увеличении стада с 2 бычков до 3 будут равны 3 долл. То есть, в соответствии с утверждением Коуза, он не будет увеличивать стадо до тех пор, пока ценность дополнительно произведенного мяса не превысит величину дополнительных издержек, связанных с потравой посевов.

В свою очередь, фермер не будет расширять посевы, если его издержки, связанные с обработкой земли, будут выше, чем компенсация скотовода, то есть доход фермера.

Таким образом, Р. Коуз оставляет решение проблемы внешних эффектов самим участникам, без вмешательства третьей стороны (государства). Теорема Коуза, сформулированная Дж. Стиглером, гласит, что «...в условиях совершенной конкуренции частные и социальные издержки равны» .

Наиболее известная сфера, где выводы теории прав собственности находят практическое применение, - это, конечно, борьба с загрязнениями окружающей среды. Применение чисто административных мер (таких, как установление единых для всех производителей норм предельно допустимых загрязнений) постепенно уступает место экономическому воздействию, например, торговли правами на загрязнение. Объектом собственности при этом становятся не только право загрязнять окружающую среду, но и волны радиовещания (для радиостанций), защищаемая патентом интеллектуальная собственность (изобретения) и прочие нематериальные объекты.

Теорема Коуза нашла свое применение не только в сфере прав собственности, экономике, но и при объяснении политических процессов, в теории общественного выбора.

4. Проблема спецификации прав собственности

Описанный Р. Коузом механизм интернализации внешних эффектов действует при условии совершенного знания, в том числе о правах собственности. Предположим теперь, что отсутствует четкое законодательное указание, кому именно - фабрике или жильцам - принадлежит право разрешать или запрещать дымовые загрязнения, или не четко определены границы правомочий скотовода и фермера распоряжаться тем или иным участком земли, тогда разрешение конфликта потребует длительного судебного разбирательства, судебных издержек и т.д.

Спецификация прав собственности способствует созданию устойчивой экономической среды, уменьшая неопределенность и формируя у индивидуумов стабильные ожидания относительно того, что они могут получить в результате своих действий и на что они могут рассчитывать в отношениях с другими экономическими агентами. Специфицировать право собственности - значит точно определить не только субъекта собственности, но и ее объект, а также способ наделения ею.

Неполнота спецификации трактуется как «размывание» (attenuation) прав собственности. Смысл этого явления можно выразить фразой - «никто не станет сеять, если урожай будет доставаться другому».

Спецификация прав собственности с точки зрения экономической теории должна идти до того предела, где дальнейший выигрыш от преодоления их размытости уже не будет окупать связанные с этим издержки.

Размывание прав собственности может происходить либо потому, что они неточно установлены и плохо защищены, либо потому, что они подпадают под разного рода ограничения, главным образом со стороны государства.

Помимо ограничений следует рассмотреть расщепление прав собственности. В отличие от ограничений расщепление правомочий усматривается в том, что экономические агенты получают возможность специализироваться в реализации того ли иного частичного правомочия, что повышает эффективность их использования (например, в праве управления или в праве распоряжения капитальной стоимостью ресурса).

Кроме того, экономический анализ проблемы размывания прав собственности не означает призыва к точному определению всех правомочий на все ресурсы любой ценой (не говоря уже о том, что это неосуществимо практически). Спецификация прав собственности с точки зрения экономической теории должна идти до того предела, где дальнейший выигрыш от преодоления их «размытости» уже не будет окупать связанные с этим издержки. Поэтому существование широкого класса ресурсов с размытыми или неустановленными правами на них - нормальное явление, всегда присутствующее во всех экономиках, хотя состав этого класса непрерывно меняется.

Теорему Коуза можно сформулировать следующим образом: если права собственности четко специфицированы, то есть четко определены границы правомочий хозяйствующих субъектов, и исполняются, то становится возможным решение спорных вопросов между сторонами по нанесению ущерба от использования этой собственности без привлечения третьей стороны (государства), поскольку в данном случае трансакционные издержки будут меньше.

Теория прав собственности сформировалась в 1960-1970 гг. и в настоящее время рассматривается не как самостоятельная концепция, а как методологическая общетеоретическая основа экономического анализа.

Основоположниками теории прав собственности являются Р. Коуз и Армен Алчиян. Далее – Норт, Уильямсон, Дженсен, Радаев, Радыгин и др.

Отношения собственности, а точнее их анализ, представляют собой смыслообразующую часть институциональной теории, поскольку в категориях прав собственности могут быть поняты и описаны отношения между людьми в экономических системах. Отношения собственности выводятся из категории ограниченности ресурсов.

Права собственности понимаются как санкционированные поведенческие отношения между людьми, которые возникают в связи с существованием благ и касаются их использования. Эти отношения определяют нормы поведения по поводу благ, которое любое лицо должно соблюдать в своих взаимодействиях с другими людьми или же нести издержки из-за их несоблюдения.Оно охватывает полномочия, как над материальными объектами, так и над правами человека (право голосовать, печатать и т.д.).Оно охватывает полномочия, как над материальными объектами, так и над правами человека (право голосовать, печатать и т.д.).

Чтобы реализовать свои разнообразные цели, индивид осуществляет контроль над принадлежащим исключительно ему пучком прав собственности. В литературе по теории прав собственности наибольшее распространение получила классификация А. Оноре. Он предложил ее в 1961 году как пучок неразложимых и непересекающихся прав собственности. Она включает:

1. Право владения, т.е. исключительного физического контроля над вещью.

2. Право пользования, т. е. личного использования вещи (применения полезных свойств блага для себя).

3. Право управления, т. е. право принимать решения, как и кем вещь может быть использована.

4. Право на доход, т.е. на блага, проистекающие от предшествующего личного пользования вещью или от разрешения другим лицам пользоваться ею (иными словами - право присвоения).

5. Право суверена, предполагающее право на отчуждение, потребление, изменение или уничтожение вещи.

6. Право на безопасность, т.е. иммунитет от экспроприации (лишения собственности) благ и от вреда со стороны внешней среды.

7. Право на переход вещи по наследству или по завещанию.

8. Право на бессрочность (право на неограниченное по времени использование блага)

10. Право на ответственность в виде взыскания, т.е. возможность отобрания вещи в уплату долга.

Любой акт обмена рассматривается как обмен пучками прав собственности. Рамки по передаче прав собственности определяет контракт. По словам Демсеца: «Когда на рынке заключается сделка, обмениваются два пучка прав собственности. Пучок прав обычно прикрепляется к определенному физическому благу или услуге, но именно ценности прав определяет ценность обмениваемых товаров. Экономисты обыкновенно принимают пучок прав собственности как данный и ищут объяснение, чем определяются цена и количество подлежащего обмену товара, к которому относятся эти права». При этом эти 11 элементов дают огромное количество комбинаций, определяющих разнообразие форм собственности.

В современном законодательстве выделяют следующую триаду правомочий: право владения (фактического обладания вещью), право пользования (право на присвоение полезных свойств блага), право распоряжения (право определять дальнейшую судьбу вещи – продать, подарить и т.д.)

Установление «пучка» правомочий для субъекта собственности называется спецификацией . Вопрос о том, кто является собственником, по мнению институционалистов, менее важен, чем вопрос о спецификации, т.е. уточнения границ права собственности.

Чем яснее определены и надежнее защищены права собственности, тем теснее связь между действиями экономических агентов и их благосостоянием. Следовательно, спецификация подталкивает к принятию экономически наиболее эффективных решений (низким издержкам, эффективному использованию собственности и максимизации отдачи).

Обратное явление – «размывание» прав собственности – имеет место тогда, когда они неточно установлены и плохо защищены, либо попадают под разного рода ограничения. Можно выделить такие размывания прав собственности, как

Плохая защита (незащищенные права собственности порождают проблему внешних эффектов)

Нечеткое установление

Наличие множества ограничений.

Основным институтом, специфицирующим права собственности, является государство. При решении подобных задач государство должно «тщательным образом учитывать политические факторы и фактор справедливости. Когда государство насильственно перераспределяет права собственности, не предлагая при этом никакой или почти никакой компенсации, такое распределение прав приводит к конфликтам. Потерпевшие стороны будут противодействовать новой экономической организации, несмотря на то, что последняя позволяет увеличить совокупный объем производства и богатства» (Лайбкэп).

Спецификация прав собственности, с точки зрения экономической теории, должна идти до того предела, где дальнейший выигрыш от преодоления их размытости уже не будет окупать связанные с этим издержки.