Определение неизгладимого обезображивания лица по медицинским документам. Опыт совместной работы специалиста и адвоката

Право/Уголовное право и криминология

К.ю.н. Галюкова М.И.

Уральский филиал ГОУ ВПО «Российская академия правосудия», Россия

Неизгладимое обезображивание лица как признак тяжкого вреда здоровью

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью согласно действующему уголовному законодательству РФ включает в себя причинение неизгладимого обезображивания лица. Данный признак не является новеллой Уголовного кодекса РФ 1996 г., тем не менее, вызывал и продолжает вызывать вокруг себя значительное количество дискуссий.

Н.А. Неклюдов объявил неизгладимое обезображивание лица посягательством совершенно особого свойства. А. Лохвицкий считал, что «произведение неизгладимого на лице обезображения из всех повреждений самое неопределенное».

Неизгладимое обезображивание лица характеризуется тем, что лицу потерпевшего в результате нанесенных повреждений придается безобразный, отталкивающий вид и, кроме того, эти повреждения являются неизгладимыми.

Некоторыми авторами высказывалось мнение, что при неизгладимом обезображивании преступник посягает на два объекта – внешний облик потерпевшего и его здоровье. Нам кажутся подобные взгляды ошибочными. Здоровье человека включает физическое, психическое и социальное благополучие. Физическоеблагополучие можно нарушить, причинив вред здоровью (травму, заболевание и т.д.), а душевное и социальное – причинив обезображивание. Ведь основная тяжесть последствия в виде обезображивания лица заключается в том, что человек глубоко переживает уродство, что может привести к потере его прежнего социального статуса. Все это свидетельствует о том, что внешний облик человека это составляющая егопсихического здоровья.

В «Правилах судебно-медицинского определения степени тяжести телесных повреждений» 1978 г. говорится, что под изгладимостью повреждения следует понимать значительное уменьшение выраженности патологических изменений (рубца, деформации, нарушения мимики и прочее) с течением времени или под влиянием нехирургических средств. Если для устранения требуется оперативное вмешательство (косметическая операция), то повреждение лица считается неизгладимым.

Задача судебно-медицинской экспертизы состоит в том, чтобы установить характер повреждения и изгладимо ли повреждение обычными методами лечения. Решение вопроса о степени обезображивания лица выходит за пределы специальных познаний эксперта. Ряд авторов (А.П. Филлипов) полагают, что это связано с тем, что данный признак является скорее эстетическим, чем анатомо-патологическим. То есть в данном случае оценивается не степень нарушения физического здоровья гражданина, а степень изменения естественного вида лица потерпевшего в отрицательную сторону. Изучение судебной практики позволяет отметить тенденцию к стремлению судебно-медицинских экспертов решать вопрос об обезображивании лица. Причины этой тенденции имеют свое начало, обоснованное в медицинской и юридической литературе 60 – 70-х гг. прошлого столетия. И.А. Трынкина полагала, что вопрос о неизгладимости обезображивания лица должен решать судебно-медицинский эксперт. По ее мнению, следователь и суд могут иметь по этому вопросу свое собственное суждение.

Данную точку зрения поддерживали ученые-юристы В.В. Орехов,А.П. Филиппов и другие. Возражая против отнесения решения вопроса о степени обезображивания лица судебно-медицинской экспертизе, П.А. Дубовец писал, что это компетенция судебных органов. Исключением могут быть случаи, когда суд придет к выводу об отсутствии обезображивания лица и предложит эксперту определить степень тяжести только самого повреждения. Мы полагаем, что необходимо принятие Пленума Верховного Суда Российской Федерации в котором должно быть разъяснено, что вопрос о наличии обезображивания лица должен решаться судом с учетом характера, локализации, степени неизгладимости повреждений. Именно суд, исходя из объективных критериев, путем сопоставления внешности потерпевшего до причинения повреждения и после должен установить факт обезображивания. Следует отметить, что нередко показания потерпевших по таким делам страдают необъективностью. Суд в таких случаях должен руководствоваться объективными критериями, т.к. у потерпевшего может быть завышенное представление о своей внешности. По мнению М.Д. Шаргородского, при решении данного вопроса необходимо учитывать и некоторые индивидуальные особенности личности в их совокупности: пол, возраст, род занятий и т.д. Он писал, что «шрам на лице, который может обезобразить молоденькую балерину, может почти не испортить лицо отставного боцмана». А. Лохвицкий по этому поводу пишет: «Наружность имеет для женщины несравненно большую цену, чем для мужчины, а для молодого более, чем для старого. Если бы молодой и красивой девице был нанесен по лицу острым орудием удар, который бы навсегда оставил разбитыми ее губы, или лицо потерпевшей было бы облито купоросом или другой такого рода жидкостью, вследствие чего у нее появились бы вечные багровые пятна, то всякий судья признает здесь важное преступление – нанесение неизгладимого обезображения. Но представим себе, что тог же самое произведено на лице старого солдата, на котором лежит печать лет, трудов, боевой жизни или пьянства. Шрам на щеке или пятно не обезобразят его или даже придадут лицу более воинствующий вид».В юридической литературе встречается и другая точка зрения, так А.С. Никифоров писал: «Суд должен руководствоваться общепризнанными представлениями о нормальномсостоянии человеческого облика и квалифицировать как обезображение все случаи придания лицу отталкивающего, безобразного вида независимо от пола, возраста, профессии. Только при этом условии суд, не входя в ненужные тонкости вопроса о большей или меньшей спривлекательности, красоте, сможет правильно решать вопрос о том, обезображено лицо или нет». Полагаем, что окончательную точку в данном споре должен поставить законодатель.

«Правила судебно-медицинского определения степени тяжести телесных повреждений» 1978 г. обязывают эксперта при повреждении лица установить их тяжесть в соответствии с признаками, содержащимися в этих «Правилах». Данное положение вызывает сомнение, так как с одной стороны, учитывается степень тяжести причиненного вреда здоровью(эксперт, например, установит, что данное повреждение относится к легкому вреду здоровья),с другой стороны, неизгладимость повреждения лица позволяет говорить только о тяжком вреде здоровью.

Так, А. 2 июня 1997 г., находясь в своей квартире, после распития спиртного, во время ссоры с потерпевшим У., возникшей на почве личных неприязненных отношений, нанес ударысначала кулаком, а затем топоромпо лицу потерпевшего, причинив телесное повреждение в виде рубленой раны левой половины лица, относящееся к повреждениям, причинившим легких вред здоровью. В результате телесного повреждения у У. на лице остался рубец на левой щеке от ушной раковины по проекции горизонтальной ветви нижней челюсти размером 14 на 0,3 см. со следами хирургических швов, который, согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, является неизгладимым.

Представляется, что эксперт не вправе рассматривать повреждение как легкой или средней тяжести вред здоровью, когда имеет место признак, который законодатель относит к тяжкому вреду здоровью. Двойственное решение этого вопроса судебно-медицинской экспертизой обусловило и двойственную правовую оценку этой ситуации. А.С. Никифоров высказывал не достаточно обоснованную, на наш взгляд, позицию. Он предлагает рассматривать как совокупность преступлений те случаи, когда повреждение лица, кроме неизгладимого обезображивания, вызывает расстройство здоровья.

В ходе проведенного нами исследования определение тяжести вреда здоровью по признаку обезображивания лица имело место в 7,5% случаев, в 2% – по признаку длительности расстройства здоровья.

Например, Т. нанес О. множественные удары ножом, причинив потерпевшему О. раны мягких тканей лица, шеи, задней поверхности грудной клетки, вызвавшие длительное расстройство здоровья – признак вреда здоровью средней степени тяжести.

В данном случае судебно-медицинский эксперт должен был установить, изгладимы ли причиненные повреждения или нет, а не оценивать причиненный вред здоровью по признаку длительности расстройства здоровью. Суд, основываясь на заключении судебно-медицинской экспертизы, ошибочно квалифицировал содеянное по ч. 1 ст. 112 УК РФ.

В ч. 1 ст. 111 УК РФ предусмотрена ответственность за неизгладимое обезображивание лица, но не других частей тела. Такое законодательное решение в целом не вызывало возражений у большинства авторов, исследовавших данную проблему. Вместе с тем в литературе высказывалась и иная точка зрения по данному вопросу, согласно которой «не менее тяжкие постоянные переживания вызываются у потерпевшего причинением неизгладимого обезображивания и других частей тела, в особенности шеи», и ряд авторов предлагают предусмотреть в законодательстве ответственность за причинение неизгладимого обезображивания не только лица, но и шеи.

Неизгладимое обезображивание шеи действительно может придать облику человека отталкивающий, неприятный вид, тем более, что эта часть тела человека обычно бывает открытой, видимой для окружающих. Но и данное, половинчатое решение вопроса не удовлетворяет потребности правоприменительной практики, так как оно не учитывает, что другие части тела человека могут быть так же обезображены, это, безусловно, отрицательно скажется на жизненном статусе человека.

Как показало проведенное исследование, правоохранительные органы испытывают определенные трудности при квалификации тяжкого вреда по указанному признаку. Сущность проблемы сводится к следующему: 1) нет точного соотношения признаков неизгладимости и обезображивания; 2) «неопределенность» признака обезображивания; 3) не определены области человеческого тела, к которым может быть применено понятие «обезображивание».

Мы предлагаем, в качестве признака тяжести вреда здоровью взамен понятия «неизгладимое обезображивание лица» предлагаем использовать понятие «неизгладимое обезображивание любой части тела».

Литература:

1. Неклюдов Н.А. Руководство к Особенной части русского уголовного права.–СПб., 1876. – Т.1 – С.18.

2. Лохвицкий А. Курс русского уголовного права. – СПб., 1867. – С.545 – 546.

3. Гуревич Л.И. борьба с телесными повреждениями по советскому уголовному праву: дис. …канд.юр. наук. ВИЮП. – 1950. – С.68.

4. Юшков Ю. Обезображение лица как признак тяжкого телесного повреждения // Соц. законность. – 1997. – № 7. – С.62 – 63.

5. Трынкина И.А. Неизгладимое обезображивание лица как признак тяжкого телесного повреждения // Вторая науч. конф. Киев. отд-я Украин. науч. об-ва судеб. медиков и криминалистов: Реф. докл. – Киев, 1956. – С.15

6. Филиппов А.П. Борьба с умышленными телесными повреждениями по советскому уголовному праву: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. – Л.: ЛГУ, 1964.

7. Дубовец П.А. Ответственность за телесные повреждения по советскому уголовному праву. – М.: Юрид. лит., 1964.– 75с.

8. Шаргородский М.Д. Преступления против жизни и здоровья. – М., 1948. –С. 329.

9. Никифоров А.С. Ответственность за телесные повреждения. –М., 1959. –С.43.

10. Юшков Ю. Обезображивание лица как признак тяжкого телесного повреждения // Соц. законность. – 1971. – №7. – С.62.

НЕИЗГЛАДИМОЕ ОБЕЗОБРАЖЕНИЕ ЛИЦА НЕИЗГЛАДИМОЕ ОБЕЗОБРАЖЕНИЕ ЛИЦА - телесное повреждение, выразившееся в обезображении лица, не устранимом как при естественном заживлении ран, так и при лечении их консервативным (нехирургическим) путем.

Большой юридический словарь. - М.: Инфра-М . А. Я. Сухарев, В. Е. Крутских, А.Я. Сухарева . 2003 .

Смотреть что такое "НЕИЗГЛАДИМОЕ ОБЕЗОБРАЖЕНИЕ ЛИЦА" в других словарях:

неизгладимое обезображение лица - телесное повреждение, выразившееся в обезображении лица, не устранимом как при естественном заживлении ран, так и при лечении их консервативным (нехирургическим) путем … Большой юридический словарь

В этом соединении понятий под словом В. разумеется та сумма денег, которой вправе требовать лицо, потерпевшее какой либо ущерб, от лица, ответственного перед ним за этот ущерб. Требование В. за вред и убытки составляет наиболее частое содержание… …

ЭКСПЕРТИЗА - ЭКСПЕРТИЗА. П онятие об Э. и ее применение. Э. в широком смысле слова называется исследование какого либо предмета или факта при помощи лиц, обладающих специальными познаниями в данной науке, искусстве или ремесле. Э. может применяться по самым… …

- (юрид.) понятие, охватывающее обширный круг разнообразных и по тяжести, и по составу преступных деяний. Общий всем им признак нарушение Т. неприкосновенности. Не всякое прикосновение к телу другого или к его одежде может быть почитаемо преступным … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

I Повреждения (синоним травмы) нарушения анатомической целости тканей или органов, повлекшие за собой расстройство их функций. Относятся к XVII разделу Международной статистической классификации болезней, травм и причин смерти. Совокупность травм … Медицинская энциклопедия

Телесные повреждения - причинение вреда здоровью другого человека путем нарушения анатомической целости тела или нарушения нормального функционирования организма или его органов. Закон различает: умышленное причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью (ст.… … Криминалистическая энциклопедия

ТЕЛЕСНЫЕ ПОВРЕЖДЕНИЯ - – травма, повреждение тканей организма, вызванное внешним воздействием. Противоправное умышленное или неосторожное причинение одним лицом другому Т. п. является преступлением, направленным против здоровья граждан. В системе особенной части… … Советский юридический словарь

Тяжкий вред здоровью - 1) опасный для жизни в момент его причинения вред здоровью (например, проникающие ранения в брюшную, грудную полости, повреждение крупных кровеносных сосудов и др.); 2) вред здоровью, являющийся тяжким по последствиям: утрата зрения, слуха,… … Большой юридический словарь

ОБЕЗЖИРЕНИЕ - в микроскопической технике является необходимым приемом для приготовления почти каждого гистологического окрашенного препарата. Цель О. подготовить ткань для более элективного восприятия красок и сделать препарат стойким при хранении. С другой… … Большая медицинская энциклопедия

ПОВРЕЖДЕНИЯ - с суд. мед. точки зрения механические нарушения целости или функций тканей и органов. П. различаются по местоположению и по характеру орудия, каким они нанесены. По местоположению различают П. головы, груди, живота и т. д. В зависимости от орудия … Большая медицинская энциклопедия

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

(извлечение)

По приговору Калужского областного суда от 17 июля 2009 г. Р. и Д., ранее судимые, осуждены к лишению свободы по п. “в“ ч. 4 ст. 162 УК РФ; по ч. 3 ст. 30, п. п. “ж“, “з“ ч. 2 ст. 105 УК РФ каждый.

Они признаны виновными в разбойном нападении на А., совершенном с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего; в покушении на убийство А., совершенном группой лиц по предварительному сговору, сопряженном с разбоем.

В кассационных жалобах осужденные, не соглашаясь с приговором, считали его чрезмерно суровым, а квалификацию их действий неправильной, в том числе оспаривали квалифицирующий признак “причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего“, предусмотренный п. “в“ ч. 4 ст. 162 УК РФ, утверждали, что они добровольно отказались от совершения убийства А.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 1 октября 2009 г. оставила приговор областного суда без изменения, а кассационные жалобы — без удовлетворения, указав следующее.

Согласно акту судебно-медицинской экспертизы у А. имелись повреждения в виде множественных инфицированных резаных и колотых ран на грудной клетке; ран мягких тканей лица, шеи, туловища и левой руки, которые могли образоваться от воздействия какого-либо острого (режущего или колюще-режущего) оружия и по признаку кратковременного расстройства здоровья определены как легкий вред здоровью. Учитывая количество рубцов на теле А., данные раны могли образоваться от 50 воздействий острого орудия. На поверхности лица А. в области лба, щеки, верхней губы, нижней челюсти с переходом на щеку имеются 10 рубцов, общая длина которых составляет 36 см. Рубцы кожи лица являются неизгладимыми. Кроме того, у А. в результате переохлаждения развилась двухсторонняя пневмония, которая повлекла длительное расстройство здоровья, что квалифицируется как вред здоровью средней тяжести.

Доводы кассационных жалоб относительно того, что Р. и Д. не желали доводить свой умысел, направленный на убийство А., до конца, добровольно отказались от совершения преступления, были предметом рассмотрения в судебном заседании.

О прямом умысле Р.

К вопросу о неизгладимом обезображивании лица

и Д. на убийство потерпевшего свидетельствуют показания самих осужденных, данные на предварительном следствии о наличии между ними предварительного сговора, направленного на лишение жизни А. с целью хищения его сотового телефона, и то обстоятельство, что они тщательно спланировали убийство А.: путем обмана завлекли его в лесной массив, заранее приготовили орудие совершения преступления — нож, а также матерчатые перчатки для сокрытия следов преступления, распределили между собой роли.

Множественность нанесенных повреждений на лице и теле потерпевшего, образовавшихся от 50 воздействий острого колюще-режущего орудия, локализация ударов в жизненно важные органы: в живот, спину, лицо, голову, шею, область сонной артерии, а также выбор орудия совершения преступления — нож подтверждают выводы суда о виновности осужденных в покушении на убийство.

Более того, о прямом умысле осужденных на совершение убийства потерпевшего свидетельствует их поведение как во время совершения преступлений, так и непосредственно сразу после их совершения: после нанесения неоднократных ударов ножом потерпевшему лезвие ножа обломилось, однако, продолжая совместные действия, направленные на убийство потерпевшего, Д. и Р. продолжали наносить множественные поражающие удары А. ножом с обломанным лезвием в лицо, шею, руки, а затем, посчитав, что причиненных ими телесных повреждений достаточно для наступления смерти потерпевшего, оставили его, истекающего кровью, в ночное время в безлюдном месте, где он находился двое суток. В целях скрыть следы преступления Д. выбросил в реку улики: сломанный нож, матерчатые перчатки, окурки. Вернувшись в квартиру, виновные замочили в ванне свою одежду, чтобы застирать следы крови потерпевшего. Несмотря на неоднократные просьбы родителей, просивших сообщить им о местонахождении их сына, скрыли информацию о нем.

Доводы осужденных Д. и Р. о том, что тяжкий вред здоровью потерпевшего при совершении разбойного нападения ими не причинен, рассмотрены судом и опровергнуты всей совокупностью доказательств, надлежащая оценка которым дана в приговоре.

Суд обоснованно квалифицировал действия Д. и Р. по квалифицирующему признаку разбоя, предусмотренному п. “в“ ч. 4 ст. 162 УК РФ, — с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

В соответствии с Правилами определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденными Постановлением Правительства РФ от 17 августа 2007 г. N 522, степень тяжести вреда, причиненного здоровью человека, выразившегося в неизгладимом обезображивании его лица, определяется судом. Судебно-медицинская экспертиза устанавливает неизгладимость указанного повреждения. Установление же факта обезображивания лица относится к компетенции суда и производится с учетом общепринятых эстетических представлений о нормальной внешности человека.

Проведя тщательный анализ всей совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, суд обоснованно сделал вывод, что потерпевшему был причинен тяжкий вред здоровью, поскольку множественные рубцы (10 рубцов) на поверхности лица (в области лба, щеки, верхней губы, нижней челюсти с переходом на щеку) у несовершеннолетнего А. являются неизгладимыми, общая их длина составляет 36 см. Суд обоснованно, исходя из общепринятых представлений о нормальном человеческом облике, пришел к выводу, что имеющиеся у потерпевшего А. множественные неизгладимые рубцы обезображивают его лицо.

Доводы адвоката относительно того, что внешний вид потерпевшего не повлиял на отношение к нему окружающих его лиц, не влекут изменение в квалификации содеянного.

Проверив доказательства, представленные как стороной обвинения, так и стороной защиты, сопоставив их друг с другом, оценив имеющиеся противоречия, проверив все версии в защиту осужденных и правильно отвергнув их, суд пришел к обоснованному выводу о том, что квалификация действий осужденных Р. и Д. по п. “в“ ч. 4 ст. 162, ч. 3 ст. 30, п. п. “ж“, “з“ ч. 2 ст. 105 УК РФ является верной, а приговор — законным и обоснованным.

Статья 11 Уголовного кодекса РФ определяет неизгладимое обезображивание лица как телесное повреждение с причинением тяжкого вреда здоровью человека, вследствие которого невозможно устранить раны как естественным путем, так путем их лечения без хирургического вмешательства.

Обезображивание лица: судебная практика

Чаще всего тяжкий вред здоровью в таком случае наносится режущими предметами (нож, стекло) либо воздействием агрессивных химических веществ (щелочь, кислота). Помимо этого обезображивание лица также осуществляется путем нанесения глубоких ран, рубцы от которых не заживают; укусов; таковым считают удаление ушей, носа, губ или искажение их формы.

Обезображивание лица как таковое характеризуется двумя составляющими:

• Первая – установление специалистами судебно-медицинской экспертизы повреждающих факторов и результата их воздействия на лицо человека.
• Вторая – определяется судом и основывается на степени посттравматического состояния человека, а именно, учитывается искажение статистических и динамических характеристик лица.

Стоит отметить, что на данный момент законодательством РФ не устанавливаются конкретные составляющие вышеуказанных характеристик лица человека, поэтому суд выносит решения, исходя из собственных убеждений.

Как уже было отмечено ранее, установление факта обезображивания лица проходит в два этапа.

На первом этапе производится судебно-медицинская экспертиза, в ходе которой экспертами устанавливается только наличие неизгладимого повреждения.

В медицине не существует понятия степени тяжести вреда с последующим обезображиванием как такового. Поэтому вынести решение о наличии неизгладимого обезображивания лица под силу только суду. В этом состоит второй этап разбирательств.

Исходя из действующего законодательства, только эксперт судебно-медицинской экспертизы уполномочен устанавливать степень тяжести вреда, нанесенного здоровью. Такие повреждения могут быть установлены только в государственном медицинском учреждении.

О проблемах квалификации неизгладимого обезображивания лица

Оценка степени обезображивания лица

Эта процедура может осуществляться несколькими способами в зависимости от сложившейся ситуации:

• в ряде случаев делается упор на изменившийся внешний вид пострадавшего;
• в некоторых случаях апеллируют к состоянию здоровья, которое ухудшилось из-за нанесенных травм.

Следует отметить, что в обоих случаях эксперты сходятся на причинении тяжкого вреда психическому здоровью человека.

Следовательно, степень нанесенного ущерба выясняется в рамках проведенного расследования с последующим судебным разбирательством. Неизгладимое обезображивание лица как таковое признается в случае невозможности его устранения медикаментозными методами лечения. Такие повреждения можно устранить только при помощи хирургического вмешательства, причем не во всех случаях.

Тут важно разграничивать понятия «неизгладимое обезображивание» и «обезображивание». Критерием тяжкого вреда является только неизгладимое обезображивание лица, для определения которого необходимо обладать специальными медицинскими знаниями.

Так как окончательное решение уполномочен вынести только судья, он имеет право пользоваться мнением экспертов, например, художников-портретистов и других специалистов в области изобразительного искусства.

Таким образом, налицо некая правовая коллизия. Окончательное решение выносит судья, который не обладает специальными навыками в области медицины, да и не должен. Но все это в какой-то мере ставит под сомнение весь существующий механизм.

Еще статьи по теме

Неизгладимое обезображивание лица

Publication in print media: Актуальные вопросы судебной медицины и экспертной практики, Новосибирск 2009 Вып. 15

А. Л. Задарновский, Ю. В. Солодун, Ю. С. Исаев

г. Иркутск

Происходящие в настоящее время преобразования в правопри­менительной практике требуют поднять на качественно новый уровень доказательства виновности лиц, привлекаемых к, уголовной ответствен­ности за причинение вреда здоровью. В связи с этим требуется объекти­визации критериев экспертных оценок, в том числе путем научного обос­нования квалифицирующих признаков устанавливаемых расстройств. Отсутствие в доступной, специальной литературе каких-либо четких экспертных критериев оценки неизгладимости при обезображивании лица, можно истолковать как пробел в научном обосновании этого вида квалифицирующих признаков. В соответствии с действующими крите­риями оценки, (согласно Правилам, предусмотренным Постановлением Правительства РФ № 522 от 17.08.2007) и руководствуясь Инструкцией к Приказу № 1208 МЗ СССР от 11.12.1978) под изгладимостью следует понимать значительное уменьшение патологических изменений (рубца, деформаций, нарушений мимики и пр.) с течением времени или под влиянием нехирургических средств. Если же для устранения требуется оперативное вмешательство (хирургическая, косметическая операция), то повреждение считается неизгладимым.

С правовой точки зрения неизгладимость оценивается как эти­ческое представление о дефектах внешности человека, связанных с его обликом и определяемое следователем и судом в соответствии с заклю­чением специалистов-медиков о возможности устранения имеющихся повреждений на лице косметическим, либо терапевтическим путем (На­умов А.В., 1997). Значение этого вида экспертизы настолько важно, что в некоторых случаях позволяет переквалифицировать обвинение со ст. 115 УК РФ (причинение легкого вреда здоровья) на ст. 111 УК РФ (при­чинение неизгладимого обезображивания лица).

При повреждениях лица эксперт устанавливает их тяжесть в со­ответствии с квалифицирующими признаками, содержащимися в Пра­вилах. Однако развитие инвазивной клинической косметологии и новые терапевтические методы неинвазивного и нехирургического лечения повреждений кожи, в число которых входят: давящие силиконовые по­вязки, ретиноидные кислоты, кортикостероиды (триамсинолон), цито-кины, гамма-интерферон, лазерная и лучевая терапия, криохирургия, шлифовка кожи, могут существенно влиять на состояние рубцово-де-формирующих образований, меняя их внешний вид и размеры в зна­чительных пределах, в зависимости от вида и длительности лечения Новые методы лечения, способствующие устранению или уменьшению размеров рубцов (изгладимости) существенно увеличивают сроки лече­ния. Между 1см регламентные сроки расследования уголовных дел тре­буют от судебно-медицинской экспертизы обязательного установления признаков изгладимости экспертируемых последствий травмы лица у потерпевшею в процессуально установленное время.

В историческом аспекте вопрос оценки рубцово-деформирующих обезображиваниях лица поднимался неоднократно. Так, в работах Э. фон Гофмана (1908) и Д. П. Косоротова (1926) обезображивание оценивалось как «неизлечимое изменение какой либо части тела (лица) производящее противное и неприятное впечатление...», и «...это решение, наряду с врачами, должны принимать присяжные на основании общего впечатления об облике человека». Авторами указывалось, что с течением времени об­разовавшиеся рубцы могут уменьшаться или наоборот - увеличивать­ся. В середине прошлого века М. И. Авдеевым (1968) утверждалось, что «разнообразие повреждений в сочетании с широким диапазоном инди­видуальных особенностей значительно влияет на характер и особеннос­ти формирования рубца и дальнейшее его изменение».

Мнение современных специалистов о характере и свойствах рубцовых изменений на коже лица после травм преимущественно касается структурно-морфологической и патогенетической их характеристики. По мнению Ю. А. Неклюдова (2007), по цвету и консистенции рубца можно определять его давность, а в описании его характеристики помимо локализации, размеров, формы рельефа, состояния краев обязатель­но отмечать состояние окружающих тканей и подвижность их, а также степень нарушения функции. Важное значение имеет анатомическая зона и площадь на которой дислоцировано рубцовое изменение (Купри­янов В. В., Стовича Г. В., 1988).

В настоящее время в судебно-медицинской экспертной практике сложились неоднозначные представления, касающиеся как проявлений неизгладимости, так и сроков возможного экспертирования последних. Противоречиво трактуются рубцово-деформирующие последствия травм в зависимости от вида и характера рубцов, особенностей повреж­дений, меняющих мимику и индивидуальные черты лица, а также воз­можности консервативного лечения.

Нами проведена ретроспективная оценка 16 экспертиз и 33 осви­детельствований рубцов выполненных за 2007 год в ОБСМЭ г. Иркутс­ка. Большая часть исследований касалась выявления рубцово-деформи-рующих повреждений на коже, в меньшей части случаев требовалось установить тяжесть причиненного вреда здоровью.

Следует отметить, что в большинстве случаев производства ис­следований и экспертиз имели место объективные трудности, связан­ные с необходимостью получения сведений из первичной медицинской документации, консультаций специалистов, а также со сроками назначе­ния и производства экспертиз. Наиболее значимой проблемой в оценке экспертной практики, представляется решение вопроса о характере де­фектов на лице в соотношении с пониманием изгладимости как тако­вой. Именно на это следует обратить особое внимание практикующих экспертов.

Понимая патогенез процесса заживления повреждений кожи как общее представление о регенерации, можно оценивать его через три фазы заживления. При этом в первую фазу - фазу воспаления про­исходит клеточная реакция, обеспечивающая формирование зоны ре­генерации, далее идет фаза формирования фибробластов-продуцентов коллагена-основы соединительной ткани и, наконец, фаза матурации - созревания соединительной ткани. В воспалительную фазу идет про­лиферация фибробластов по периметру прорастающих в грануляцион­ной ткани сосудов. Длительность этой стадии от двух недель до одного месяца. Во вторую стадию происходит накопление фибронектина и созревание волокон соединительной ткани из коллагена, продуцируемого фибробластами. Эта стадия начинает формироваться спустя месяц пос­ле травмы. Финалом регенерации является начало образования зрелого рубца, которое наступает не ранее 1,5 месяцев и может заканчиваться к концу года. При нормальной регенерации элементы соединительной ткани начинают регрессировать после трех недель течения заживления, уменьшая тем самым зону регенерации и способствуя репарации. Вне­шний вид нормотрофического рубца в таком случае представлен беле­соватым образованием на уровне кожи с четкими границами, слабой пигментацией, редко деформирующим окружающие ткани (рис. 1А.) При патологической регенерации чаще происходит образование гипер­трофического рубца, сопровождающегося фиброзом либо регенерация неполная, когда уровень кожи в области рубца западает, придавая ему вид атрофического (рис. 1Б). В типичной ране образование гипертро­фического рубца заканчивается через 6-8 недель. Внешний вид такого образования представлен мелкобугристыми разрастаниями над повер­хностью кожи, преимущественно синюшного или белесоватого цвета с четкими границами, в нем отсутствуют придатки кожи. Рубец преиму­щественно плотный, чаще подвижный и малоболезненный.

Рис. 1. А. Б. Нормотрофический и атрофический рубцы, не имеющие признаков рубцовой деформации и пигментации кожи, не спаяны с окружающими тканями. Площадь их незначительная. Оценены как изгадимые повреждения.

Рис. 2. Гипертрофический рубец на коже лба. Представлен бугристыми образованиями синюшного вида, в нем отсутствуют придатки кожи. Размеры рубца менее 1/3 поверхности колеи лба. Оценен как неизгладимый.

Рис 3. Келоидный рубец с деформацией нижней губы, гиперпигментацией.Составляет более 1/3 поверхности кожи подбородка. Давность 5 месяцев с момента получения повреждения. Оценен как неизгладимое повреждение лица.

При патологической регенерации, в случае образования келоида-разновидности гипертрофического рубца, вокруг вновь образовавшихся сосудов в собственно дерме и базальных слоях эпидермиса накапли­ваются массы коллагена. Келоид представляет из себя соединительно­тканное образование, в котором фибронектина в 4 раза больше, чем в обычном рубце. Он содержит большие и толстые коллагеновые волокна, преимущественно концентрической формы, упакованные в пучки или разнонаправленные. Нередко волокна гиалинизированы. Если в гипер­трофическом рубце коллагеновые волокна расположены в параллельной плоскости с эпидермисом, то в келоиде они концентрические или клю­вовидные. Отличительным признаком гипертрофического рубца от ке­лоида является наличие в первом альфа-гладкомышечных миофибробластов, выделяющих актин, составляющий важный элемент сокращения мышечных волокон дермы, чего нет в келоиде. Ранние келоидные руб­цы зачастую эритематозны и пигментированы, но их цвет меняется в динамике созревания, а зрелый рубец выглядит как белесоватое обра­зование, представленное плотными, малоподвижными, болезненными разрастаниями бугристого вида, с переходом на окружающие ткани и деформирующий последние.

В случаях, когда рубцово-деформирующие повреждения не ос­тавляют сомнений в невозможности их устранения, эксперт единолич­но может принимать решение об однозначном выводе о неизгладимости их. Для исчерпывающего экспертного решения в случаях сомнения не­обходимо более основательное исследование вида и состояния рубца, особенно если решения касается вопросов о его изгладимости.

В этой связи нами был применен следующий алгоритм оценки ис­следовательской части или протокола:

1. изучение всех ссылок на медицинские документы касающихся методов, сроков и результатов лечения повреждения на лице;
2. выявление свидетельств тщательного осмотра экспертом рубцо-вых образований с подробным измерением и описанием рубца: локализация, форма, размер, цвет, характер поверхности руб-цовой ткани, плотность, болезненность, степень подвижности либо спаянности с подлежащими тканями, отношение рубца к уровню окружающей кожи;
3. указание о наличии контактной деформации (стягивании кожи) лица;
4. указание состояния симметричности мимики лица (подъема, нахмуривания бровей, смыкания век и зажмуривания, движе­ния углов рта при растягивании (улыбке) и оскаливании);
5. решение вопроса о повторном осмотре и его дате (в случаях трудности установления характера формирующегося рубца на момент осмотра) и необходимости провести консультацию у хирурга, косметолога;
6. формулирование выводов об изгладимости (либо неизглади­мости) рубцов.

Установленные таким образом сведения позволили экспертам считать изгладимыми: нормотрофические либо атрофические рубцы, которые существенно не меняли окраску кожи, не нарушали мимики и не деформировали кожу анатомических зон лица на площади менее 1/3 всей ее поверхности (носа, щеки, подбородка, орбитальной области и лба. Важно отметить, что лишь по трем случаям были назначены пов­торные экспертизы, результаты которых свидетельствуют о их досто­верности и достаточности.

Основываясь на изложенном выше для практического примене­ния в определении изгладимости, можно рекомендовать:

1. Экспертиза тяжести причиненного вреда здоровью, связанная с установлением изгладимости повреждений на лице, должна произво­диться не ранее 3 месяцев после получения травматических поврежде­ний, при этом вынесение решения о изгладимости возможно лишь по атрофическим или нормотрофическим рубцам в том случае если их площадь не превышающей 1/3 анатомической зоны (нос, щека, орби­тальная область, подбородок, лоб).
2. При принятии экспертного решения о изгладимости рубцов следует руководствоваться:
   -характеристикой (видом) рубца;
   -длительностью его формирования;
   -вовлечением окружающих тканей (эпидермиса, дермы, подкож­ной клетчатки) в рубцовое образование;
   -перспективами не хирургического (терапевтического, космети­ческого лечения).
3. Экспертное решение по неизгладимости может быть принято в любое время производства экспертизы при наличии неустранимых гипертрофических и келоидных рубцов, а также в тех случаях, когда имеют место выраженные дефекты мягких тканей и кожи лица с де­формацией и диспигментацией, вовлечением подкожной клетчатки на площади, превышающей 1/3 анатомической области, а также в случаях нарушения мимики и артикуляции.
4. В случаях возникновения сомнений о возможном изменении состояния рубцов в связи с проводимым не хирургическим лечением необходимо направлять освидетельствуемых и подэкспертных на кон­сультацию (лечение) в специализированное лечебное учреждение и пов­торно освидетельствовать после завершения полного курса лечения.

Неизгладимое обезображивание лица

К . м . н . В . А . ПУТИЦЕВ , д . м . н . С . С . АБРАМОВ

ФГУ «Российский центр судебно - медииинской экспертизы» (и . о . дир . -д . м . н . А . В . Ковалев ) Минздравсоцразвития России , Москва

Ключевые слова : неизгладимое обезображивание лица , архитектоника лица , стигматы , перманентный татуаж , пирсинг , татуировка , шрамирование ( скарификация ).

В юридической и судебно-медицинской практике термин «неизгладимое обезображивание лица» использу­ют для обозначения одного из квалифицирующих при­знаков тяжкого вреда здоровью человека. Этот термин характеризуется двумя составляющими: первая устанав­ливается специалистами в области судебной медицины и отражает собой результат действия на лицо человека по­вреждающего фактора (механического, термического, хи­мического и т.д.). Вторая составляющая определяется су­дом по степени посттравматического искажения статиче­ских и динамических характеристик лица, которых в на­стоящее время не существует, поэтому судьи при решении данного вопроса исходят из своего внутреннего убежде­ния . Необходимо отметить, что лицо есть только у человека. С медицинской точки зрения, лицо - это передний отдел головы человека, огра­ниченный сверху краем волосяного покрова головы, сни­зу - углами и нижним краем нижней челюсти, с боков - краями ветвей нижней челюсти и основанием ушных ра­ковин. Лицо условно разделено передней срединной ли­нией на две половины (правую и левую), у лица есть также области. Существует несколько классификаций области лица, по самой простой лицо делится на три области: пе­редняя область, правая и левая боковые области . В клинической практике врачи используют Российскую и Международную анатомические классификации областей лица:

Российская классификация области лица (топографи­ческая школа В.Н. Шевкуненко):

Скуловая область;

Область носа;

Область рта;

Околоушно-жевательная область (правая и левая);

Подбородочная область.

Международная классификация области лица (номен­клатура областей тела человека по РИА):

Область глазницы (правая и левая);

Подглазничная область (правая и левая);

Скуловая область;

Область носа;

Область рта;

Щечная область (правая и левая);

Подбородочная область.

В косметической хирургии лицо принято делить на 10 зон косметического единства: зоны лба, глазницы, ви­ска, скул, носа, губ, околоушно-челюстная зона, щечная, подбородочная и зона шеи.

В России слово «обезображение» стало использовать­ся юристами только со второй половины XIX века, причем в словосочетании «обезображение лица». Судьям в случа­ях травмы лица предписывалось установить факт его обез-ображения, учитывая при этом пол и возраст, и отдавая предпочтение женщине и молодости. Скорее всего, это было связано с тем, что шрамы, как принято считать, украшают лицо мужчины и им не следует заботиться о красоте - «Роггпа уцох пе§1ес1а аесе1». Что касается старо­сти, то следы, которые она оставляет на лице, краше его не делают, да и красота лица в этом возрасте не так уж важна - «с ярмарки же едем, не на ярмарку». Необходимо отметить, что в России в XIII - XVI веках применялись телесные наказания, как членовредительские, так и бо­лезненные, а уже с середины XVII века они были закре­плены законом и применялись в области уголовного пра­ва. Согласно Соборному уложению 1649 г., членовреди­тельские наказания включали: отсечение руки, ноги, уре­зание носа, уха, губы, вырывание глаза, ноздрей. К болез­ненным наказаниям относилось сечение кнутом или ба­тогами в публичном месте (на торгу). Применялись эти наказания как дополнительные или как основные, но практиковалось и такое наказание, как заливание горла металлом, правда, применялось оно в форме смертной казни и предназначалось фальшивомонетчикам.

С началом реформ, проводимых Петром I , членовре­дительские наказания в России были отменены, если не считать клеймения, которое применялось в качестве «ре­гистрации и идентификации» осужденного преступника. В области лба арестанту клеймили герб в виде орла, поэто­му в обиходе того времени появилось слово заорлить, т.е. заклеймить орлом. В дальнейшем клеймо в виде орла бы­ло заменено клеймением буквами в области лба и щек, которое применялось почти до конца XIX века, буквой «У» - клеймили убийц, «В» - воров, «Л» - лжецов и мо­шенников. После судебной реформы 1864 г. клеймение арестантов было заменено на бритье головы, причем толь­ко одной половины волосистой части головы. Этот пере­ход от клеймения к бритью очень хорошо описан в пове­сти Ф.М. Достоевского «Записки из Мертвого дома», ме­сто действия - острог, расположенный в Западной Сиби­ри, в котором отбывали свой срок преступники, осужден­ные до и после судебной реформы 1864 г. Автор приводит следующее описание внешности пожилого преступника «...лет пятидесяти, тщедушный, сморщенный, с ужасней­шими клеймами и на щеках и на лбу» и молодого арестан­та «...даже полуобритая голова мало его безобразила».

На пороге XX века понятие «неизгладимое обезобра-жение лица» входит в юридическую терминологию и за­конодательно закрепляется как весьма тяжкое телесное повреждение. В Уголовном уложении от 22 марта 1903 г. имеются следующие указания по этому поводу «...Глава 23. О телесном повреждении и насилии над личностью. 467. ...неизгладимое обезображенье лица - весьма тяжкое те­лесное повреждение, наказывается каторгою на срок не свыше восьми лет. ...469. III . Виды телесных поврежде­ний. ...В. Тяжкое и весьма тяжкое телесное повреждение. ...8. ...7) в группу особенно тяжких повреждений относит­ся остающееся обезображение лица, т.е. такое внешнее изменение лица, в виде отнятия какого-либо лицевого ор­гана или в виде ран разного рода, которое, с одной сторо­ны, придает пострадавшему отталкивающий вид, безоб­разный вид, а с другой, - имеет характер остающийся, а не преходящий или случайный; потому этот вид повреж­дения должен определяться сообразно житейскому его значению и, следовательно, видоизменять свой характер, смотря по индивидуальности пострадавшего». В специ­альной медицинской литературе того времени также по­являются указания, какие повреждения лица считать обез­ображивающими. Например, в кратком учебнике судеб­ной медицины под редакцией П. П. Деполовича (Киевская книжная типография, 1907) в главе о повреждениях лица имеются разъяснения, какие травмы лица и их послед­ствия следует считать обезображением: «...преимуще­ственно способны производить обезображивание рубцы - широкие, расположенные на выступающих частях, идущие поперечно к естественным складкам; кроме того, рубцы на лице являются и причиной функциональных расстройств: непроходимость слезных канальцев, выво­рот века, недостаточность последних и пр. ...Большая или меньшая потеря ушной раковины, конца носа, губ всегда вызывает сильное обезображивание... значительное ис­кривление скелета носа, бросающиеся в глаза рубцы, осо­бенно в молодом возрасте и у женского пола, выворот век и пр.».

После революции 1917 г. были введены временные «Правила для составления заключения о тяжести повреж­дений», утвержденные заместителем наркома здравоохра­нения 10 мая 1919 г., а с 16 ноября 1922 г. утвержденные Наркомздравом и Наркомюстом как постоянные, с 27 ян­варя 1928 г. они были уже введены в действие в новой ре­дакции. Но примечание 5, в котором говорилось о разгра­ничении задач эксперта и суда при решении этого вопро­са, было без изменений «...примечание 5. При разреше­нии вопроса, имеет ли место в данном случае «неизглади-

мое обезображение лица», задача эксперта заключается в том, чтобы выяснить изгладимо ли, т.е. излечимо или по­правимо повреждение, обусловливающее обезображение лица, но в какой мере повреждение обезображивает лицо у данного индивидуума, должно быть решено судьей, а не врачом». В уголовном кодексе, утвержденном в 1924 г., имеется также следующее толкование этого вопроса «... тяжкое телесное повреждение...неизгладимое обезобра­жение лица (например, при облитии серной кислотой) ... выбитье глаза может представлять собою неизгладимое обезображение лица». В дальнейшем в «Правилах судебно-медицинского определения степени тяжести телесных по­вреждений», утвержденных Минздравом СССР в 1961 и в 1978 г., а также в «Правилах судебно-медицинской экс­пертизы тяжести вреда здоровью» от 1996 г. в формули­ровке данного квалифицирующего признака принципи­ально ничего не изменилось, за исключением того, что в последних «Правилах» появился новый экспертный кри­терий признака - нарушение мимики». В них все так же говорится, что судебно-медицинский эксперт не квали­фицирует повреждение лица как обезображивание, так как это понятие не является медицинским, прерогатива решать этот вопрос остается за судом. Имеются поясне­ния, какие повреждения следует считать изгладимыми, а какие нет: «...под изгладимостью повреждения следует понимать значительное уменьшение выраженности пато­логических изменений (рубца, деформаций, нарушения мимики и пр.) с течением времени или под влиянием не­хирургических средств, если же для устранения требуется оперативное вмешательство (косметическая операция), то повреждение лица считается неизгладимым». Отсут­ствие в этих «Правилах» разъяснений, касающихся границ лица, его элементов, черт, выступающих частей и т.д., да­ло повод оспаривать локализацию повреждений в области лица в судах. Спорными в основном были верхняя грани­ца лица (в практике они условны и в норме ограничены краями волосистой части в лобной и височных областях), ушные раковины (по анатомической классификации от­носящиеся к височным областям) и зубы (эстетическая стоматология рассматривает фронтальные зубы важным элементом улыбки и красоты лица) . При решении вопроса о полной или частичной утрате ушной раковины, а также ее деформации, судьи опирались на законода­тельства и юридический опыт прошлых лет. Глаза, нос, рот и уши определяют черты лица, что очень важно при сигналитической съемке и при описании словесного пор­трета. Хотя в судах приводились такие аргументы, что со­гласно требованиям к личной фотографии на паспорт гражданина страны, установленным паспортно-визовым управлением, уши из-за дефекта при фотосъемке могут быть прикрыты волосами . Актуальным был и остается вопрос о волосяном покрове головы, ведь не секрет, что потеря волос на голове для женщины - косметический дефект, точно так же, как и потеря усов или бороды у муж­чин, проживающих в регионах, где это считается симво­лом мужественности или связано с религиозным саном. Что касается зубов, то специалисты в области судебно-медицинской стоматологии часто в своих монографиях и учебниках рекомендуют рассматривать последствия травм зубов и костей лица как обезображивание лица . Со­гласно международной и российской анатомической но­менклатуре, зубы человека относятся к пищеварительной системе вместе с губами, щеками, ротовой щелью, языком и т.д. . Понятно, что в функциональном (жевание, артикуляция) отношении они важнее, но, с другой стороны, они вместе с лицевым скелетом определяют архитектони­ку лица, его черты, выражение и улыбку (см. ниже). Кро­ме того, в эстетической стоматологии есть хорошие ново­сти. Так, 4 августа 2009 г. ученые Японии заявили в сред­ствах массовой информации о том, что им удалось вырас­тить однокоренной зуб, а это значит, что в недалеком бу­дущем повреждение зубов будет изгладимым.

С середины 90-х годов прошлого столетия в специ­альной судебно-медицинской и немедицинской литера­туре стали появляться статьи, посвященные мимике как неотъемлемой функции лица. Мимика (греч. μιμιχοζ - «подражательный») - совокупность движений мускулатуры лица, отражающая эмоциональное состояние. Лицо явля­ется важнейшей характеристикой анатомического и фи­зиологического облика человека. Конкретное выражение лица - результат сокращения многих лицевых мышц. Со­кращение лицевых мышц изменяет выражение лица и сигнализирует о состоянии человека. У человека различа­ют вербальную коммуникацию (в качестве знаковой си­стемы используется речь) и невербальную (используются различные неречевые знаковые системы, одна из таких форм - мимика). При этом невербальная коммуникация является исторически самой древней формой коммуни­кации людей, существовавшей еще до возникновения у них речи. В настоящее время ее используют народы пер­вобытной культуры, а также развитой культуры в условиях многоязычья, в связи с древними бытовыми обрядами, а также при немоте или глухонемоте (мимика + дактилоло­гия, «ручная азбука»). Невербальному языку почти никого не учат, за исключением психологов, сурдопедагогов, ар­тистов и разведчиков. В настоящее время нет системати­зированного описания мимики лица с помощью специ­альной стандартизированной медицинской терминоло­гии. Чаще всего при описании мимики лица врачи и пси­хологи пользуются следующими, в том числе альтерна­тивными характеристиками: сильная - слабая; неопреде­ленная - красноречивая; беспорядочная - гармоничная; стереотипичная - индивидуальная; разнообразие мими­ческих выражений, быстрота их смены и способность передавать нюансы. К типичным выражениям лица при наиболее часто испытываемых эмоциях относятся: гнев, презрение, страдание, страх, удивление, радость . Кста­ти, глаза, брови и рот - основные факторы, создающие выражение лица. Мимику лица в сочетании с другими компонентами невербальной коммуникации психологи используют как детектор лжи. На наш взгляд, совместное участие судебных медиков и психологов, специализирую­щихся по невербальным средствам общения, как в экс­пертной, так и в научной деятельности принесло бы боль­шую пользу.

В 90-х годах адвокаты в судах пытались доказать и убедить суд, что улыбка является функциональным эле­ментом лица, относящимся к мимике, так как с ее помо­щью люди передают широкий спектр чувств и отношений - от иронии до восторга. А в ее образовании основная роль принадлежит губам, которые формируют ротовую щель (еще называют «линия Купидона»), и фронтальным зубам. В этот же период возникла неболь­шая проблема, обозначенная молодыми людьми, не же­лавшими фотографироваться на документы без улыбки, в связи с чем паспортно-визовая служба официально ввела в требование к личной фотографии на паспорт граждани­на РФ этот элемент, правда, с оговоркой - «улыбка не

должна искажать лицо гримасой» . А как определить, где гримаса, а где улыбка? Ответ на этот вопрос, скорее всего, нужно искать у специалистов, работающих в обла­сти гелатологии - науке о смехе (геласма в переводе с греч. - смех). Хотя это молодая наука, но занимается она очень древним предметом. Как утверждают основатели этой новой науки, Мэтью Джервез и Дэвид Уилсон из Бирмингемского университета (Англия), история смеха восходит к тем временам, когда человек еще не отделился от общего ствола с обезьянами, и некоторые специалисты даже считают смех первым зачатком языка.

Поэтому не случайно в руководстве по судебно-медицинской экспертизе вреда здоровью, которое было подготовлено в 2009 г., дано определение термина «обез­ображивание лица», уточнены условные границы лица и дополнены и уточнены последствия неизгладимых по­вреждений. Вместо слова «обезображение» было принято употреблять слово «обезображивание». Кстати, до сих пор идут споры, как правильно говорить: «обезображение» или «обезображивание» лица. С момента появления этого юридического термина в разных учебниках, правилах и законодательных актах можно встретить употребление его как в первом, так и во втором варианте. Мы обратились к специалистам русского языка и вот, что они нам поясни­ли по этому поводу. Впервые определение этого слова встречается в толковом словаре живого великорусского языка В.И. Даля: «Обезображивать, обезобразить что чем; портить вид чего-либо, делать дурным на глаз, некраси­вым, невзрачным, несуразным, противным, уродовать, искажать. -ся, страд. Лицо обезображено оспою. Лицо обез­образилось злобою. Обезображиванье ср. дл. Обезображенье оконч. дейст. по гл.». Слова эти можно отнести к устарев­шим (архаизмы) или словам, в прошлом обозначавшим те или иные понятия (историзмы); в новом Руководстве по судебно-медицинской экспертизе вреда здоровью дано новое определение этому слову (см. ниже), но правильно будет их относить к словам, употребляемым лицами опре­деленных профессий (профессионализмы), в данном слу­чае юристами и врачами. Морфемный состав этих слов: о/безображ/ени/е, о/безображ/ива/ни/е. Обезображение от глагола совершенного вида «обезобразить», т.е. обезо­бражение - результат (последствия) обезображивания. Обезображивание от глагола несовершенного вида «обе­зображивать», т.е. это процесс. В настоящее время судеб­ные медики дали свое определение: «Обезображивание лица - это действие, направленное на искажение черт ли­ца». В данном случае речь идет о действиях факторов фи­зических, химических, биологических, но нельзя забывать и о психическом факторе (психическая травма, обуслов­ленная сильным душевным волнением, страхом и т.п.), который также оставляет на лице следы и при желании им тоже можно дать судебную оценку.

В действующем «Руководстве» даны также разъясне­ния по поводу того, что считать условными анатомиче­скими границами лица. «Верхняя граница - край волоси­стого покрова головы в норме (а если нет волос на голо­ве?); боковая - передний край основания ушной ракови­ны, задний край ветви нижней челюсти; нижний угол и нижний край тела нижней челюсти». К неизгладимым повреждениям относятся деформации лица и его частей (нарушение «архитектоники» лица), нарушения мимики, частичная и полная утрата носа, ушной раковины, глазно­го яблока. В «Руководстве» было отмечено, что неизглади­мое обезображивание лица может быть в виде последствий, изменяющих или нарушающих его анатомическое строение и его функцию - мимику. Степень посттравма­тического искажения статических и динамических харак­теристик лица определяет судья, причем исходя из своего внутреннего убеждения. Но понятие красоты у каждого человека индивидуально, и он определяет ее степень. Сре­ди психологов западных стран в начале 90-х годов распро­странилась теория о том, что самое красивое лицо можно получить, «смешав» как можно больше разных лиц. Но тогда провести это не удалось, потому что программное обеспечение было несовершенное. Формулу идеального лица удалось вывести немецким ученым из проекта Веашуспеск только в 2005 г. Мужское лицо было получено в результате компьютерного совмещения 32 реальных мужских лиц, а женское - в результате совмещения 64 женских лиц (в том числе 4-летней девочки) . В настоя­щее время разработаны всевозможные математические критерии красоты лица, и математики по этому поводу шутят: «Лицо человека субъективно, но не бывает на свете субъективности, способной изменить реальное положе­ние вещей». Свои пропорции лица есть у художников при построении его на холсте и у хирургов, занимающихся косметическими операциями (зоны единства лица). Рас­четы «правильных» пропорций лица проводились также нацистской Германией, в результате этих исследований людям с «неправильными» пропорциями пришлось за­платить жизнью. В истории изучения причин преступно­сти было ошибочное учение Ломброзо, который несколь­ко лет работал тюремным врачом и сформулировал его, опираясь на результаты своих наблюдений за заключен­ными. В книге «Преступный человек» (1876) он заявил, что открыл особый тип людей - «прирожденный пре­ступник», которого легко обнаружить по определенным физическим признакам («стигматам»), например по осо­бенностям строения черепа, форме ушей, носа, губ, ниж­ней челюсти и т.д. И, по его учению, в уголовном праве преступность выступала в качестве не социального, а био­логического явления. Его последователи - «итальянская школа» в области уголовной политики - вместо судебной процедуры предлагали выявлять по соответствующим стигматам «потенциальных преступников» и «устранять» из общества, не дожидаясь совершения ими какого-либо преступления.

Научно доказано, что у людей имеется зависимость черт лица не только от пола, возраста, расы, но даже от климата, причем достаточно выраженная. Например, у жителей Крайнего Севера в отличие от представителей жаркого климата относительно маленькие носы и губы, это позволяет им избежать обморожения и ограничить потерю тепла. Специфические изменения лица могут быть признаками некоторых болезней и патологиче­ских состояний: лицо Гетчинсона, Гиппократа, Корви-зара (сердечное), лицо микседематозное, миопатическое (сфинкса), маскообразное, нефритическое (одутловатое), птичье, рыбье, склеродермическое и т.д. Нередко в судеб­ной практике в гражданском судопроизводстве приходит­ся рассматривать вопросы, связанные с дефектами косме­тических операций, проводимых на лице. Люди идут на эти операции, чтобы исправить врожденные или приоб­ретенные дефекты в области лица, это понятно. Очень по­нятна ситуация, когда изуродованное в результате травмы лицо нужно восстанавливать не только с эстетической це­лью, а в первую очередь с функциональной. Не секрет, что умышленное причинение повреждений в области лица

остается актуальным в судебной практике, так как неред­ко направлено на его обезображивание. Случай, произо­шедший не так давно в Сочи с молодой девушкой, у кото­рой в результате неправомерных действий по отношению к ней было обезображено лицо последствием химическо­го ожога концентрированной серной кислотой. Нередки случаи обезображивания лица острыми предметами, как прижизненно, так и посмертно. Широкую известность получил недавний случай обезображивания лица, прои­зошедший в Афганистане. Девушка по имени Айша, буду­чи еще ребенком, стала женой боевика движения Талибан и сильно пострадала за свое неповиновение супругу, в ка­честве наказания он отрезал ей нос и уши. Пластическому хирургу пришлось очень сильно постараться, чтобы соз­дать ей новое лицо. Что касается больших по площади и объему повреждений лица, то операции по его пересадке

Реальность, в мире уже успешно проведены 4 операции. Первая была сделана в Амьене 27 ноября 2005 г. 38-летней француженке Изабель Динуар, у которой нижняя часть лица была изуродована собакой. После этой операции бы­ли проведены две в Китае, по одной во Франции и в США В США пациентке было пересажано 80% поверхности ли­ца. В настоящее время она самостоятельно принимает пи­щу, ощущает запахи и вкус. Нередки случаи, когда косме­тические операции в области лица проводят пациентам с целью изменения не только возраста, но и пола, расы – даже в угоду моде, это тоже в какой-то мере объяснимо. Другое дело, когда люди идут на эти операции, чтобы скрыться от правосудия, но это уже юридический вопрос. Ведь не случайно до сих пор сигналитическая фотография на документах остается одним из важных его реквизитов и не случайно судебно-портретная экспертиза является одной из распространенных среди криминалистических экспертиз, проводимых в целях идентификации лично­сти.

Возвращаясь к вопросу обезображивания, хотим под­черкнуть, что у лица имеется только собственная красота и неповторимость, поэтому при установлении критериев обезображивания необходимо объективно изучить лицо пострадавшего человека, запечатленное до травмы, при­ведшей к обезображению, а не виртуальные формы лица. Вопрос о красоте лица не новый, ученые и философы пы­тались не раз понять сущность и критерии красоты. В XI ве­ке Омар Хайям в своем знаменитом трактате «Слово о свойствах красивого лица» утверждал, что красота лица заключается в равновесии и симметрии. «Красивое лицо обладает четырьмя свойствами: одно из них - то, что оно делает день созерцающего его благополучным, другое - то, что оно делает приятным наслаждение жизнью, третье

То, что оно делает человека великодушным и доблест­ным, четвертое - то, что оно увеличивает богатство и вы­сокое положение», - писал Омар Хайям в своем трактате. И в своем последнем суждении он не ошибся, так как во второй половине XX века встал вопрос о цене человече­ской жизни и увечья, в связи с чем возник новый вид стра­хования. В настоящее время можно застраховать не толь­ко свою жизнь, но и разные части тела. Чаще всего свои части тела от несчастных случаев страхуют звезды шоу бизнеса, причем лицо и волосы в этом виде страхования не уступают другим частям тела (руки, ноги, грудь и т.д.) ни по частоте, ни по цене. Но можно ли подсчитать эту цену? Экономисты, юристы, страховщики и финансисты отвечают на этот вопрос по-разному. Приходится также считаться с тем, что внешний вид лица, мимика и артикуляция в профессиональной деятельности человека явля­ются очень важными факторами, по сути, его «орудиями труда». На наш взгляд, для этого должны быть разработа­ны критерии оценки полной утраты профессиональной трудоспособности, и вопросы оценки должны решаться в рамках медико-социальной экспертизы.

В последнее время стало очень модно украшать чело­веческое тело всевозможными татуировками, пирсингом, шрамированием (скарификацией), особенно среди моло­дых людей, так как для них это способ самовыражения, и область лица в этом вопросе не на последнем месте. Мы уже привыкли к самому распространенному пирсингу ли­ца - ношение серег в ушах, причем исторически сложи­лась так, что это долго оставалось привилегией женщин. Были, правда, исключения, например в царской России моряку, который пересек экватор, прокалывали ухо и вставляли серьгу, да и в русском казачестве был обычай отмечать серьгой единственного в роду казака. А вот к то­му, что каналы в мочке ушей, причем не только у жен­щин, но и у мужчин после пирсинга могут достигать огромных размеров, а количество их ограничивается соб­ственной фантазией человека, решившегося на эту красо­ту, начинаем только привыкать. Становится популярным пирсинг носа. Как правило, прокол делается либо в носо­вой перегородке, либо в одной из ноздрей. Еще одной ча­стью лица, не лишенной внимания мастеров пирсинга, является бровь. Пирсинг языка, губ не так популярен, по­скольку связан с проблемами приема пищи и речи, кото­рая становится менее разборчивой. Что касается татуи­ровки на лице, то ее делают не только с целью самовыра­жения. Например, с помощью перманентного татуажа губ и бровей можно скорректировать их форму, татуировки позволяют придать четкость линиям, исправить неров­ный или размытый контур, подчеркнуть ореол губ, бро­вей. С помощью татуировки можно сделать красивую подводку верхнего и нижнего века. А вот шрамирование на лице выполняют в основном молодые люди с целью придания ему мнимой «мужественности». Художествен­ное шрамирование лица - явление достаточно редкое. В основном его выполняют в щечных областях и с целью са­мовыражения. Все это, конечно, не является чем-то «молодежно-пошлым», еще с древних времен женщина стремилась украсить свое лицо, а мужчина пытался при­дать своему лицу мужественность. Можно привести много исторических примеров, например, воины-гунны с целью устрашения своих врагов делали надрезы в области углов рта, чтобы в результате удлинения ротовой щели и оголе­ния зубных рядов на лице был «звериный оскал». И в настоящее время в племени набале (Эфиопия) «тарелка» в нижней губе - это не только символ красоты, но и знак высокого положения, а выбивание фронтальных зубов у некоторых племен - обязательный обряд при вступлении в брак как символ красоты и зрелости. Но для современ­ного человека главное - не переусердствовать в этих во­просах «красоты и самоутверждения». Другое дело, если вышеперечисленные манипуляции в области лица выпол­нены насильственно, с целью унижения личности (вуль­гарная тюремная татуировка, клеймения и татуировки у людей, насильственно удерживаемых в плену в качестве рабов). Кроме того, пирсинг, татуировка, шрамирование должны быть запрещены для детей как наносящие ущерб телу, особенно на лице. За границей мастера косметиче­ских салонов не будут выполнять вышеперечисленные приемы детям до 16 лет (несмотря на то что детство, по определению ВОЗ, до 14 лет), так как будут вынуждены выплатить крупный штраф.

В клинической диагностике немаловажным является вопрос медицинской терминологии, используемой при описании последствий повреждений лица. Порой она да­леко не медицинская, например, нарушение архитекто­ники лица, уплощение лица и т.д. Немедицинскую тер­минологию необходимо узаконить как нозологическую форму, для этого термин должен иметь характеристику, научное обоснование механизмов его происхождения и систематизирован в медицинской квалификации. Это важно как для специалистов в области челюстно-лицевой и косметической хирургии, так и для судебных медиков и юристов.

В данной статье мы хотели обратить внимание на то, что у такого квалифицирующего признака, как «неизгла­димое обезображивание лица», есть много различных аспектов (исторические, лингвистические, философские, судебно-медицинские, клинические, психологические, экономические, идентификационные, юридические и т.д.), требующих внимательного изучения для того, что­бы найти объективные критерии для его судебной оценки. Не исключено, что анатомические вопросы обезображи­вания лица будут решаться в рамках нового вида медико-криминалистической экспертизы, определяющей сте­пень изменения внешнего вида лица методами, разрабо­танными в судебно-портретной экспертизе. Что касается функциональных вопросов (мимики), то они могут быть решены комплексной судебно-медицинской и судебно-психологической экспертизой, но для этого нужно разра­ботать методику исследования мимики и влияние на нее последствий повреждений.

ЛИТЕРАТУРА

1.Клеено В.А., Богомолова И.Н., Заславский Г.И. и др. Судебно-медицинская экспертиза вреда здоровью. Руководство. М 2009.

2.Михайлов С.С. (ред.). Международная анатомическая номенклатура (с официальным списком русских эквивалентов). М: Медицина 1980.

3.Дыскин Е.А., Исаков В.Д., Колкутин В.В., Путинцев В.А. Некоторые экспертные критерии неизгладимости при повреждениях лица. В кн.: Актуальные вопросы теории и практики судебной медицины. Сбор­ник трудов. Ст-Петербург 1996.

4.Пашинян Г.А. (ред.). Руководство по судебной стоматологии. М 2009.

5.Паспортно-визовое управление МВД России. Требования к личной фотографии для паспорта гражданина Российской Федерации. М 2002.

6.Экман П., Фризен У. Узнай лжеца по выражению лица. Пер. с англ. Ст-Петербург 2010.

← Вернуться