Многие слова не только определяют понятия, но и выражают отношение к ним говорящего, особого рода оценочность. Например, восхищаясь красотой белого цветка, можно назвать его белоснежным, белехоньким, лилейным. Эти слова эмоционально окрашены: положительная оценка отличает их от стилистически нейтрального определения белый. Эмоциональная окраска слова может выражать и отрицательную оценку называемого понятая: белобрысый, белесый. Поэтому эмоциональную лексику называют еще оценочной (эмоционально-оценочной).
В то же время следует заметить, что понятия эмоциональности и оценочности не тождественны, хотя и тесно связаны. Некоторые эмоциональные слова (например, междометия) не содержат оценки; а есть слова, в которых оценка составляет суть их смысловой структуры, но они не относятся к эмоциональной лексике: хороший, плохой, радость, гнев, любить, страдать.
Особенностью эмоционально-оценочной лексики является то, что эмоциональная окраска "накладывается" на лексическое значение слова, но не сводится к нему: денотативное значение слова осложняется коннотативным.
В составе эмоциональной лексики можно выделить три группы.
1. Слова с ярким коннотативным значением, содержащие оценку фактов, явлений, признаков, дающие однозначную характеристику людей: воодушевить, восхитительный, дерзание, непревзойденный, первопроходец, предначертать, провозвестник, самопожертвование, безответственный, брюзга, двурушник, делячество, допотопный, напакостить, опорочить, очковтирательство, подхалим, пустозвон, разгильдяй. Такие слова, как правило, однозначны, выразительная эмоциональность препятствует развитию у них переносных значений.
2. Многозначные слова, нейтральные в основном значении, получающие качественно-эмоциональный оттенок при переносном употреблении. Так, о человеке определенного характера можно сказать: шляпа, тряпка, тюфяк, дуб, слон, медведь, змея, орел, ворона, петух, попугай; в переносном значении используются и глаголы: пилить, шипеть, петь, грызть, копать, зевать, моргать и др.
3. Слова с суффиксами субъективной оценки, передающие различные оттенки чувств: сыночек, дочурка, бабуля, солнышко, аккуратненько, близехонько - положительные эмоции; бородища, детина, казенщина - отрицательные. Их оценочные значения обусловлены не номинативными свойствами, а словообразованием, так как эмоциональную окрашенность подобным формам придают аффиксы.
Эмоциональность речи нередко передается особо выразительной экспрессивной лексикой . Экспрессивность (экспрессия) (лат. expressio) - значит выразительность, сила проявления чувств и переживаний. В русском языке немало слов, у которых к их номинативному значению добавляется элемент экспрессии. Например, вместо слова хороший, приходя в восторг от чего-либо, мы говорим прекрасный, замечательный, восхитительный, чудесный; можно сказать не люблю, но нетрудно найти и более сильные, колоритные слова ненавижу, презираю, питаю отвращение. Во всех этих случаях семантическая структура слова осложняется коннотативностью.
Нередко одно нейтральное слово имеет несколько экспрессивных синонимов, различающихся по степени эмоционального напряжения ; ср.: несчастье - горе, бедствие, катастрофа; буйный - безудержный, неукротимый, неистовый, яростный. Яркая экспрессия выделяет слова торжественные (глашатай, свершения, незабвенный), риторические (соратник, чаяния, возвестить), поэтические (лазурный, незримый, немолчный, воспевать). Экспрессивно окрашены и слова шутливые (благоверный, новоиспеченный), иронические (соблаговолить, донжуан, хваленый), фамильярные (недурственный, смазливый, мыкаться, шушукаться) Экспрессивные оттенки разграничивают слова неодобрительные (манерный, претенциозный, честолюбивый, педант), пренебрежительные (малевать, крохоборство), презрительные (наушничать, подхалим), уничижительные (юбчонка, хлюпик), вульгарные (хапуга, фартовый), бранные (хам, дурак). Все эти нюансы экспрессивной окраски слов получают отражение в стилистических пометах к ним в толковых словарях.
Экспрессия слова нередко наслаивается на его эмоционально-оценочное значение, причем у одних слов преобладает экспрессия, у других - эмоциональность. Поэтому часто разграничить эмоциональную и экспрессивную окраску не представляется возможным, и тогда говорят об эмоционально-экспрессивной лексике (экспрессивно-оценочной).
Слова, близкие по характеру экспрессивности, классифицируют на:
1) лексику, выражающую положительную оценку называемых понятий, и
2) лексику, выражающую отрицательную оценку называемых понятий.
В первую группу войдут слова высокие, ласкательные, отчасти - шутливые;
во вторую - иронические, неодобрительные, бранные, презрительные, вульгарные и под.
На эмоционально-экспрессивную окраску слова влияет его значение. Так, резко отрицательную оценку получили у нас такие слова, как фашизм, сталинизм, репрессии. Положительная оценка закрепилась за словами прогрессивный, миролюбивый, антивоенный. Даже различные значения одного и того же слова могут заметно расходиться в стилистической окраске: в одном значении слово выступает как торжественное, высокое: Постой, царевич. Наконец, я слышу речь не мальчика, но мужа (П.), в другом - как ироническое, насмешливое: Г. Полевой доказал, что почтенный редактор пользуется славою ученого мужа (П.).
Развитию экспрессивных оттенков в семантике слова способствует и его метафоризация. Так, стилистически нейтральные слова, употребленные как метафоры, получают яркую экспрессию: гореть на работе, падать от усталости, задыхаться в условиях тоталитаризма, пылающий взор, голубая мечта, летящая походка и т д. Окончательно проявляет экспрессивную окраску слов контекст: в нем нейтральные в стилистическом отношении единицы могут становиться эмоционально окрашенными, высокие - презрительными, ласковые - ироническими и даже бранное слово (подлец, дуреха) может прозвучать одобрительно.
Эмоционально-экспрессивная окраска слова и его принадлежность к определенному функциональному стилю в лексической системе русского языка, как правило, взаимообусловлены. Нейтральные в эмоционально-экспрессивном отношении слова обычно входят в пласт общеупотребительной лексики. Исключение представляют термины: они всегда стилистически нейтральны, но имеют четкую функциональную закрепленность.
Эмоционально-экспрессивные слова распределяются между книжной и разговорной (просторечной) лексикой.
К книжной лексике принадлежат слова высокие, придающие речи торжественность, а также эмоционально-экспрессивные, выражающие как положительную, так и отрицательную оценку называемых понятий. Так, в книжных стилях используется лексика ироническая (прекраснодушие, словеса, донкихотство), неодобрительная (педантичный, манерность), презрительная (личина, продажный) и т. п. Поэтому неверно иногда считают, что книжная лексика состоит только из слов положительного оценочного значения, хотя такие в ней, конечно, преобладают (вся поэтическая, риторическая, торжественная лексика).
К разговорной лексике относятся слова ласкательные (голубушка, мамочка), шутливые (бутуз, смешинка), а также некоторые единицы, выражающие отрицательную оценку называемых понятий (однако не слишком грубые): ретивый, хихикать, бахвалиться, мелюзга.
К просторечной лексике принадлежат резко сниженные слова, которые находятся за пределами литературной нормы. Среди них могут быть формы, содержащие положительную оценку называемых понятий (работяга, башковитый), но гораздо больше форм, выражающих отрицательное отношение говорящего к обозначаемым понятиям (левачить, рехнуться, хлипкий, дошлый и под.).
Слова, выражающие ласку, шутку, иронию, неодобрение, пренебрежение, фамильярность и т. д. Дочурка, сыночек, глупышка, копун, рифмоплет, балбес, забулдыга, трепач.
Словарь-справочник лингвистических терминов. Изд. 2-е. - М.: Просвещение . Розенталь Д. Э., Теленкова М. А. . 1976 .
Смотреть что такое "экспрессивная лексика" в других словарях:
экспрессивная лексика - слова, выражающие ласку, шутку, иронию, неодобрение, пренебрежение, фамильярность и т.д … Толковый переводоведческий словарь
Экспрессивная стилистика - – направление лингвостилистики, изучающее экспрессивные средства языковой системы и закономерности их использования носителями языка. Согласно определению Ш. Балли, труды которого заложили основу этого научного направления, стилистика изучает… …
- (от греч. lexikos словесный, словарный). 1) Словарный состав языка. 2) Совокупность слов, связанных со сферой их использования. Лексика устной речи. Разговорно бытовая лексика. Лексика книжно письменной речи. Общественно публицистическая лексика …
лексика - (др. греч. λεξικος ñловесный < λεξις слово, выражение, оборот речи) Совокупность слов, входящих в состав какого л. языка. 1) (словарный состав). Вся совокупность слов, входящих в состав литературного языка или диалекта. 2) Совокупность слов,… … Словарь лингвистических терминов Т.В. Жеребило
- (нецензурные выражения, непечатная брань) или обсценная лексика (от лат. obscene непристойный, распутный, безнравственный) сегмент бранной лексики различных языков, включающий грубейшие (похабные, непристойно мерзкие, богомерзкие … Википедия
Внимание! Данная страница или раздел содержит ненормативную лексику … Википедия
Стилистические ресурсы лексики, или лексическая стилистика - – 1) раздел лингвистической стилистики, ориентированный на описание стилистических ресурсов совр. рус. лит. языка на лексическом уровне языковой структуры (см. работы Л.В. Щербы, Г.О. Винокура, А.Н. Гвоздева, А.М. Ефимова, Д.И. Розенталя, Д.Н.… … Стилистический энциклопедический словарь русского языка
Категория оценки - – совокупность разноуровневых языковых единиц, объединенных оценочной семантикой и выражающих положительное или отрицательное отношение автора к содержанию речи. В общеязыковом плане О. подразумевает ценностный аспект значения языковых выражений… … Стилистический энциклопедический словарь русского языка
Лексикология - (от греч. λεξικός относящийся к слову и λόγος учение) раздел языкознания, изучающий словарный состав, лексику языка. Предметом изучения лексикологии являются следующие аспекты словарного состава языка: проблема слова как основной единицы языка … Лингвистический энциклопедический словарь
Содержащий, сообщающий экспрессию. Экспрессивное выражение. Экспрессивная лексика. Экспрессивная окраска … Словарь лингвистических терминов
Книги
- Экспрессивная лексика разговорного употребления (проблемы семантики) , Н. А. Лукьянова. В книге на большом фактическом материале дается описание семантической специфики экспрессивной лексики литературно-разговорного и диалектного употребления. Экспрессивное слово рассматривается…
- Современный испанский язык. Словарь-справочник лексико-грамматических трудностей , Мельцев Иван Фролович. Краткий практический словарь-справочник содержит объяснения наиболее распространенных языковых трудностей, встречающихся при изучении испанского языка. Кроме нормативной лексики и…
Вторую сторону стилистической окраски составляет эмоционально-экспрессивная стилистическая окраска. Она связана со способностью речи воздействовать на эмоции воспринимающего речь, вызывать у него те или иные чувства и передавать эмоции говорящего, а также усиливать экспрессивность, т. е. выразительность речи. Так, например, слово дети стилистически нейтрально (и в плане функционально-стилевой окраски, и в плане эмоционально-экспрессивной), так как никаких коннотаций сверх его лексического значения в нем нет; тот же денотат может быть обозначен словом ребята (Ср.: Дети играли во дворе у школы/Ребята играли во дворе у школы), которое характеризуется разговорной функционально-стилевой окраской, но эмоционально-экспрессивной окраски оно лишено, как и слово дети. В отличие от приведенных, слова ребятишки к ребятня, кроме разговорной функционально-стилевой окраски, обладают также и эмоционально-экспрессивной окраской, поскольку на их основное лексическое значение наслаиваются коннотации фамильярности и ласкательности. Чтобы определить виды эмоционально-экспрессивной окраски, следует рассмотреть содержание и соотношение четырех понятий: эмоциональность, оценочность, образность и экспрессивность.
Эмоциональность речи- это выражение в речи чувств говорящего и воздействие речи на чувства слушающего; она передается различными языковыми средствами. К. ним относятся: 1) интонация, на письме передаваемая пунктуационными и другими графическими знаками, а также нарушением объективного порядка слов, т. е. инверсией; например: Москва! Как много в этом звуке для сердца русского слилось... (Пушкин) (так называемая восклицательная интонация оформляет отчлененную тему (именительный темы), передавая торжественно-взволнованное эмоциональное состояние автора); Мам, а я ноги промочил... (разговорная речь): здесь в словосочетании с управлением нарушен объективный порядок главного и зависимого компонентов, так как при объективном порядке слов в словосочетании со связью управления главный компонент должен быть в препозиции, а зависимый - в постпозиции; нарушение этой нормы порядка слов на уровне словосочетания отмечается появлением эмфатического ударения на препозитивном управляемом компоненте; ср. со словосочетанием без инверсии: промочил ноги. В устной форме речи показателем ее эмоциональной окрашенности может служить произношение гласных звуков в качестве долгих, «растянутых»; например, обычный вопрос оформляется с помощью местоимения что?; которое произносится с обычным [о] ударным, а тот же вопрос, но осложненный эмоциями удивления или возмущения, негодования, прозвучит с долгим, «растянутым» : Что-о-о ?/тон на будет резко идти вверх; при этом ярче обнаружится дифтонгоидный характер , т. е. наличие [у] в фазе экскурсии: [о]; 2) повторы: Объясняешь тебе, объясняешь, - и все без толку! (разговорная речь); 3)риторические восклицания и риторические вопросы, например: Господа думцы! Неужели нам безразлична судьба наших детей, судьба нашей молодежи, нашего будушего?! (публицистическая речь); 4) некоторые разряды слов, например, междометия и такие частицы, которые не содержат оценки и выражают «чистые» эмоции: радость, удивление, испуг, страх, горе, ужас, сожаление и др.; например: Батюшки!Глядите~ка... смотрите-ка... помер!Убили! (М. Горький). Неужели?!
Среди других частей речи трудно обнаружить собственно эмоциональные слова, так как в них на выражение чувств говорящего уже накладывается оценка - одобрение или неодобрение. Например, эх в сочетании с местоимениями второго лица (Эх, ты/или Эх, вы!) служит для выражения отрицательного отношения к собеседнику, его осуждения: Наши командиры разбежались, продали командиры. Мы как бараны мечемся. - Эх, вы! - только и сказал на это Хведин. - Эх, вы, сухопутные! (А. Толстой).
Таким образом, понятия эмоциональности и оценочности тесно связаны, но не тождественны. Эмоциональность связана исключительно с психической стороной личности и с выражением эмоций в речи, а оценочность - и с психикой, и с мыслительной деятельностью говорящего. Эмоциональные слова, в частности: эмоциональные междометия и частицы, не содержат оценки; оценочные же слова обычно эмоциональны. Приведем примеры слов-характеристик с различной функционально-стилевой окраской, т. е. принадлежащих к различным функциональным стилям, передающих эмоциональное отношение к обозначаемому, его эмоциональную оценку: дивный, зачинатель, захватывающее (например, зрелище), взяточник, допотопный, деляческий, загрызть (перен.), затереть (перен.), зануда, ковыряться (в значении медлить) , пастырь, благо, дообродетель, кротость, бандформирования, экстремисты; примеры слов с суффиксами субъективной оценки: солнышко, старикашка, ручища, пальтецо.
Как видим, эмоциональная оценка накладывается во всех случаях на номинативное, понятийное значение слова, а не сводится к нему. Поэтому такие слова, в которых именно оценка, притом не эмоциональная, а интеллектуальная, составляет само номинативное содержание слова, нельзя квалифицировать как эмоционально-оценочные, например: плохой, хороший, одобрять, неодобрительный, положительно, отрицательный, истинный, ложный и т. п. Их следует характеризовать с точки зрения эмоционально-экспрессивной стилистической окраски как нейтральные.
Когда речь идет об эмоционально-экспрессивной стилистической окраске, то одной из ее сторон, одной из ее составляющих, является также коннотация образности. Примеры образной речи находим, естественно, чаще всего в художественной литературе, но элементы образности могут быть и в текстах, выдержанных в газетно-публицистическом, церковно-религиозном и разговорном стилях (подробнее об этом - ниже, а также при характеристике функциональных стилей).
Образность - это живописующее качество слова, качество речи, благодаря которому языковые средства, называя предметы, признаки или действия, одновременно вызывают у адресата представление, образ обозначаемого; например: Листья клена, похожие на лапы, резко выделялись на желтом песке аллеи (А.Чехов). Еще АЛ. Потебня говорил об образности слова, связывая это понятие с понятием внутренней формы слова, впервые введенным в лингвистику В. Гумбольдтом. Согласно концепции А.А. Потебни, всякое слово в момент его возникновения включает три элемента: 1) звук (= внешний знак значения), 2) представление (= внутренний знак значения, или внутреннюю форму) и 3) самозначение. Звук и значение в слове существуют всегда, а представление, легшее в основу именования, с течением времени может исчезнуть, стереться. Когда это представление живо, жива и внутренняя форма слова, - и тогда слово образно; а если слово утратило свою внутреннюю форму, оно стало безобразным. АЛ. Потебня пишет: «Все значения в языке по происхождению образны, каждое может с течением времени стать безобразным... Развитие языка совершается при посредстве затемнения представления и возникновения, в силу этого и в силу новых восприятий, новых образных слов» (Потебня 1905:302; 22). Перекликаясьс А.А. Потебней, французский исследователь Ж.-П. Рихтер образно назвал язык «кладбищем метафор». Когда сейчас носители языка употребляют слова минута, дюйм, берег, сметана, они не чувствуют их внутренней формы; но при возникновении этих слов в основу были положены представления о маленьком, мелком (отсюда - минута), о большом пальце (отсюда - дюйм), о горе (ср. немецкое Bergw русское берег), о действии сметать, снимать с поверхности (отсюда слово сметана). Таким образом, АЛ. Потебня связывает образность с внутренней формой слова и распространяет понятие образности на язык вообще. Оценивая эту концепцию, можно заключить, что ученый прав, когда считает, что в принципе каждое слово обладает способностью стать образным, т. е. передать какое-либо явление в его конкретности и наглядности; но совсем не обязательно связывать такую способность только с наличием или возрождением, оживлением внутренней формы слова. Если сопоставить с изложенной концепцией А.А. Потебни взгляды таких ученых, как A.M. Пешковский, Г.О. Винокур, В.В. Виноградов, то можно обнаружить, что они солидарны с АЛ. Потебней в том, что образность не ограничивается только использованием каких-либо тропов (сравнений, метафор, эпитетов и т. п.), а понимается широко; они также считают, что в принципе любые языковые средства могут вызывать конкретно-чувственное представление обозначаемого. Однако, в отличие от А.А. Потебни, условие для этого он и видят не в наличии или возрождении внутренней формы слова, а в наличии контекста с образным заданием, т. е. контекста художественной речи. Только здесь, в художественном тексте, на создание образа «работают» Самые различные, часто сами по себе нейтральные, языковые средства. (Вспомним пример из поэмы А.С. Пушкина «Граф Нулин»: с. 61). Образность здесь достигается системой всех использованных писателем языковых средств. Так, анализируя «Мертвые души» Гоголя, А.М. Пешковский пишет, что для читателей образность Чичикова слагается из всех слов «Мертвых душ», рисующих Чичикова прямо или косвенно. Развивая мысль A.M. Пешковского, ГО. Винокур подчеркивает, что образность языка -это применение языка в его эстетической функции. Он пишет, что художественное слово образно не только в том отношении, что оно метафорично. Дело в том, что действительный смысл художественного слова никогда не замыкается в его буквальном смысле. Здесь часто более широкое содержание передается в форме другого слова, понимаемого буквально. Например, в повести А.Н. Толстого «Хлеб» слово, вынесенное в заглавие, имеет и то значение, которое ему присуще в общелитературном языке, и в то же время, как пишет ГО. Винокур, оно «представляет собой известный образ, передающий в художественном синтезе одно из крупных событий революции и гражданской войны» (Винокур 1959:247). Это явление носит название приращение смысла. Приращение смысла и создает образность художественной речи. Об этом же писал и В. В. Виноградов, отмечая, что слово в художественном произведении, совпадая по своей внешней форме со словом соответствующей национально-языковой системы и опираясь на его же значение, обращено и к миру художественной действительности. Оно двупланово по своей смысловой направленности и, следовательно, образно. Итак, широко понимаемая образность (не сводимая к внутренней форме слова) есть свойство только художественной речи.
В ряде работ образность трактуется, напротив, очень узко: как употребление в речи переносного значения слова, т. е. как использование тропов, а также как использование различных фигур речи (сравнения, олицетворения, гиперболы, литоты и др.)
Образность в широком смысле - это свойство языка художественной литературы, а образные средства языка в узком смысле (эпитеты, сравнения, метафоры, олицетворение и т. д.), т. е. отдельные образные элементы, свойственны также публицистической, научно-популярной, церковно-религиозной и разговорной речи. В научно-популярной речи, например, цель употребления образных элементов чисто иллюстративная, они предназначены пояснить какую-то мысль автора, сделать ее более наглядной и потому более доступной адресату; например, Д.И. Менделеев в тексте лекции сравнивает запах озона с запахом вареных раков. Из четырех названных выше понятий, с которыми связано наличие эмоционально-экспрессивной стилистической окраски (эмоциональность, оценочность, образность и экспрессивность), самым широким, включающим остальные, является понятие экспрессивности.
Экспрессивность - это усиление выразительности речи, увеличение ее воздействующей силы. Любая речь, если она обладает эмоционально-оценочными или образными коннотациями, является экспрессивной. В то же время экспрессивность не обязательно сводится к эмоциональности, оценочности и образности. Например, из двух высказываний: (1) Встаньте. (2) Встать/- второе высказывание, не обладая ни оценочностью, ни эмоциональностью, ни образностью, может быть, тем не менее, охарактеризовано в сравнении с первым как более экспрессивное, так как на значение побуждения, имеющееся в обоих случаях, во втором накладываются еще два коннотативных значения: категоричности, не допускающей возражения, и подчеркнутой официальности.
Экспрессивная окраска речи создается за счет самых различных оттенков коннотативного характера, в частности, оттенка непринужденности, живости речи; сравним: Мы к нему и так, и эдак, а он в ответ - (1) только молчит (нейтрально) / (2) ни слова (экспрессивно) / (3) ни гу-гу (еще более экспрессивно). Сравним также такие ряды: привык/сжился, перестал обращать внимание/махнул рукой; неожиданно закричал/как закричит.
Это может быть также оттенок, передающий большую интенсивность проявления признака; например, обладающие этим коннотативным элементом вторые (и третьи) члены приведенных рядов более экспрессивны в сравнении с первыми: темнота/мрак/хоть глаз выколи; просить/упрашивать/клянчить; много/уйма/бездна; мало/кот наплакал/с гулькин нос.
Иногда выделяют как два вида экспрессии противопоставленные друг другу оттенки книжности и разговорности речи. Например, в рассказах Тендрякова:
(1) Председатель - так он Юркин дружок!
- Я ушел. - Л может ушли тебя? (экспрессия разговорности как средство стилизации разговорной речи). Примером книжной экспрессии может служить описание в «Мертвых душах» Н.В. Гоголя библиотеки Кошкарева, где Чичиков нашел шесть огромных томов под названием «Предуготовительное вступление в область мышления. Теория общности; совокупности, сущности в применении к уразумению органических начал обоюдного раздвоения общественной производитель. посты». Сразу же подчеркнем, что о двух названных оттенках как об экспрессивных можно говорить прежде всего по отношению к художественной литературе, где осуществляется стилизация либо книжной, либо разговорной речи. Но так как и разговорная, и книжная окраска являются не эмоционально-экспрессивными, а функционально-стилевыми, то, следовательно, разговорная окраска не будет экспрессивной коннотацией в контексте разговорной речи (Например: Сегодня у нас на обед жареная картошка) и книжная окраска не будет экспрессивной коннотацией в книжных стилях (Например: Исследовались особенности мышления больных афазией). Иными словами, экспрессия разговорности может возникнуть при переносе единиц с разговорной окраской в тексты книжных стилей или в контекст художественной речи, а экспрессия книжности - при переносе единиц с общекнижной функционально-стилевой окраской в контекст разговорной или художественной речи.
Поскольку экспрессивность - самое широкое из всех четырех вышеназванных понятий, то в число языковых средств усиления экспрессивности речи попадают все эмоциональные, эмоционально-оценочные, а также образные средства, о которых шла речь выше. Кроме того, любое преднамеренное нарушение языковых норм на всех уровнях структуры языка также служит основой возникновения экспрессивного эффекта.
Так, на фонетическом уровне основой экспрессивного эффекта может служить намеренное изменение нормативного произношения: например, чеховская героиня произносила: У нас в Пютюрбюрге (писатель имитирует здесь жеманное произношение); у А. Куприна в «Кадетах» также используется воспроизведение ненормативного произношения как характерологическая черта: «Кэ-эк смэтришь?Кэ-эксмэтришь, кэзак?!» У Ю. Нагибина встречаем этот же прием: «Если занесена инфэкция...» - важно начал Шелухин, гордясь словом «инфекция» и произнося его через [э], но Рахманинов не дал ему кончить... Экспрессивно также усиленное произношение гласных или согласных, звукоподражания, замедленный или, наоборот, ускоренный темп речи, особое паузирование и др.
На уровне морфем экспрессивным является необычное использование словобразовательных аффиксов. Так, целям усиления экспрессии служат авторские неологизмы - окказионализмы, создаваемые по существующей словообразовательной модели, но с изменением узуального аффиксального состава; например, известные неологизмы - окказионализмы В. Маяковского: паспортина, молоткастый, серпастый и т. п.; по модели мгла - мглистый, лес - лесистый А.П. Чехов от существительного француз создает прилагательное франиузистый и пишет в письме Я.П. Полонскому: Ют нечего делать написал пустенький франиузистый водевильчик под названием "Медведь"».
В морфологии эмоционально-экспрессивными являются такие формы, которые выступают в необычном для них значении, т. е. когда одна форма используется в значении другой (явление транспозиции); например: И вот оно могло тебя обидеть?! (о мужчине); употребление местоимения среднего рода вместо мужского передает презрительное отношение говорящего к лицу - предмету речи.
Экспрессивно так называемое настоящее историческое (Praesens historicum), т. е. форма настоящего времени глагола, употребленная вместо и в значении формы прошедшего времени; с помощью такой транспозиции говорящий как бы приближает к моменту речи событие, имевшее место в прошлом, делает его конкретно-наглядным: И так проходит год и два. И наконец три. И проходит пять лет, и дело приближается к нашим дням. И вот наступает 1933 год... Вот они едут в Ленинград. Заходят в «Асторию». Ковры. Столики. Играет оркестр. Танцуют великолепные пары. Вот они садятся за столик, заказывают себе цыплят и так далее (М. Зощенко). Использование этой формы экспрессивно еще и потому, что благодаря ее употреблению повествование от автора как бы переводится в план повествования от действующего лица: события излагаются так, как видит их персонаж.
Из синтаксических средств усиления экспрессивности можно назвать уже упоминавшуюся выше инверсию; например: 1) Белеет парус одинокий в тумане моря голубом (М. Лермонтов); 2) Весомы успехи строителей Москвы в этом году/(Из газет). Предложения с объективным порядком слов начинались бы с локального детерминанта в голубом тумане моря (в первом предложении) или темпорального детерминанта в этом году (во втором), поскольку именно они в обоих случаях служат темой в актуальном членении этих предложений; за детерминантом должен следовать в первом предложении сказуемостно-подлежащный комплекс, выполняющий функцию ремы белеет парус « Что имеет место? Что происходит?)», а во втором предложении за детерминантом должно следовать развернутое подлежащее успехи строителей Москвы, являющееся вторым компонентом комплексной темы, и только за ним должно располагаться сказуемое весомы (как ответ на латентный вопрос: «Каковы успехи строителей Москвы в этом году?» ) При этом все словосочетания, включенные в тему или в рему, также должны были бы иметь объективный порядок слов в неэкспрессивном тексте (например, в голубом тумане). Лишенные инверсии предложения с объективным порядком слов выполняли бы ту же самую коммуникативную задачу, что и предложения в реальных текстах, передавали бы тот же самый коммуникативный смысл, но были бы лишены экспрессии, которая возникает благодаря инверсии; сравним с приведенными экспрессивно окрашенными предложениями из текстов экспериментальные предложения без инверсии, имеющие то же самое актуальное членение, но объективный порядок слов:
1) В голубом тумане моря (развернутый, распространенный детерминант - тема) // белеет одинокий парус (сказуемостно- подлежащный комплекс = рема);
2) В этом году / успехи строителей Москвы (детерминант + развернутое подлежащее = тема) // весомы (сказуемое = рема).
Как видим, экспериментальные предложения без инверсии, с объективным порядком слов, лишились экспрессии.
Изучением и описанием экспрессивных возможностей языковых средств всех уровней занимается стилистика ресурсов (далее они будут более подробно рассмотрены в гл. 3), приведенные выше примеры призваны показать, что, во-первых, эмоционально-экспрессивной окраской могут обладать языковые средства всех уровней, а во-вторых, что виды эмоционально-экспрессивной окраски чрезвычайно разнообразны и разнородны, поэтому классификация этих видов (или типов) представляется делом весьма сложным и единства взглядов по этому вопросу среди лингвистов нет. Даже вопрос об эмоционально-экспрессивной окраске лексики решается неоднозначно. При этом далеко не все лингвисты разграничивают две стороны стилистической окраски, как это было сделано выше. Например, А.Н. Гвоздев в «Очерках по стилистике» выделяет около 20 групп эмоционально-экспрессивно окрашенных слов; в частности:
Риторические {непреоборимый - «непобедимый», незабвенный- «памятный»);
Поэтические (лазурный - «голубой», лелеять - «ласкать»);
-«свежие слова» (глядеть - «смотреть», взор - «взгляд»);
Народно-поэтические (пригожий - «красивый», родимый - «родной»);
Напыщенные архаически-комические (чревоугодие - «обжорство», медоточивый - «льстивый»);
фамильярно-ласкательные (бабуся - «бабушка», пичуга - «птичка»); - неодобрительные (швырять - «бросать», искромсать - «изрезать») и др.
И.Н. Шмелева делит все слова русского литературного языка с точки зрения их стилистической окраски на две группы. В первую группу входят слова:
Торжественные: чаяния, ведомый, восславить, вершиться, грядущий, нерушимое, горнило, деяния, вовеки;
Официальные: впредь до..., изыскание (средств), именовать, информировать, возлагать, мероприятия, присвоить (звание, степень), настоящий (в значении «этот»);
Разговорные: зачетка, овсянка, бестолковый, выдыхаться (в значении «устать»), загорать (в значении «не работать»);
Разговорно-фамильярные: вкуснота, ржать (в значении «смеяться»).
Хотя автор этой классификации указывает, что эти слова объединяет то, что они обнаруживают ту или иную соотнесенность с функциональными стилями, однако очевидно, что разграничения между функционально-стилевой и эмоционально-экспрессивной сторонами стилистической окраски здесь не проводится, вследствие чего классификация оказывается непоследовательной.
Во вторую группу входят «особо окрашенные элементы художественной речи, не соотносящиеся с функционально-речевыми стилями»:
Традиционно-поэтические: пламень, смежить, измлада, немолчный, чело, огнь, вежды, чертог, огневой, пенный;
Народно-крестьянские (слова, «несущие печать исконно русского, крестьянского происхождения. Они редко употребляются в живой речи современных носителей литературного языка, но используются в художественном творчестве как выразительное средство с особым "народно-крестьянским" колоритом»): зоревать, родимый, солоница;
Областные: баз, сиверко, хата;
Ненормативные (это группа слов, закрепившихся в художественной литературе как средство речевой характеристики): учительша, прощевай, рисковый;
Народно-поэтические: полымя, дубрава, краса (Шмелева 1975).
Вторая группа также выделена непоследовательно, так как характеристики «областная» и «ненормативная» лексика не относятся к разновидностям эмоционально-экспрессивной окраски, а кроме того, это слова, не входящие в лексическую систему литературного языка. Таким образом, стилистическая литература обнаруживает, во-первых, отсутствие единства среди лингвистов по вопросу о характере и типах стилистической окраски лексики; во-вторых, неразличение языка художественной литературы и литературного языка, следствием чего является включение в стилистически окрашенные пласты лексики литературного языка тех слов, которые используются в художественных текстах, но в качестве диалектизмов или просторечных элементов, т. е. нелитературных лексических средств, не теряющих при таком употреблении своей функциональной принадлежности и не преврашающихся в «художественные» языковые единицы; в-третьих, неразличение функционально-стилевой и эмоционально-экспрессивной сторон стилистической окраски, что проявляется, в частности, в следующем: в отнесении к риторическим (например, у А.Н. Гвоздева) слов и с газетно-публицистической функционально-стилевой окраской {непреоборимый), и с эмоционально-экспрессивной (незабвенный), и в том, что в один ряд (например, у И.Н. Шмелевой) поставлены торжественные слова (этот термин говорит об эмоционально-экспрессивной окраске), и официальные, разговорные (термины, характеризующие функционально-стилевую окраску).
Поскольку типы эмоционально-экспрессивной окраски не представляют собой закрытого, конечного списка, можно остановиться (с известной долей условности) на такой классификации видов эмоционально-экспрессивной окраски, которая позволит приблизить ее к представленной выше шкале функционально-стилевых характеристик, состоявшей, как мы помним, из трех делений: + (плюс) /О (ноль) / - (минус).
Выделим три основных вида эмоционально-экспрессивной окраски
(повторяем, очень условно):
\) стилистический + (плюс): а) возвышенная, торжественная и б) мелиоративная (с положительной эмоционально-оценочной коннотацией);
2) стилистический 0 (ноль): нейтральная;
3) стилистический - (минус): а) сниженная, фамильярная и б) пейоративная (с отрицательной эмоционально-оценочной коннотацией).
Поскольку эмоционально-экспрессивная стилистическая окраска связана с выражением в речи чувств, с воздействием речи на чувства, с усилением выразительности слова, понятно, что многообразие эмоций, оценок, экспрессивных коннотаций никак не позволяет такую классификацию сделать строго логической, а перечень видов окраски - закрытым. Можно только для удобства анализа предложить данную типологию как позволяющую достаточно непротиворечиво характеризовать лексику в аспекте и функционально-стилевой, и эмоционально-экспрессивной стилистической окраски.
Возвышенная, торжественная эмоционально-экспрессивная стилистическая окраска характеризует тексты, отличающиеся приподнятым, торжественным эмоциональным тоном. Это имеет место в ораторской публичной речи, выдержанной в (1) газетно-публицистическом или (2) церковно-религиозном стилях. Например: (1) Восславим же всех женщин мира - тружениц, созидательниц, подруг и матерей! (2) Сестры и братья! Возрадуемся и вознесем хвалы Всевышнему!
Возвышенной, торжественной эмоционально-экспрессивной окраской обладают такие, например, слова: година, горнило, соратник, вовеки, отныне, всепобедный, ведомый, всепобеждающий, грядущий, непреоборимый, незабвенный, начертать, восславить.
Коннотациями эмоционально-экспрессивного характера «со знаком +» обладает также мелиоративная лексика, т. е. положительно-оценочная: зачинатель, новатор, труженик, поборник, праведник, милостивый, богоспасительный.
К нейтральным в аспекте эмоционально-экспрессивной окраски можно отнести такие, например, слова: флексия, протокол, начало, стабильный, народный, быстро, много, пять, и, знать, работать, хорошо, отрицательный.
Сниженная, фамильярная эмоционально-экспрессивная стилистическая окраска наблюдается в тех случаях, когда речь отличается крайней степенью непринужденности; например: бабуся,ловкач, милашка,рожица, болтун, взбучка, сотенка, отлынивать, растянуться («упасть»), орать, вопить, никудышний, кудлатый, скоренько, пятерочка.
Эмоционально-оценочная коннотация «со знаком - (минус)», т. е. отрицательно-оценочная, называется пейоративной. Эта стилистическая окраска свойственна таким, например, словам, как вояж, бандит, пособник, агрессор, шалопай, замухрышка, сатана, бесовский.
При установлении стилистической окраски важно помнить, что эмоционально-экспрессивно окрашенное языковое средство (в частности слово) способно определенным образом окрашивать речь, т. е. обогащать ее соответствующими коннотациями. Без них речь воспринимается как эмоционально-экспрессивно не окрашенная; например: Инициатор этих дел -мальчик из пятого «Б» класса. Это предложение не передает субъективного отношения говорящего ни к описываемому в нем факту, ни к самому сообщению. Напротив, предложение Зачинщик этих делишек - из пятого «Б» мальчишка! - воспринимается как эмоционально-экспрессивно окрашенное, поскольку на денотативное содержание (оно в обоих случаях одно и то же) во втором предложении наслаиваются эмоционально-оценочные коннотации. Поэтому такие слова, как доброта, ласковый, грубость, грубить, вежливость, любить, печаль и т. п. нельзя считать стилистически окрашенными: то, что связано с эмоциями и оценкой, составляет само номинативное значение этих слов, и сверх номинативного значения никаких стилистических коннотаций они не содержат. Поэтому по такому высказыванию, как Он опять проявил доброту, нельзя судить об отношении говорящего к явлению, обозначен ному, словом доброта (пример Е.Ф. Петрищевой). Напротив, в предложении Он опять добреньким показаться захотел! выражено отрицательное эмоциональное отношение говорящего к обозначаемому событию и одновременно оценка говорящим своей речи как непринужденной, фамильярной. Следовательно, здесь есть коннотации функционально-стилевого и эмоционально-экспрессивного характера.
Многие слова не только называют понятия, но и отражают отношение к ним говорящего. Например, восхищаясь красотой белого цветка, можно назвать его белоснежным, белехоньким, лилейным. Эти прилагательные эмоционально окрашены: заключенная в них положительная оценка отличает их от стилистически нейтрального слова белый. Эмоциональная окраска слова может выразить и отрицательную оценку называемого понятия (белобрысый). Поэтому эмоциональную лексику называют оценочной (эмоционально-оценочной). Однако следует заметить, что понятия эмоциональные слова (например, междометия) не содержат оценки; в то же время слова, в которых оценка составляет само их лексическое значение (причем оценка не эмоциональная, а интеллектуальная), не относятся к эмоциональной лексике (плохой, хороший, гнев, радость, любить, одобрять).
Особенностью эмоционально-оценочной лексики является то, что эмоциональная окраска «накладывается» на лексическое значение слова, но не сводится к нему, функция чисто номинативная осложняется здесь оценочностью, отношением говорящего к называемому явлению.
В составе эмоциональной лексики можно выделить следующие три разновидности. 1. Слова с ярким оценочным значением, как правило, однозначные; «заключенная в их значении оценка настолько ярко и определенно выражена, что не позволяет употребить слово в других значениях». К ним принадлежат слова-«характеристики» (предтеча, провозвестник, брюзга, пустомеля, подхалим, разгильдяй и др.), а также слова, содержащие оценку факта, явления, признака, действия (предназначение, предначертание, делячество, очковтирательство, дивный, нерукотворный, безответственный, допотопный, дерзать, вдохновить, опорочить, напакостить). 2. Многозначные слова, обычно нейтральные в основном значении, но получающие яркую эмоциональную окраску при метафорическом употреблении. Так, о человеке говорят: шляпа, тряпка, тюфяк, дуб, слон, медведь, змея, орел, ворона; в переносном значении используют глаголы: петь, шипеть, пилить, грызть, копать, зевать, моргать и под. 3. Слова с суффиксами субъективной оценки, передающие различные оттенки чувства: заключающие положительные эмоции - сыночек, солнышко, бабуля, аккуратненько, близехонько, и отрицательные - бородища, детина, казенщина и т.п. Поскольку эмоциональную окрашенность этих слов создают аффиксы, оценочные значения в таких случаях обусловлены не номинативными свойствами слова, а словообразованием.
Изображение чувства в речи требует особых экспрессивных красок. Экспрессивность (от лат. еxpressio - выражение) - значит выразительность, экспрессивный - содержащий особую экспрессию. На лексическом уровне эта лингвистическая категория получает свое воплощение в «приращении» к номинативному значению слова особых стилистических оттенков, особой экспрессии. Например, вместо слова хороший мы говорим прекрасный, замечательный, восхитительный, чудесный; можно сказать не люблю, но можно найти и более сильные слова: ненавижу, презираю, питаю отвращение. Во всех этих случаях лексическое значение слова осложняется экспрессией. Часто одно нейтральное слово имеет несколько экспрессивных синонимов, различающихся по степени эмоционального напряжения (ср.: несчастье - горе - бедствие - катастрофа, буйный - безудержный - неукротимый - неистовый - яростный). Яркая экспрессия выделяет слова торжественные (незабвенный, глашатай, свершения), риторические (священный, чаяния, возвестить), поэтические (лазурный, незримый, воспевать, неумолчный).Особая экспрессия отличает слова шутливые (благоверный, новоиспеченный), иронические (соблаговолить, донжуан, хваленый), фамильярные (недурственный, смазливый, мыкаться, шушукаться). Экспрессивные оттенки разграничивают слова неодобрительные (претенциозный, манерный, честолюбивый, педант), пренебрежительные (малевать, крохоборство), презрительные (наушничать, холуйство, подхалим), уничижительные (юбчонка, хлюпик), вульгарные (хапуга, фартовый), бранные (хам, дурак).
Экспрессивная окраска в слове наслаивается на его эмоционально-оценочное значение, причем у одних слов преобладает экспрессия, у других - эмоциональная окраска. Поэтому разграничить эмоциональную и экспрессивную лексику не представляется возможным. Положение осложняется тем, что «типология выразительности пока, к сожалению, отсутствует». С этим связаны затруднения в выработке единой терминологии.
Объединяя близкие по экспрессии слова в лексические группы, можно выделить: 1) слова, выражающие положительную оценку называемых понятий, 2) слова, выражающие их отрицательную оценку. В первую группу войдут слова высокие, ласкательные, отчасти шутливые; во вторую - иронические, неодобрительные, бранные и др. Эмоционально-экспрессивная окраска слов ярко проявляется при сопоставлении синонимов:
стилистически-нейтральные - сниженные - высокие:
лицо - морда - лик
препятствие - помеха - преграда
плакать - реветь - рыдать
бояться - трусить - опасаться
прогнать - выставить - изгнать
На эмоционально-экспрессивную окраску слова влияет его значение. Резко отрицательную оценку получили у нас такие слова, как фашизм, сепаратизм, коррупция, наемный убийца, мафиозный. За словами прогрессивный, правопорядок, державность, гласность и т.п. закрепляется положительная окраска. Даже различные значения одного и того же слова могут заметно расходиться в стилистической окраске: в одном случае употребление слова может быть торжественным (Постой, царевич. Наконец, я слышу речь не мальчика, но мужа. - П.), в другом - это же слово получает ироническую окраску (Г. Полевой доказал, что почтенный редактор пользуется славою ученого мужа, так сказать, на честное слово. - П.).
Развитию эмоционально-экспрессивных оттенков в слове способствует его метафоризация. Так, стилистически нейтральные слова, употребленные как тропы, получают яркую экспрессия: гореть (на работе), падать (от усталости), задыхаться (в неблагоприятных условиях), пылающий (взор), голубая (мечта), летящая (походка) и т.д. Окончательно определяет экспрессивную окраску контекст: нейтральные слова могут восприниматься как высокие и торжественные; высокая лексика в иных условиях приобретает насмешливо-ироническую окраску; порой даже бранное слово может прозвучать ласково, а ласковое - презрительно. Появление у слова в зависимости от контекста дополнительных экспрессивных оттенков значительно расширяет изобразительные возможности лексики
Экспрессивная окраска слов в художественных произведениях отличается от экспрессии тех же слов в необразной речи. В условиях художественного контекста лексика получает дополнительные, побочные смысловые оттенки, которые обогащают ее экспрессивную окраску. Современная наука придает большое значение расширению семантического объема слов в художественной речи, связывая с этим появление у слов новой экспрессивной окраски.
Изучение эмоционально-оценочной и экспрессивной лексики обращает нас к выделению различных типов речи в зависимости от характера воздействия говорящего на слушателей, ситуации их общения, отношения друг к другу и ряда других факторов.» Достаточно представить, - писал А.Н. Гвоздев, - что говорящий хочет рассмешить или растрогать, вызвать расположение слушателей или их отрицательное отношение к предмету речи, чтобы слало ясным, как будут отбираться разные языковые средства, главным образом создающие различную экспрессивную окраску». При таком подходе к отбору языковых средств можно наметить несколько типов речи: торжественная (риторическая), официальная (холодная), интимно-ласковая, шутливая. Им противопоставлена речь нейтральная, использующая языковые средства, лишенные какой бы то ни было стилистической окраски. Эта классификация типов речи, восходящая еще к «поэтикам» античной древности, не отвергается и современными стилистами.
Учение о функциональных стилях не исключает возможности использования в них разнообразных эмоционально-экспрессивных средств по усмотрению автора произведения. В таких случаях «способы отбора речевых средств… не являются универсальными, они носят частный характер». Торжественную окраску, например, может получать публицистическая речь; «риторичным, экспрессивно насыщенным и внушительным может быть то или иное выступление в сфере обиходно-бытового общения (юбилейные речи, речи церемониальные, связанные с актом того или иного ритуала и т.п.)».
В то же время следует отметить недостаточную изученность экспрессивных типов речи, отсутствие четкости в их классификации. В связи с этим известные трудности вызывает и определение соотношения функционально-стилевой эмоционально-экспрессивной окраски лексики. Остановимся на этом вопросе.
Эмоционально-экспрессивная окраска слова, наслаиваясь на функциональную, дополняет его стилистическую характеристику. Нейтральные в эмоционально-экспрессивном отношении слова обычно относятся к общеупотребительной лексике (хотя это и не обязательно: термины, например, в эмоционально-экспрессивном отношении, как правило, нейтральны, но имеют четкую функциональную закрепленность). Эмоционально-экспрессивные слова распределяются между книжной, разговорной и просторечной лексикой.
К книжной лексике принадлежат высокие слова, которые придают речи торжественность, а также эмоционально-экспрессивные слова, выражающие как положительную, так и отрицательную оценку называемых понятий. В книжных стилях используется лексика ироническая (прекраснодушие, словеса, донкихотство), неодобрительная (педантичный, манерность), презрительная (личина, продажный).
К разговорной лексике относятся слова ласкательные (дочурка, голубушка), шутливые (бутуз, смешинка), а также слова, выражающие отрицательную оценку называемых понятий (мелюзга, ретивый, хихикать, бахвалиться).
В просторечии употребляются слова, которые находятся за пределами литературной лексики. Среди них могут быть слова, содержащие положительную оценку называемого понятия (работяга, башковитый, обалденный), и слова, выражающие отрицательное отношение говорящего к обозначаемым ими понятиям (рехнуться, хлипкий, дошлый).
В слове могут перекрещиваться функциональные, эмоционально-экспрессивные и иные стилистические оттенки. Например, слова сателлит, эпигонский, апофеоз воспринимаются прежде всего как книжные. Но в то же время слова сателлит, употребленное в переносном значении, мы связываем с публицистическим стилем, в слове эпигонский отмечаем отрицательную оценку, а в слове апофеоз - положительную. К тому же на употребление этих слов в речи оказывает влияние их иноязычное происхождение. Такие ласково-иронические слова, как зазноба, мотаня, залетка, дроля, совмещают в себе разговорную и диалектную окраску, народно-поэтическое звучание. Богатство стилистических оттенков русской лексики требует особенно внимательного отношения к слову.
Голуб И.Б. Стилистика русского языка - М., 1997 г.
Слова стилистически неравноценны. Одни воспринимаются как книжные (интеллект, ратификация, чрезмерный, инвестиции, конверсия, превалировать), другие - как разговорные (заправский, сболтнуть, малость); одни придают речи торжественность (предначертать, волеизъявление), другие звучат непринужденно (работа, говорить, старый, холодно). «Все многообразие значений, функций и смысловых нюансов слова сосредоточивается и объединяется в его стилистической характеристике», - писал акад. В.В. Виноградов. При стилистической характеристике слова учитывается, во-первых, его принадлежность к одному из функциональных стилей или отсутствие функционально-стилевой закрепленности, во-вторых, эмоциональная окраска слова, его экспрессивные возможности.
Функциональным стилем называется исторически сложившаяся и социально осознанная система речевых средств, используемых в той или иной сфере человеческого общения. «Функциональный стиль, - подчеркивает М.Н. Кожина, - это своеобразный характер речи тай или иной социальной ее разновидности, соответствующей определенной сфере общественной деятельности и соотносительной и ней форме сознания, создаваемый особенностями функционирования в этой сфере языковых средств и специфической речевой организацией, создающей определенную общую ее стилистическую окраску».
В современном русском языке выделяются книжные стили: научный, публицистический, официально-деловой. Им стилистически противопоставлена разговорная речь, выступающая обычно в характерной для нее устной форме.
Особое место, на наш взгляд, в системе стилей занимает язык художественной литературы, или художественный (художественно-беллетристический) стиль. Язык художественной литературы, точнее художественная речь, не представляет собой системы языковых явлений, напротив, он лишен какой бы то ни было стилистической замкнутости, его отличает разнообразие индивидуально-авторских средств.
1.7.1. Функционально-стилевое расслоение лексики
Стилистическая характеристика слова определяется тем, как оно воспринимается говорящими: как закрепленное за определенным функциональным стилем или как уместное в любом стиле, общеупотребительное. Стилевой закрепленности слова способствует его тематическая отнесенность. Мы чувствуем связь слов-терминов с научным языком (квантовая теория, ассонанс, атрибутивный); относим к публицистическому стилю слова, связанные с политической тематикой (всемирный, конгресс, саммит, международный, правопорядок, кадровая политика); выделяем как официально-деловые слова, употребляемые в делопроизводстве (нижеследующий, надлежащий, потерпевший, проживание, оповестить, предписать, препровождается).
В самых общих чертах функционально-стилевое расслоение лексики можно изобразить так:
Наиболее четко противопоставлены книжные и разговорные слова (ср.: вторгаться - влезать, соваться; избавиться - отделаться, отвязаться; криминальный - бандитский).
В составе книжной лексики можно выделить слова, свойственные книжной речи в целом (последующий, конфиденциально, эквивалентный, престиж, эрудиция, предпослать), и слова, закрепленные за конкретными функциональными стилями (например, синтаксис, фонема, литота, эмиссия, деноминация тяготят к научному стилю; предвыборная кампания, имидж, популизм, инвестиции - к публицистическому; акция, потребитель, работодатель, предписывается, вышеуказанный, клиент, воспрещается - к официально-деловому).
Функциональная закрепленность лексики наиболее определенно выявляется в речи. Книжные слова не подходят для непринужденной беседы (На зеленых насаждениях появились первые листочки), научные термины нельзя употребить в разговоре с ребенком (Весьма вероятно, что папа войдет в визуальный контакт с дядей Петей в течение предстоящего дня), разговорные и просторечные слова неуместны в официально-деловом стиле (В ночь на 30 сентября рэкетиры наехали на Петрова и взяли в заложники его сына, требуя выкуп в 10 тысяч баксов).
Возможность использовать слово в любом стиле речи свидетельствует о его общеупотребительности. Так, слово дом уместно в различных стилях: Дом № 7 по улице Ломоносова подлежит сносу; Дом построен по проекту талантливого русского архитектора и относится к числу ценнейших памятников национального зодчества; Дом Павлова в Волгограде стал символом мужества наших бойцов, самоотверженно сражавшихся с фашистами на шлицах города; Тили-бом, тили-бом, загорелся кошкин дом (Марш.). В функциональных стилях специальная лексика используется на фоне общеупотребительной.
1.7.2. Эмоционально-экспрессивная окраска слов
Многие слова не только называют понятия, но и отражают отношение к ним говорящего. Например, восхищаясь красотой белого цветка, можно назвать его белоснежным, белехоньким, лилейным. Эти прилагательные эмоционально окрашены: заключенная в них положительная оценка отличает их от стилистически нейтрального слова белый. Эмоциональная окраска слова может выразить и отрицательную оценку называемого понятия (белобрысый). Поэтому эмоциональную лексику называют оценочной (эмоционально-оценочной). Однако следует заметить, что понятия эмоциональные слова (например, междометия) не содержат оценки; в то же время слова, в которых оценка составляет само их лексическое значение (причем оценка не эмоциональная, а интеллектуальная), не относятся к эмоциональной лексике (плохой, хороший, гнев, радость, любить, одобрять).
Особенностью эмоционально-оценочной лексики является то, что эмоциональная окраска «накладывается» на лексическое значение слова, но не сводится к нему, функция чисто номинативная осложняется здесь оценочностью, отношением говорящего к называемому явлению.
В составе эмоциональной лексики можно выделить следующие три разновидности. 1. Слова с ярким оценочным значением, как правило, однозначные; «заключенная в их значении оценка настолько ярко и определенно выражена, что не позволяет употребить слово в других значениях». К ним принадлежат слова-«характеристики» (предтеча, провозвестник, брюзга, пустомеля, подхалим, разгильдяй и др.), а также слова, содержащие оценку факта, явления, признака, действия (предназначение, предначертание, делячество, очковтирательство, дивный, нерукотворный, безответственный, допотопный, дерзать, вдохновить, опорочить, напакостить). 2. Многозначные слова, обычно нейтральные в основном значении, но получающие яркую эмоциональную окраску при метафорическом употреблении. Так, о человеке говорят: шляпа, тряпка, тюфяк, дуб, слон, медведь, змея, орел, ворона; в переносном значении используют глаголы: петь, шипеть, пилить, грызть, копать, зевать, моргать и под. 3. Слова с суффиксами субъективной оценки, передающие различные оттенки чувства: заключающие положительные эмоции - сыночек, солнышко, бабуля, аккуратненько, близехонько, и отрицательные - бородища, детина, казенщина и т.п. Поскольку эмоциональную окрашенность этих слов создают аффиксы, оценочные значения в таких случаях обусловлены не номинативными свойствами слова, а словообразованием.
Изображение чувства в речи требует особых экспрессивных красок. Экспрессивность (от лат. еxpressio - выражение) - значит выразительность, экспрессивный - содержащий особую экспрессию. На лексическом уровне эта лингвистическая категория получает свое воплощение в «приращении» к номинативному значению слова особых стилистических оттенков, особой экспрессии. Например, вместо слова хороший мы говорим прекрасный, замечательный, восхитительный, чудесный; можно сказать не люблю, но можно найти и более сильные слова: ненавижу, презираю, питаю отвращение. Во всех этих случаях лексическое значение слова осложняется экспрессией. Часто одно нейтральное слово имеет несколько экспрессивных синонимов, различающихся по степени эмоционального напряжения (ср.: несчастье - горе - бедствие - катастрофа, буйный - безудержный - неукротимый - неистовый - яростный). Яркая экспрессия выделяет слова торжественные (незабвенный, глашатай, свершения), риторические (священный, чаяния, возвестить), поэтические (лазурный, незримый, воспевать, неумолчный).Особая экспрессия отличает слова шутливые (благоверный, новоиспеченный), иронические (соблаговолить, донжуан, хваленый), фамильярные (недурственный, смазливый, мыкаться, шушукаться). Экспрессивные оттенки разграничивают слова неодобрительные (претенциозный, манерный, честолюбивый, педант), пренебрежительные (малевать, крохоборство), презрительные (наушничать, холуйство, подхалим), уничижительные (юбчонка, хлюпик), вульгарные (хапуга, фартовый), бранные (хам, дурак).
Экспрессивная окраска в слове наслаивается на его эмоционально-оценочное значение, причем у одних слов преобладает экспрессия, у других - эмоциональная окраска. Поэтому разграничить эмоциональную и экспрессивную лексику не представляется возможным. Положение осложняется тем, что «типология выразительности пока, к сожалению, отсутствует». С этим связаны затруднения в выработке единой терминологии.
Объединяя близкие по экспрессии слова в лексические группы, можно выделить: 1) слова, выражающие положительную оценку называемых понятий, 2) слова, выражающие их отрицательную оценку. В первую группу войдут слова высокие, ласкательные, отчасти шутливые; во вторую - иронические, неодобрительные, бранные и др. Эмоционально-экспрессивная окраска слов ярко проявляется при сопоставлении синонимов:
На эмоционально-экспрессивную окраску слова влияет его значение. Резко отрицательную оценку получили у нас такие слова, как фашизм, сепаратизм, коррупция, наемный убийца, мафиозный. За словами прогрессивный, правопорядок, державность, гласность и т.п. закрепляется положительная окраска. Даже различные значения одного и того же слова могут заметно расходиться в стилистической окраске: в одном случае употребление слова может быть торжественным (Постой, царевич. Наконец, я слышу речь не мальчика, но мужа . - П.), в другом - это же слово получает ироническую окраску (Г. Полевой доказал, что почтенный редактор пользуется славою ученого мужа , так сказать, на честное слово. - П.).
Развитию эмоционально-экспрессивных оттенков в слове способствует его метафоризация. Так, стилистически нейтральные слова, употребленные как тропы, получают яркую экспрессия: гореть (на работе), падать (от усталости), задыхаться (в неблагоприятных условиях), пылающий (взор), голубая (мечта), летящая (походка) и т.д. Окончательно определяет экспрессивную окраску контекст: нейтральные слова могут восприниматься как высокие и торжественные; высокая лексика в иных условиях приобретает насмешливо-ироническую окраску; порой даже бранное слово может прозвучать ласково, а ласковое - презрительно. Появление у слова в зависимости от контекста дополнительных экспрессивных оттенков значительно расширяет изобразительные возможности лексики
Экспрессивная окраска слов в художественных произведениях отличается от экспрессии тех же слов в необразной речи. В условиях художественного контекста лексика получает дополнительные, побочные смысловые оттенки, которые обогащают ее экспрессивную окраску. Современная наука придает большое значение расширению семантического объема слов в художественной речи, связывая с этим появление у слов новой экспрессивной окраски.
Изучение эмоционально-оценочной и экспрессивной лексики обращает нас к выделению различных типов речи в зависимости от характера воздействия говорящего на слушателей, ситуации их общения, отношения друг к другу и ряда других факторов.»Достаточно представить, - писал А.Н. Гвоздев, - что говорящий хочет рассмешить или растрогать, вызвать расположение слушателей или их отрицательное отношение к предмету речи, чтобы слало ясным, как будут отбираться разные языковые средства, главным образом создающие различную экспрессивную окраску». При таком подходе к отбору языковых средств можно наметить несколько типов речи: торжественная (риторическая), официальная (холодная), интимно-ласковая , шутливая . Им противопоставлена речь нейтральная , использующая языковые средства, лишенные какой бы то ни было стилистической окраски. Эта классификация типов речи, восходящая еще к «поэтикам» античной древности, не отвергается и современными стилистами.
Учение о функциональных стилях не исключает возможности использования в них разнообразных эмоционально-экспрессивных средств по усмотрению автора произведения. В таких случаях «способы отбора речевых средств… не являются универсальными, они носят частный характер». Торжественную окраску, например, может получать публицистическая речь; «риторичным, экспрессивно насыщенным и внушительным может быть то или иное выступление в сфере обиходно-бытового общения (юбилейные речи, речи церемониальные, связанные с актом того или иного ритуала и т.п.)».
В то же время следует отметить недостаточную изученность экспрессивных типов речи, отсутствие четкости в их классификации. В связи с этим известные трудности вызывает и определение соотношения функционально-стилевой эмоционально-экспрессивной окраски лексики. Остановимся на этом вопросе.
Эмоционально-экспрессивная окраска слова, наслаиваясь на функциональную, дополняет его стилистическую характеристику. Нейтральные в эмоционально-экспрессивном отношении слова обычно относятся к общеупотребительной лексике (хотя это и не обязательно: термины. например, в эмоционально-экспрессивном отношении, как правило, нейтральны, но имеют четкую функциональную закрепленность). Эмоционально-экспрессивные слова распределяются между книжной, разговорной и просторечной лексикой.
К книжной лексике принадлежат высокие слова, которые придают речи торжественность, а также эмоционально-экспрессивные слова, выражающие как положительную, так и отрицательную оценку называемых понятий. В книжных стилях используется лексика ироническая (прекраснодушие, словеса, донкихотство), неодобрительная (педантичный, манерность), презрительная (личина, продажный).
К разговорной лексике относятся слова ласкательные (дочурка, голубушка), шутливые (бутуз, смешинка), а также слова, выражающие отрицательную оценку называемых понятий (мелюзга, ретивый, хихикать, бахвалиться).
В просторечии употребляются слова, которые находятся за пределами литературной лексики. Среди них могут быть слова, содержащие положительную оценку называемого понятия (работяга, башковитый, обалденный), и слова, выражающие отрицательное отношение говорящего к обозначаемым ими понятиям (рехнуться, хлипкий, дошлый).
В слове могут перекрещиваться функциональные, эмоционально-экспрессивные и иные стилистические оттенки. Например, слова сателлит, эпигонский, апофеоз воспринимаются прежде всего как книжные. Но в то же время слова сателлит, употребленное в переносном значении, мы связываем с публицистическим стилем, в слове эпигонский отмечаем отрицательную оценку, а в слове апофеоз - положительную. К тому же на употребление этих слов в речи оказывает влияние их иноязычное происхождение. Такие ласково-иронические слова, как зазноба, мотаня, залетка, дроля, совмещают в себе разговорную и диалектную окраску, народно-поэтическое звучание. Богатство стилистических оттенков русской лексики требует особенно внимательного отношения к слову.
1.7.3. Использование в речи стилистически окрашенной лексики
В задачи практической стилистики входит изучение использования в речи лексики различных функциональных стилей - и как одного из стилеобразующих элементов, и как иностилевого средства, выделяющегося своей экспрессией на фоне других языковых средств.
Особого внимания заслуживает применение терминологической лексики, имеющей наиболее определенную функционально-стилевую значимость. Термины - слова или словосочетания, называющие специальные понятия какой-либо сферы производства, науки, искусства. В основе каждого термина обязательно лежит определение (дефиниция) обозначаемой им реалии, благодаря чему термины представляют собой емкую и в то же время сжатую характеристику предмета или явления. Каждая отрасль науки оперирует определенными терминами, которые составляют терминологическую систему данной отрасли знания.
В составе терминологической лексики можно выделить несколько «слоев», различающихся сферой употребления, содержанием понятия, особенностями обозначаемого объекта. В наиболее общих чертах это деление отражается в разграничении общенаучных терминов (они составляют общий понятийный фонд науки в целом, не случайно обозначающие их слова оказываются наиболее частотными в научной речи) и специальных, которые закрепляются за определенными областями знания. Использование этой лексики - важнейшее преимущество научного стиля; термины, по словам Ш. Балли, «являются теми идеальными типами языкового выражения, к которым неизбежно стремится научный язык».
Терминологическая лексика заключает в себе больше информации, чем всякая другая, поэтому употребление терминов в научном стиле - необходимое условие краткости, лаконичности, точности изложения.
Использование терминов в произведениях научного стиля серьезно исследуется современной лингвистической наукой. Установлено, что степень терминологизации научных текстов далеко не одинакова. Жанры научных произведений характеризуются различным соотношением терминологической и межстилевой лексики. Частотность употребления терминов зависит от характера изложения.
Современное общество требует от науки такой формы описания получаемых данных, которая позволила бы сделать величайшие достижения человеческого ума достоянием каждого. Однако нередко говорят, что наука отгородилась от мира языковым барьером, что ее язык «элитарный», «сектантский». Чтобы лексика научной работы была доступна читателю, используемые в ней термины должны быть прежде всего достаточно освоены в данной области знания, понятны и известны специалистам; новые термины необходимо разъяснять.
Научно-технический прогресс обусловил интенсивное развитие научного стиля и его активное влияние на другие функциональные стили современного русского литературного языка. Использование терминов за пределами научного стиля стало своеобразной приметой времени.
Изучая процесс терминологизации речи, не связанной нормами научного стиля, исследователи указывают на отличительные особенности употребления терминов в этом случае. Немало слов, имеющих точное терминологическое значение, получили широкое распространение и употребляются без каких бы то ни было стилистических ограничений (радио, телевидение, кислород, инфаркт, экстрасенс, приватизация). В другую группу объединяются слова, которые имеют двойственную природу: могут быть использованы и в функции терминов, и как стилистически нейтральная лексика. В первом случае они отличаются специальными оттенками значений, придающими им особую точность и однозначность. Так, слово гора, означающее в его широком, межстилевом употреблении «значительная возвышенность, поднимающаяся над окружающей местностью», и имеющее ряд переносных значений, не предполагает точного количественного измерения высоты. В географической же терминологии, где существенно разграничение понятий гора - холм, дается уточнение: возвышенность более 200 м в высоту. Таким образом, использование подобных слов за пределами научного стиля связано с частичной их детерминологизацией.
Особые черты выделяют терминологическую лексику, употребляемую в переносном значении (вирус равнодушия, коэффициент искренности, очередной раунд переговоров). Такое переосмысление терминов распространено в публицистике, художественной литературе, разговорной речи. Подобное явление лежит в русле развития языка современной публицистики, для которой характерны разного рода стилевые смещения. Особенность такого словоупотребления состоит в том, что «происходит не только метафорический перенос значения термина, но и перенос стилистический».
Введение терминов в ненаучные тексты должно быть мотивировано, злоупотребление терминологической лексикой лишает речь необходимой простоты и доступности. Сравним две редакции предложений:
Преимущество «нетерминологизированных», более ясных и лаконичных вариантов в газетных материалах очевидно.
Стилистическая окраска слова указывает на возможность использования его в том или ином функциональном стиле (в сочетании с общеупотребительной нейтральной лексикой). Однако это не значит, что функциональная закрепленность слов за определенным стилем исключает употребление их в других стилях. Характерное для современного развития русского языка взаимовлияние и взаимопроникновение стилей способствует перемещению лексических средств (наряду с другими языковыми элементами) из одного из них в другой. Например, в научных произведениях можно встретить публицистическую лексику рядом с терминами. Как замечает М.Н. Кожина, «стилистике научной речи свойственна выразительность не только логического, но и эмоционального плана». На лексическом уровне это достигается привлечением иностилевой лексики, в том числе высокой и сниженной.
Еще более открыт для проникновения иностилевой лексики публицистический стиль. В нем нередко можно встретить термины. Например: «Canon 10 заменяет пять традиционных офисных машин: он работает как компьютерный факс , факсимильный аппарат, работающий на обычной бумаге, струйный принтер (360 точек на дюйм), сканер и фотокопир ). Вы можете использовать программное обеспечение, прилагаемое к Canon 10 для того, чтобы отправлять и получать PC-факсимильные сообщения непосредственно с экрана Вашего компьютера» (из газ).
Лексика научная, терминологическая здесь может оказаться рядом с экспрессивно окрашенной разговорной, что, однако, не нарушает стилистических норм публицистической речи, а способствует усилению ее действенности. Вот, например, описание в газетной статье научного эксперимента: В институте эволюционной физиологии и биохимии тридцать две лаборатории. Одна из них изучает эволюцию сна. У входа в лабораторию табличка: «Не входить: опыт!» Но из-за двери доносится кудахтанье курицы. Она здесь не для того, чтобы нести яйца. Вот научный сотрудник берет в руки хохлатку. Переворачивает вверх лапками... Такое обращение к иностилевой лексике вполне оправдано, разговорная лексика оживляет газетную речь, делает ее более доступной для читателя.
Из книжных стилей лишь официально-деловой непроницаем для иностилевой лексики. В то же время нельзя не учитывать «несомненное существование смешанных речевых жанров, как и таких ситуаций, где смешение стилистически разнородных элементов почти неизбежно. Например, речь различных участников судебного разбирательства вряд ли способна представить какое-либо стилистическое единство, но также вряд ли было бы правомерно отнести соответствующие фразы целиком к разговорной или целиком к официально-деловой речи».
Обращение к эмоционально-оценочной лексике во всех случаях обусловлено особенностями индивидуально-авторской манеры изложения. В книжных стилях может быть использована сниженная оценочная лексика. В ней находят источник усиления действенности речи и публицисты, и ученые, и даже криминалисты, пишущие для газеты. Приведем пример смешения стилей в информационной заметке о дорожном происшествии:
Съехав в овраг, «Икарус» напоролся на старую мину
Автобус с днепропетровскими «челноками» возвращался из Польши. Измотанные долгой дорогой люди спали. На подъезде к Днепропетровской области задремал и водитель. Потерявший управление «Икарус» сошел с трассы и угодил в овраг Машина перевернулась через крышу и замерла. Удар был силен, но все остались живы. (…) Оказалось, что в овраге «Икарус» напоролся на тяжелую минометную мину... Вывороченная из земли «ржавая смерть» уперлась прямо в днище автобуса. Саперов ждали долго.
(Из газет)
Разговорные и даже просторечные слова, как видим, соседствуют с официально-деловой и профессиональной лексикой.
Автор научной работы вправе использовать эмоциональную лексику с яркой экспрессией, если он стремится воздействовать на чувства читателя (А воля, а простор, природа, прекрасные окрестности города, а эти душистые овраги и колыхающиеся поля, а розовая весна и золотистая осень разве не были нашими воспитателями? Зовите меня варваром в педагогике, но я вынес из впечатлений моей жизни глубокое убеждение, что прекрасный ландшафт имеет такое огромное воспитательное влияние на развитие молодой души, с которым трудно соперничать влиянию педагога. - К.Д. Ушинский). Даже в официально-деловой стиль могут проникать высокие и сниженные слова, если тема вызывает сильные эмоции.
Так, в Письме, направленном из административного аппарата Совета безопасности на имя президента России Б.Н. Ельцина, говорится:
По поступающим в аппарат Совета безопасности России сведениям, положение в золотодобывающей отрасли, которая формирует золотой запас страны, приближается к критическому […].
Главная причина кризиса - неспособность государства расплатиться за уже полученное золото. […] Парадоксальность и нелепость ситуации в том, что деньги в бюджет на закупку драгметаллов и драгкамней заложены - 9,45 триллиона рублей на 1996 год. Однако эти средства регулярно уходят на штопанье дыр в бюджете . Золотодобытчикам не платили за металл уже с мая - с начала промывочного сезона.
…Объяснить эти фокусы может только Минфин, распоряжающийся бюджетными средствами. Задолженность за золото не позволяет добытчикам продолжать производство металла, так как онинеспособны расплатиться за «горючку», материалы, энергию. […] Все это не только усугубляет кризис неплатежей и провоцирует забастовки, но и срывает поступление налогов в местный и федеральный бюджеты, разрушая финансовую ткань экономики и нормальную жизнь целых регионов. Бюджет и доходы жителей примерно четверти территории России - Магаданской области, Чукотки, Якутии - напрямую зависят от золотодобычи.
Во всех случаях, какие бы стилистически контрастные средства ни объединялись в контексте, обращение к ним должно быть осознанным, не случайным.
1.7.4. Неоправданное употребление слов с различной стилистической окраской. Смешение стилей
Стилистическую оценку употреблению в речи слов с различной стилистической окраской можно дать лишь имея в виду конкретный текст, определенный функциональный стиль, так как слова, необходимые в одной речевой ситуации, бывают неуместны в другой.
Серьезным стилистическим недостатком речи может стать введение публицистической лексики в тексты непублицистического характера. Например: Совет жильцов дома № 35 постановил: возвести детскую площадку, имеющую огромное значение в деле воспитания подрастающего поколения . Использование публицистической лексики и фразеологии в подобных текстах может стать причиной комизма, нелогичности высказывания, так как слова высокого эмоционального звучания выступают здесь как чуждый стилевой элемент (можно было написать: Совет жильцов дома № 35 постановил построить площадку для детских игр и занятий спортом.).
В научном стиле ошибки возникают из-за неумения автора профессионально и грамотно использовать термины. В научных произведениях нецелесообразна замена терминов словами близкого значения, описательными выражениями: Гидрантная муфта с управлением, приводимым в действие воздухом при помощи грузоупорной рукоятки оператора , была сконструирована... (надо: гидрантная муфта с пневматической системой управления ...).
Недопустимо неточное воспроизведение терминов, например: Движения водителя должны быть ограничены привязным ремнем . Термин привязной ремень используется в авиации, в этом же случае следовало употребить термин ремень безопасности. Путаница в терминологии не только наносит ущерб стилю, но и уличает автора в плохом знании предмета. Например: Отмечается перистальтизм сердца с последующей остановкой в фазе систолы - термин перистальтизм может характеризовать только деятельность органов пищеварения (следовало написать: Отмечается фибрилляция сердца...).
Включение терминологической лексики в тексты, не относящиеся к научному стилю, требует от автора глубокого знания предмета. Недопустимо дилетантское отношение к специальной лексике, ведущее не только к стилистическим, но и к смысловым ошибкам. Например: У среднегерманского канала их обогнали бешено мчавшиеся машины с синеватого отлива бронебойными стеклами - могут бытьбронебойные орудия, снаряды, а стекла следовало назвать непробиваемыми, пуленепробиваемыми. Строгость в выборе терминов и употребление их в точном соответствии со значением - обязательное требование к текстам любого функционального стиля.
Использование терминов становится стилистическим недочетом изложения, если они непонятны читателю, для которого предназначается текст. В этом случае терминологическая лексика не только не выполняет информативной функции, но и мешает восприятию текста. Например, в популярной статье не оправдано скопление специальной лексики: В 1763 г. русским теплотехником И.И. Ползуновым была сконструирована первая многосильная двухцилиндровая пароатмосферная машина. Только в 1784 г. была осуществлена паровая машина Д. Уатта. Автор хотел подчеркнуть приоритет русской науки в изобретении парового двигателя, а в таком случае описание машины Ползунова излишне. Возможен такой вариант стилистической правки: Первая паровая машина была создана русским теплотехником И.И. Ползуновым в 1763 г. Д. Уатт сконструировал свой паровой двигатель лишь в 1784 г.
Увлечение терминами и книжной лексикой в текстах, не относящихся к научному стилю, может стать причиной псевдонаучности изложения. Например в педагогической статье читаем: Наши женщины, наряду с работой на производстве, выполняют и семейно-бытовую функцию , включающую в себя три составляющих: детородную, воспитательную и хозяйственную . А можно было написать проще: Наши женщины работают на производстве и много внимания уделяют семье, воспитанию детей, домашнему хозяйству.
Псевдонаучный стиль изложения часто становится причиной неуместного комизма речи, поэтому не следует осложнять текст там, где можно выразить мысль просто. Так, в журналах, предназначенных для массового читателя, нельзя приветствовать такой подбор лексики: Лестница - специфическое помещение межэтажных связей дошкольного учреждения - не имеет аналогов ни в одном из его интерьеров. Не лучше ли было отказаться от неоправданного употребления книжных слов, написав: Лестница в дошкольных учреждениях, соединяющая этажи, отличается особым интерьером.
Причиной стилистических ошибок в книжных стилях может стать неуместное употребление разговорных и просторечных слов. Их использование недопустимо в официально-деловом стиле, например в протоколах совещаний: Установлен действенный контроль за рачительным расходованием кормов на ферме; В райцентре и селах администрацией проделана определенная работа, и все же в области благоустройства работы непочатый край . Эти фразы можно выправить так: ...Строго контролировать расходование кормов на ферме; Администрация приступила к благоустройству райцентра и сел. Эту работу следует продолжить.
В научном стиле также не мотивировано употребление иностилевой лексики. При стилистической правке научных текстов разговорная и просторечная лексика последовательно заменяется межстилевой или книжной.
Использование просторечной и разговорной лексики порой приводит к нарушению стилистических норм публицистической речи. Современный публицистический стиль испытывает сильную экспансию просторечия. Во многих журналах и газетах господствует сниженный стиль, насыщенный оценочной нелитературной лексикой. Приведем примеры из статей на различные темы.
Едва только дыхнул ветер перемен, эта хваления интеллигенция рассосалась по коммерциям, партиям и правительствам. Задрав штаны , побросала свое бескорыстие и своих лобастых Панургов.
И вот 1992 год... Философы поперли из-под земли, как сыроежки. Квелые , чахлые, еще не привыкшие к дневному свету... Вроде бы неплохие ребята, но заражены извечным отечественным самоедством с мазохистским уклоном... (Игорь Мартынов // Собеседник. - 1992. - № 41. - С. 3).
На конкурс «Мисс Россия» семь лет назад в качестве претенденток привалили все, кто считался первой красавицей в классе или во дворе... Когда выяснилось, что жюри не остановило свой выбор на ее дочери, мамаша вывела несчастное свое дитя посредь зала и устроила разборку ... Такова судьба многих девушек, вкалывающих ныне на подиумах в Парижах и Америках (Людмила Волкова // МК).
Придется московскому правительству раскошелиться . Одному из его последних приобретений-контрольный пакет акций АМО - ЗиЛ - в сентябре нужно отстегнуть 51 млрд. рублей для завершения программы поточного производства малотоннажного автомобиля «ЗиЛ-5301» (Прокатимся или докатимся // МК).
Увлечение журналистов просторечием, экспрессивной сниженной лексикой в таких случаях чаще стилистически не оправдано. Вседозволенность в речи отражает низкую культуру авторов. Редактор не должен быть на поводу у репортеров, не признающих стилистических норм.
Стилистическая правка подобных текстов требует устранения сниженных слов, переработки предложений. Например:
| 1. Вне конкуренции на мировом рынке мощно выступают пока только два крутых российских товара - водка и автомат Калашников. | 1. На мировом рынке неизменно большим спросом пользуется только два российских товара - водка и автомат Калашников. Они вне конкуренции. |
| 2. Начальник лаборатории согласился дать интервью, но за информацию запросил кругленькую сумму в долларах, что для корреспондента стало трагической неожиданностью. | 2. Начальник лаборатории согласился дать интервью, но за информацию потребовал фантастическую сумму в долларах, чего корреспондент никак не ожидал. |
| 3. Координатор Городской думы по вопросам жилищной политики заверил , что приватизация комнат в коммуналках скорее всего будет разрешена в Москве. | 3. Координатор Городской думы по жилищной политике сообщил, что приватизация комнат в коммунальных квартирах, вероятно, будет разрешена в Москве. |
Характерной особенностью современных публицистических текстов является стилистически не оправданное соединение книжной и разговорной лексики. Смешение стилей нередко встречается даже в статьях серьезных авторов на политические, экономические темы. Например: Не секрет, что наше правительство по уши в долгах и, судя по всему, решится на отчаянный шаг, запустив печатный станок . Однако эксперты Центрального банка полагают, что обвала не предвидится . Необеспеченные деньги выпускаются и сейчас, поэтому, если купюры нарисуют , это вряд ли приведет в ближайшем будущем к обвалу финансового рынка («МК»).
Из уважения к автору, редактор не правит текст, стараясь донести до читателя своеобразие его индивидуального стиля. Однако смешение разностильной лексики может придать речи ироническую окраску, неоправданную в контексте, а порой и неуместный комизм. Например: 1. Руководство коммерческого предприятия сразу же уцепилось за ценное предложение и согласилось на эксперимент,погнавшись за барышами ; 2. Представители следственных органов прихватили с собой фотокорреспондента, чтобы вооружиться неопровержимыми фактами. Редактор должен устранять подобные стилистические ошибки, прибегая к синонимическим заменам сниженных слов. В первом примере можно написать: Руководители коммерческого предприятия заинтересовались ценным предложением и согласились на эксперимент, надеясь на хорошую прибыль ; во втором - достаточно заменить глагол: не прихватили, а взяли с собой.
Ошибки в употреблении стилистически окрашенной лексики не следует путать, однако, с сознательным смешением стилей, в котором писатели и публицисты находят животворный источник юмора, иронии. Пародийное столкновение разговорной и официально-деловой лексики - испытанный прием создания комического звучания речи в фельетонах. Например: «Дорогая Любаня! Вот уже и весна скоро, и в скверике, где мы с тобой познакомились, зазеленеют листочки. А я люблю тебя по-прежнему, даже больше. Когда же, наконец, наша свадьба, когда мы будем вместе? Напиши, жду с нетерпением. Твой Вася». «Уважаемый Василий! Действительно, территория сквера, где мы познакомились, в ближайшее время зазеленеет. После этого можно приступить к решению вопроса о бракосочетании, так как время года весна является порой любви. Л. Буравкина».
1.7.5. Канцеляризмы и речевые штампы
При разборе ошибок, вызванных неоправданным употреблением стилистически окрашенной лексики, особое внимание следует уделить словам, связанным с официально-деловым стилем. Элементы официально-делового стиля, введенные в стилистически чуждый для них контекст, называются канцеляризмами. Следует помнить, что канцеляризмами эти речевые средства именуются лишь в том случае, когда они употреблены в речи, не связанной нормами официально-делового стиля.
К лексическим и фразеологическим канцеляризмам относятся слова и словосочетания, имеющие типичную для официально-делового стиля окраску (наличие, за неимением, во избежание, проживать, изымать, вышеперечисленный, имеет место и т.п.). Употребление их делает речь невыразительной (При наличии желания можно многое сделать по улучшению условий труда рабочих; В настоящее время ощущается недокомплект педагогических кадров).
Как правило, можно найти много вариантов для выражения мысли, избегая канцеляризмов. Например, зачем журналисту писать: В браке заключается отрицательная сторона в деятельности предприятия, если можно сказать: Плохо, когда предприятие выпускает брак; Брак недопустим в работе; Брак - это большое зло, с которым надо бороться; Надо не допускать брака в производстве; Надо, наконец, прекратить выпуск бракованных изделий!; Нельзя мириться с браком! Простая и конкретная формулировка сильнее воздействует на читателя.
Канцелярскую окраску речи часто придают отглагольные существительные , образованные с помощью суффиксов -ени-, -ани- и др. (выявление, нахождение, взятие, раздутие, сомкнутие) и бессуффиксальные (пошив, угон, отгул). Канцелярский оттенок их усугубляют приставки не-, недо- (необнаружение, недовыполнение). Русские писатели нередко пародировали слог, «украшенный» такими канцеляризмами [Дело об изгрызении плана оного мышами (Герц.); Дело о влетении и разбитии стекол вороною (Пис.); Объявив вдове Ваниной, что в неприлеплении ею шестидесятикопеечной марки... (Ч.)].
Отглагольные существительные не имеют категорий времени, вида, наклонения, залога, лица. Это сужает их выразительные возможности в сравнении с глаголами. Например, лишено точности такое предложение: Со стороны заведующего фермой В.И. Шлыка было проявлено халатное отношение к доению и кормлению коров. Можно подумать, что заведующий плохо доил и кормил коров, но автор хотел только сказать, что Заведующий фермой В.И. Шлык ничего не сделал, чтобы облегчить труд доярок, заготовить корма для скота. Невозможность выразить отглагольным существительным значение залога может привести к двусмысленности конструкции типа утверждение профессора (профессор утверждает или его утверждают?), люблю пение (люблю петь или слушать, когда поют?).
В предложениях с отглагольными существительными сказуемое часто выражается страдательной формой причастия или возвратным глаголом, это лишает действие активности и усиливает канцелярскую окраску речи [По окончании ознакомления с достопримечательностями туристам было разрешено их фотографирование (лучше: Туристам показали достопримечательности и разрешили их сфотографировать)].
Однако не все отглагольные существительные в русском языке принадлежат к официально-деловой лексике, они разнообразны по стилистической окраске, которая во многом зависит от особенностей их лексического значения и словообразования. Ничего общего с канцеляризмами не имеют отглагольные существительные со значением лица (учитель, самоучка, растеряха, задира), многие существительные со значением действия (бег, плач, игра, стирка, стрельба, бомбежка).
Отглагольные существительные с книжными суффиксами можно разделить на две группы. Одни стилистически нейтральны (значение, название, волнение), у многих из них -ние изменилось в -нье, и они стали обозначать не действие, а его результат (ср.: печение пирогов - сладкое печенье, варение вишен - вишневое варенье). Другие сохраняют тесную связь с глаголами, выступая как отвлеченные наименования действий, процессов (принятие, невыявление, недопущение). Именно таким существительным чаще всего и присуща канцелярская окраска, ее нет лишь у тех, которые получили в языке строгое терминологическое значение (бурение, правописание, примыкание).
Употребление канцеляризмов этого типа связано с так называемым «расщеплением сказуемого», т.е. заменой простого глагольного сказуемого сочетанием отглагольного существительного со вспомогательным глаголом, имеющим ослабленное лексическое значение (вместо усложняет-приводит к усложнению). Так, пишут: Это приводит к усложнению, запутыванию учета и увеличению издержек, а лучше написать: Это усложняет и запутывает учет, увеличивает издержки.
Однако при стилистической оценке этого явления нельзя впадать в крайность, отвергая любые случаи употребления глагольно-именных сочетаний вместо глаголов. В книжных стилях часто употребляются такие сочетания: приняли участие вместо участвовали, дал указание вместо указал и т.д. В официально-деловом стиле закрепились глагольно-именные сочетания объявить благодарность, принять к исполнению, наложить взыскание (в этих случаях глаголы поблагодарить, исполнить, взыскать неуместны) и т.п. В научном стиле используются такие терминологические сочетания, как наступает зрительное утомление, происходит саморегуляция, производится трансплантация и т.п. В публицистическом стиле функционируют выражения рабочие объявили забастовку, произошли стычки с полицией, на министра было совершено покушение и т.п. В таких случаях без отглагольных существительных не обойтись и нет оснований считать их канцеляризмами.
Употребление глагольно-именных сочетаний иногда даже создает условия для речевой экспрессии. Например, сочетание принять горячее участие более емкое по смыслу, чем глагол участвовать. Определение при существительном позволяет придать глагольно-именному сочетанию точное терминологическое значение (ср.: помочь - оказать неотложную медицинскую помощь). Использование глагольно-именного сочетания вместо глагола может способствовать также устранению лексической многозначности глаголов (ср.: дать гудок - гудеть). Предпочтение таких глагольно-именных сочетаний глаголам, естественно, не вызывает сомнения; употребление их не наносит ущерба стилю, а, напротив, придает речи большую действенность.
В иных случаях употребление глагольно-именного сочетания вносит канцелярскую окраску в предложение. Сравним два типа синтаксических конструкций-с глагольно-именным сочетанием и с глаголом:
Как видим, употребление оборота с отглагольными существительными (вместо простого сказуемого) в таких случаях нецелесообразно - оно порождает многословие и отяжеляет слог.
Влиянием официально-делового стиля часто объясняется неоправданное употребление отыменных предлогов : по линии, в разрезе, в части, в деле, в силу, в целях, в адрес, в области, в плане, на уровне, за счет и др. Они получили большое распространение в книжных стилях, и при определенных условиях употребление их стилистически оправдано. Однако нередко увлечение ими наносит ущерб изложению, отяжеляя слог и придавая ему канцелярскую окраску. Отчасти это объясняется тем, что отыменные предлоги обычно требуют употребления отглагольных существительных, что ведет к нанизыванию падежей. Например: За счет улучшения организации погашения задолженности по выплате зарплаты и пенсии, улучшения культуры обслуживания покупателей должен увеличиться товарооборот в государственных и коммерческих магазинах - скопление отглагольных существительных, множество одинаковых падежных форм сделали предложение тяжеловесным, громоздким. Чтобы выправить текст, необходимо исключить из него отыменный предлог, по возможности заменить отглагольные существительные глаголами. Допустим такой вариант правки: Чтобы увеличить товарооборот в государственных и коммерческих магазинах, нужно своевременно платить зарплату и не задерживать пенсию гражданам, а также повысить культуру обслуживания покупателей.
Некоторые авторы используют отыменные предлоги автоматически, не задумываясь над их значением, которое отчасти в них еще сохраняется. Например: Ввиду отсутствия материалов стройка приостановлена (как будто кто-то предвидел, что материалов не будет, и поэтому стройку приостановили). Неверное употребление отыменных предлогов нередко ведет к нелогичности высказывания.
Сравним две редакции предложений:
Исключение из текста отыменных предлогов, как видим, устраняет многословие, помогает выразить мысль более конкретно и стилистически правильно.
С влиянием официально-делового стиля обычно связывают употребление речевых штампов. Речевыми штампами становятся получающие широкое распространение слова и выражения со стертой семантикой и потускневшей эмоциональной окраской. Так, в самых различных контекстах начинает употребляться в переносном значении выражение получить прописку (Каждый мяч, влетающий в сетку ворот, получает постоянную прописку в таблицах; Муза Петровского имеет постоянную прописку в сердцах; Афродита вошла в постоянную экспозицию музея - теперь она прописана в нашем городе).
Штампом может стать всякое часто повторяемое речевое средство, например шаблонные метафоры, определения, потерявшие свою образную силу из-за постоянного обращения к ним, даже избитые рифмы (слезы - розы). Однако в практической стилистике термин «речевой штамп» получил более узкое значение: так называют стереотипные выражения, имеющие канцелярскую окраску.
Среди речевых штампов, возникших вследствие влияния официально-делового стиля на другие стили, можно выделить прежде всего шаблонные обороты речи: на данном этапе, в данный отрезок времени, на сегодняшний день, подчеркнул со всей остротой и т.п. Как правило, они ничего не вносят в содержание высказывания, а лишь засоряют речь: В данный отрезок времени трудное положение сложилось с ликвидацией задолженности предприятиям-поставщикам; В настоящее время взята под неослабный контроль выплата заработной платы горнякам; На данном этапе икромет у карася проходит нормально и т.д. Исключение выделенных слов ничего не изменит в информации.
К речевым штампам относят также универсальные слова, которые используются в самых различных, часто слишком широких, неопределенных значениях (вопрос, мероприятие, ряд, проводить, разворачивать, отдельный, определенный и т.п.). Например, существительное вопрос, выступая как универсальное слово, никогда не указывает на то, о чем спрашивают (Особо важное значение имеютвопросы питания в первые 10-12 дней; Большого внимания заслуживают вопросы своевременного сбора налога с предприятий и коммерческих структур). В таких случаях его можно безболезненно исключить из текста (ср.: Особенно важное значение имеет питание в первые 10-12 дней; Нужно своевременно собирать налоги с предприятий и коммерческих структур).
Слово являться, как универсальное, тоже часто лишнее; в этом можно убедиться, сравнив две редакции предложений из газетных статей:
Неоправданное использование глаголов-связок - один из самых распространенных стилистических недочетов в специальной литературе. Однако это не значит, что на глаголы-связки следует наложить запрет, употребление их должно быть целесообразным, стилистически оправданным.
К речевым штампам относятся парные слова, или слова-спутники; использование одного из них обязательно подсказывает и употребление другого (ср.: мероприятие - проведенное, размах - широкий, критика - резкая, проблема - нерешенная, назревшая и т.д.). Определения в этих парах лексически неполноценны, они порождают речевую избыточность.
Речевые штампы, избавляя говорящего от необходимости искать нужные, точные слова, лишают речь конкретности. Например: Нынешний сезон провели на высоком организационном уровне - это предложение можно вставить в отчет и об уборке сена, и о спортивных соревнованиях, и о подготовке жилого фонда к зиме, и сборе винограда…
Набор речевых штампов с годами изменяется: одни постепенно забываются, другие становятся «модными», поэтому невозможно перечислить и описать все случаи их употребления. Важно уяснить суть этого явления и препятствовать возникновению и распространению штампов.
От речевых штампов следует отличать языковые стандарты. Языковыми стандартами называются готовые, воспроизводимые в речи средства выражения, используемые в публицистическом стиле. В отличие от штампа, «стандарт… не вызывает негативного отношения, так как обладает четкой семантикой и экономно выражает мысль, способствуя быстроте передачи информации». К языковым стандартам относятся, например, такие сочетания, получившие устойчивый характер: Работники бюджетной сферы, служба занятости, международная гуманитарная помощь, коммерческие структуры, силовые ведомства, ветви российской власти, по данным из информированных источников, - словосочетания типа служба быта (питания, здоровья, отдыха и т.д.). Эти речевые единицы широко используются журналистами, так как невозможно в каждом конкретном случае изобретать новые средства выражения.
Сравнивая публицистические тексты периода «брежневского застоя» и 90-х гг., можно отметить значительное сокращение канцеляризмов и речевых штампов в языке газет и журналов. Стилистические «спутники» командно-бюрократической системы сошли со сцены в «посткоммунистическое время». Теперь канцеляризмы и все красоты бюрократического слога легче встретить в юмористических произведениях, чем в газетных материалах. Этот стиль остроумно пародирует Михаил Жванецкий:
Постановление по дальнейшему углублению расширения конструктивных мер, принятых в результате консолидации по улучшению состояния всемерного взаимодействия всех структур консервации и обеспечения еще большей активизации наказа трудящихся всех масс на основе ротационного приоритета будущей нормализации отношений тех же трудящихся по их же наказу.
Скопление отглагольных существительных, цепочки одинаковых падежных форм, речевые штампы прочно «блокируют» восприятие подобных высказываний, которые невозможно осмыслить. Наша журналистика успешно преодолела этот «стиль», и он «украшает» лишь речь отдельных ораторов и чиновников в государственных учреждениях. Однако пока они на своих руководящих постах, проблема борьбы с канцеляризмами и речевыми штампами не утратила актуальности.