В 2002 году в приложении к журналу «Арбитражные споры» был опубликован обзор судебной практики Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа по рассмотрению споров, связанных с уступкой права требования. Брошюра серии «Юридическая библиотека» получила название «Уступка права требования. Проблемы и решения». По прошествии двух лет с момента ее выхода в свет количество споров, связанных с уступкой права требования, ни в коей мере не сократилось, а увеличивается из года в год. Остаются и вопросы, возникающие в судебной практике при разрешении названных споров.
Поэтому настоящая публикация, как и ранее изданная, построена по принципу постановки тех вопросов, которые возникают в судебной практике и которые не нашли своего отражения в брошюре «Уступка права требования. Проблемы и решения».Основание совершения цессии
Не вызывает сомнений тот факт, что договор уступки права требования, как и любой другой гражданско-правовой договор, должен содержать существенные условия.
Гражданским кодексом РФ не установлено, какие именно условия следует считать существенными. Исходя из положений статьи 432 ГК РФ, следует сделать вывод о том, что единственным существенным условием договора уступки требования является его предмет, отсутствие которого влечет признание договора незаключенным.
В то же время возникает вопрос, следует ли указывать в договоре уступки требования основание совершения договора.
Гражданское законодательство не содержит каких-либо требований об обязательственности указания для цессии какого-либо определенного основания (цели) ее совершения. Поэтому в литературе высказываются две точки зрения на правовую природу цессии: считать ли цессию абстрактной сделкой или она относится к числу казуальных сделок, основание заключения которых входит в число признаков, определяющих понятие каждой такой сделки.
Стороны, вступая в договорные отношения об уступке требования, безусловно, чем-то руководствуются. Поэтому в основании договора об уступке требования всегда лежит та или иная гражданско-правовая сделка (купли-продажи, дарения), цессию можно использовать и как средство платежа, и в иных целях.
По одному из дел (№ А26-2804/03-112) между ОАО «Карелэнерго» (цедент) и ООО «АВ «Инвест» (цессионарий) 31.05.99 было заключено соглашение об уступке права требования, в соответствии с которым цедент уступает, а цессионарий принимает право требования оплаты задолженности за потребленную энергию в сумме 1 687 894 рублей за период с 07.05.97 по 07.04.99, принадлежащее цеденту на основании договора на отпуск и потребление электроэнергии от 11.11.96, заключенного между цедентом и ТОО «Петрозаводский лесопильно-мебельный комбинат» (далее - комбинат).
Пунктом 6 данного соглашения предусмотрено, что цессионарий выплачивает цеденту в порядке компенсации за приобретенное право требования денежную сумму в размере 1 687 894 рублей в срок до 01.04.04, начиная с июня 1999 года (ежемесячно по 30 140 рублей). При этом в пункте 7 соглашения стороны предусмотрели, что 30% суммы платежа оплачиваются денежными средствами, а 70% - путем проведения взаимозачетов.
В этот же день - 31.05.99 - между комбинатом (должник), ОАО «Карелэнерго» (кредитор) и ООО «АВ «Инвест» (преемник) был заключен договор о переводе долга, в соответствии с которым ООО «АВ «Инвест» с согласия ОАО «Карелэнерго» приняло на себя обязательства комбината оплатить задолженность за потребленную электроэнергию по договору на отпуск и потребление электроэнергии от 11.11.96 в сумме 2 609 777 рублей в срок до 01.09.08, начиная с декабря 1999 года (по 24 855 рублей ежемесячно).
ОАО «Карелэнерго» согласно пункту 1.4 договора о переводе долга приняло обязательство предоставить ООО «АВ «Инвест» льготный тариф на потребление электроэнергии на период оплаты им задолженности комбината, то есть до 01.09.08.
Эти сделки ОАО «АВ «Инвест» считает взаимосвязанными, утверждая, что оно заключило соглашение об уступке права требования только в связи с тем, что договором о переводе долга ему было обещано предоставление льготного тарифа на отпуск электроэнергии.
ООО «АВ «Инвест», сославшись на то, что ОАО «Карелэнерго» не предоставило льготный тариф на оплату электроэнергии в связи с отменой постановления Правительства РФ от 10.08.98 № 915 «О внесении изменений в постановление Правительства РФ от 04.02.97 № 121 «Об основах ценообразования и порядке государственного регулирования и применения тарифов на электрическую и тепловую энергию» и требует оплатить оставшуюся сумму компенсации по соглашению об уступке права требования денежными средствами в связи с установленным РАО «ЕЭС России» запретом на взаимозачеты, обратилось в арбитражный суд с иском о расторжении соглашения об уступке права требования от 31.05.99 на основании статьи 451 ГК РФ.
Суды первой, апелляционной и кассационной инстанций, принимая решение об отказе в иске, исходили из того, что изложенные истцом обстоятельства не являются существенными, влекущими расторжение соглашения об уступке требования.
ООО «АВ «Инвест» ссылалось на то, что оно лишилось права использования электроэнергии по льготному тарифу. Суд кассационной инстанции указал, что такое условие предусмотрено другим договором - о переводе долга, а из содержания соглашения об уступке права требования и договора о переводе долга не следует, что их заключение взаимообусловленно. Оба договора могут исполняться вне зависимости друг от друга. Более того, условие о предоставлении льготного тарифа в договоре о переводе долга зависело не от исполнения соглашения об уступке права требования, а от заключения договора на отпуск электроэнергии, который между сторонами не заключен до настоящего времени.
По другому делу (№ А13-4071/03-01) первоначальный кредитор (ООО «Руис») обратился в арбитражный суд с иском к новому кредитору (ООО «Вертикаль плюс») и должнику (ЗАО «Агро-Череповец») с иском о признании недействительным договора цессии, поскольку договор не содержит ссылок на наличие обязательств ООО «Руис» перед ООО «Вертикаль-плюс». Иными словами, в договоре отсутствуют сведения об основаниях передачи прав кредитора от ООО «Руис» к ООО «Вертикаль-плюс» и о сроках и порядке оплаты за уступаемое право. Данные обстоятельства, по мнению истца, свидетельствуют о безвозмездном характере договора уступки права требования.
Суды первой и кассационной инстанций отклонили довод истца о безвозмездном характере спорного договора цессии, руководствуясь пунктом 3 статьи 423 ГК РФ, в соответствии с которым договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не следует иное.
Следовательно, договор цессии может быть как возмездным, так и безвозмездным (например, между гражданами, общественными организациями), однако признаки возмездности или безвозмездности могут и не отражаться в самом договоре.
Однако в тех случаях, когда речь идет о договоре цессии, совершенной коммерческими организациями, необходимо учитывать положения пункта 4 статьи 575 и пункта 2 статьи 572 ГК РФ, согласно которым обязательным признаком договора дарения должно служить вытекающее из соглашения о цессии очевидное намерение передать право в качестве дара. Отсутствие таких признаков расценивается судом как доказательство возмездного характера договора цессии.
Договор цессии как средство платежа
На вопрос о том, можно ли использовать договор цессии как средство платежа, ответ будет положительным.
По делу № А52/842/2002/1 суд установил, что на основании договоров поставки от 05.09.2000 и 22.09.2000 предприниматель Пересыпкин О. В. (поставщик) обязался поставлять по согласованному графику учреждениям здравоохранения, образования и социальной защиты населения (потребители) овощи и фрукты, а ГУП «Псковпрод» (покупатель) - оплатить их. Предварительная оплата поставки произведена на общую сумму 2 968 000 рублей путем передачи поставщику права требования с ГУП «Псковалко» по нескольким договорам цессии. Предприниматель Пересыпкин О. В., не оспаривая факт оплаты и стоимость непоставленного им товара, полагал, что покупатель ненадлежащим образом исполнил свои обязательства об информировании потребителей о наличии, месте нахождения и сроках получения сельскохозяйственной продукции, поэтому они своевременно ее не получили, вследствие чего продукция подверглась порче и была списана.
Иск предъявлен ГУП «Псковпрод» (покупатель) о взыскании с предпринимателя стоимости недопоставленной сельскохозяйственной продукции, которая оплачена путем передачи поставщику права требования взыскания долга с ГУП «Псковалко», и процентов за пользование чужими денежными средствами.
Суд, установив, что поскольку сельскохозяйственная продукция, подлежащая поставке потребителям, была оплачена покупателем, пришел к выводу о том, что покупатель в силу статьи 487 ГК РФ вправе потребовать передачи оплаченного товара или возврата суммы предварительной оплаты.
Суд кассационной инстанции, согласившись с выводом суда первой инстанции о возврате предварительной оплаты за часть непоставленного товара, в то же время признал ошибочным вывод суда о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами, указав, что положения статьи 395 ГК РФ не применяются к отношениям сторон, если эти отношения не связаны с использованием денег в качестве средства платежа.
В данном случае покупатель оплатил поставку сельскохозяйственной продукции посредством передачи своего права требования к ГУП «Псковалко» по договору от 06.06.2000, по условиям которого последнее обязалось поставить покупателю продукты питания. Следовательно, оплата продукции по договорам, заключенным между покупателем (истцом) и предпринимателем (поставщиком), произведена не денежными средствами, а встречной поставкой.
Распределение ролей сторон в договоре цессии
Какие же роли в договоре цессии принадлежат цеденту (первоначальному кредитору), цессионарию (новому кредитору) и должнику?
По общему правилу должник занимает пассивную позицию при заключении цедентом и цессионарием договора цессии, чего нельзя сказать о цеденте и в особенности о цессионарии. Если цедент расстается с требованием к должнику и поэтому ему безразлична дальнейшая судьба переданного права требования, то цессионарий приобретает это право, и он, как никто другой, должен быть заинтересован в том, чтобы реализовать полученное право. Прежде всего заинтересованность цессионария должна проявляться в точном и полном описании предмета договора цессии. В то же время индивидуализация (конкретизация) предмета цессии не поможет новому кредитору в случае, когда ему уступлено несуществующее право.
По делу № А05-2050/03-86/3 новый кредитор - ЗАО «Трест «Севэнергострой», сославшись на договор уступки права требования, обратился к предпринимателю Кожуховскому А. В. о взыскании задолженности по договорам поставки и процентов за пользование чужими денежными средствами.
Принимая решение об отказе в иске, арбитражный суд признал договоры поставки незаключенными в связи с отсутствием в них существенных условий договора (указание на конкретный товар и его количество). Как установлено судом, договоры поставки заключались на следующих условиях: предприниматель Кожуховский А. В. обязался поставить ЗАО «Энергострой» (первоначальный кредитор) пиломатериалы в счет погашения задолженности по протоколам о проведении взаимных расчетов. Однако соглашение о размере задолженности сторонами не согласовано, поэтому в договорах не указаны ни наименование, ни количество товара.
Таким образом, сделка не заключена, и у сторон не возникает обязательств по ее исполнению, а следовательно, как указано в постановлении кассационной инстанции, первоначальный кредитор уступил истцу право по несуществующему обязательству.
Не может остаться новый кредитор безучастным и к вопросу о платежеспособности должника.
По делу № А13-2186/03-12 ООО «Ремонтно-строительное предприятие-3» обратилось в арбитражный суд с иском о признании на основании статей 168, 179 ГК РФ недействительным договора уступки права требования, заключенного им с ООО «Ремонтно-строительное предприятие «Центр».
По договору цессии от 16.04.01 истец получил от ответчика право требования долга с ООО «Импоскон» в сумме 352 674 рублей. Решением арбитражного суда от 04.10.2000 ООО «Импоскон» признано несостоятельным (банкротом), и в отношении него открыто конкурсное производство, которое завершено 05.04.02.
Ссылаясь на то, что договор цессии от 16.04.01 нельзя признать сделкой, направленной на установление гражданских прав и обязанностей, поскольку на момент его заключения директор ЗАО «Ремонтно-строительное предприятие «Центр» знал о том, что ООО «Импоскон» не имеет денежных средств и имущества, достаточных для погашения долга, ООО «Ремонтно-строительное предприятие-3» обратилось с иском в арбитражный суд.
Суды трех инстанций пришли к выводу о том, что материалами дела не подтвержден факт заключения истцом спорной сделки под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с представителем другой стороны. Напротив, из материалов дела усматривалось, что новому кредитору было известно о финансовом положении должника.
Обязательственное право как предмет договора цессии
Можно ли уступить в порядке договора цессии вещные права? Судебная практика исходит из того, что предметом договора цессии является только обязательственное право (требование).
По делу № А13-8779/03-01 судом был признан ничтожным договор цессии, по условиям которого ООО «ОРФ «Обувь» переуступило ООО «ПКФ «А. Г. ОбувьТорг» право на владение, пользование и распоряжение нежилым помещением, а также на истребование указанного помещения из чужого незаконного владения.
Признавая данный договор ничтожной сделкой, суд исходил из того, что право собственности на имущество не может быть переуступлено, так как такое право может быть приобретено на основании сделки об отчуждении этого имущества (пункт 2 статьи 218 ГК РФ). Ссылку ООО «ПКФ «А. Г. ОбувьТорг», обратившегося в суд с иском об истребовании имущества из чужого незаконного владения на основании договора цессии, на то, что договор цессии содержит элементы договора купли-продажи, суд признал неосновательной, так как условия договора не соответствуют требованиям пункта 1 статьи 454 ГК РФ. Уступка требования влечет перемену лиц в обязательстве и возможна в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В данном случае обязательственных прав в отношении спорного имущества на момент заключения договора ТОО «ОРФ «Обувь» не имело, а следовательно, не могло переуступить их по договору уступки требования.
Может ли первоначальный кредитор допустить нарушение условий договора цессии, и будет ли такое нарушение существенным и, как следствие, влекущим расторжение договора?
По делу № А56-20958/02 АОЗТ «Клавент» (цессионарий) обратилось в арбитражный суд с иском к ГУП «Водоканал СПб» (цедент) о расторжении договора уступки права требования от 28.06.98 и взыскании убытков, причиненных в результате расторжения этого договора.
Суд первой инстанции иск удовлетворил, а апелляционная инстанция решение отменила и в иске отказала, исходя из того, что право требования долга новым кредитором было признано должником - ОАО «Ленэнерго».
Кассационная инстанция оставила в силе решение суда первой инстанции.
Как установлено судом, 28.06.99 ГУП «Водоканал СПб» и АОЗТ «Клавент» заключили договор уступки права требования, согласно которому первый передал второму право требования долга с ОАО «Ленэнерго» по договору об отпуске питьевой воды и приеме сточных вод. При этом в соответствии с разделом пятым данного договора оплата услуг производится путем выставления ГУП «Водоканал СПб» платежного требования на инкассо в трехдневный срок в безакцептном порядке.
АОЗТ «Клавент» на основании договора цессии предприняло попытку получить долг с ОАО «Ленэнерго» в судебном порядке, однако вступившим в законную силу определением арбитражного суда от 10.09.01 по делу № А56-18401/01 иск АОЗТ «Клавент» оставлен без рассмотрения со ссылкой на пункт 4 статьи 87 Арбитражного процессуального кодекса РФ и указанием на то, что по договору на водоснабжение, предусматривающему безакцептный порядок расчетов, первоначальный кредитор - ГУП «Водоканал» - имел возможность получить долг в судебном порядке с ОАО «Ленэнерго» только после обращения в банк.
После подписания дополнительного соглашения к договору цессии о том, что к новому кредитору перешли все права первоначального кредитора, за исключением безакцептного порядка расчетов, АОЗТ «Клавент» предприняло еще ряд попыток получения долга с ОАО «Ленэнерго» в судебном порядке. Однако иск вновь был оставлен без рассмотрения, поскольку, по мнению суда, дополнительное соглашение не изменило положения раздела пятого договора на водоснабжение, и получение долга в судебном порядке возможно только после обращения за получением такой задолженности через банк.
Полагая, что ГУП «Водоканал СПб» не передало АОЗТ «Клавент» документы, удостоверяющие право требования долга, и не сообщило сведения, имеющие значение для осуществления права нового кредитора, АОЗТ «Клавент» обратилось в арбитражный суд с иском о расторжении договора цессии и взыскании убытков.
Суд кассационной инстанции, указав, что ГУП «Водоканал СПб», не выставив платежное требование на инкассо о взыскании с ОАО «Ленэнерго» долга за оказанные услуги и не передав платежные документы, подтверждающие обращение в банк за получением долга в безакцептном порядке, существенно нарушило условия договора цессии, лишив тем самым нового кредитора того, на что он был вправе рассчитывать при заключении договора цессии, а именно - получения долга с ОАО «Ленэнерго».
Гарантии должника. Соблюдение его прав
Пассивную позицию должник может изменить, включив в договор с первоначальным кредитором условие о том, что ни одна из сторон не вправе без письменного согласия второй стороны передать свои обязательства по договору третьему лицу.
Как быть, если такое условие не соблюдено кредитором, однако должник производил погашение долга новому кредитору?
По делу № А66-6431-02 ОАО «Холдинговая компания «Электрозавод» (новый кредитор) на основании договора цессии обратилось к ООО «Концерн Вагонсистем» (должник) с иском о взыскании задолженности за поставленную продукцию. Возражая против исковых требований, ООО «Концерн Вагонсистем» сослалось на ничтожность договора цессии, заключенного без письменного согласия должника.
Суды трех инстанций признали иск обоснованным и отклонили доводы ответчика, указав, что последний своими действиями (подписание акта сверки расчетов, погашение долга новому кредитору) подтвердил свое согласие на передачу права требования по договору поставки новому кредитору.
Должник не является участником договора цессии, в то же время законодатель счел необходимым учесть его права и интересы, в частности должника необходимо письменно известить о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу. Хотя это прямо не предусмотрено законом, но предполагается, что это должен сделать новый кредитор. Такой вывод следует из содержания пункта 3 статьи 382 ГК РФ, а именно возложение риска неблагоприятных последствий, вызванных неизвещением должника о состоявшемся переходе прав кредитора на нового кредитора, - исполнение обязательства первоначальному кредитору.
На практике возник вопрос, следует ли извещать должника о расторжении договора цессии и насколько невыполнение данного обязательства влияет на права должника. В зависимости от того, исполнил или нет должник свои обязательства перед новым кредитором, возникают два варианта развития событий.
В случае исполнения должником обязательств перед новым кредитором состоявшееся после этого расторжение договора цессии для должника не влечет никаких юридических последствий.
В ситуации, когда должник еще не приступил к исполнению обязательств перед новым кредитором, расторжение цедентом и цессионарием договора цессии, несомненно, повлечет за собой для должника юридические последствия - он опять имеет обязательства перед первоначальным кредитором, и, соответственно, от этого зависит решение вопроса об исполнении обязательства надлежащему кредитору.
Может ли должник препятствовать расторжению договора цессии, ссылаясь на то, что личность нового кредитора стала иметь для него существенное значение?
На данные обстоятельства ссылался ответчик - ГУП «ТЭК СПб» - при рассмотрении дела № А56-3346/0310. По его мнению, истец - ООО «Лентрансгаз», являющийся первоначальным кредитором, и ООО «Вариант» (новый кредитор) не вправе были расторгать договор цессии без согласия должника - ГУП «ТЭК СПб», поскольку личность нового кредитора стала иметь для него существенное значение. Данный довод ответчик мотивировал тем, что ООО «Вариант» допускало погашение задолженности с помощью неденежных форм расчетов.
Судом при рассмотрении спора установлено, что должник своих обязательств перед новым кредитором не исполнил и был надлежащим образом извещен о расторжении договора цессии и восстановлении его обязательств перед первоначальным кредитором. Суд пришел к выводу, что требования, вытекающие из исполнения договора энергоснабжения в части оплаты полученной энергии, нельзя отнести к требованиям, неразрывно связанным с личностью кредитора, тем более что новый кредитор и должник соглашений по форме исполнения обязательств не заключали.
По другому делу (№ А56-28428/00) должник также пытался воспрепятствовать расторжению договора цессии, но по иным основаниям: он просил суд признать недействительным соглашение о расторжении договора уступки требования, поскольку оно им не подписано, несмотря на то что должник является стороной договора уступки права требования, кроме того, долг новому кредитору к моменту расторжения договора цессии им погашен.
Суды трех инстанций не согласились с позицией должника, указав, что он не является стороной договора уступки права требования, поэтому в силу положений статей 450, 452 ГК РФ его согласие на расторжение указанного договора не требуется. Расторгнув ранее заключенный договор цессии, цедент и цессионарий фактически совершили обратную уступку права требования, что не противоречит положениям параграфа 1 главы 24 названного кодекса. Отсутствие у должника задолженности на момент расторжения договора цессии, по мнению суда, не имеет правового значения для рассмотрения данного спора, поскольку должник не лишается права на основании статьи 386 ГК РФ выдвигать те возражения против требования нового кредитора, которые он имел относительно требований к первоначальному кредитору на момент получения уведомления о переходе прав по обязательству к новому кредитору.
Вправе ли должник, оспаривающий наличие долга, предъявить иск о признании недействительным договора уступки, участником которого он не является?
По делу № А56-22153/01 суд кассационной инстанции пришел к выводу о том, что заключение договора цессии, в результате которого произошла замена одного кредитора должника на другого, не нарушает прав и законных интересов истца, в связи с чем исковые требования о признании ничтожным договора цессии не подлежат удовлетворению.
ЗАО «Лентеплоснаб», обратившись с арбитражный суд с таким иском, в его обоснование сослалось на отсутствие долга по договору поставки перед первоначальным кредитором - ООО «Автотехстрой». Отказывая в иске, суд апелляционной инстанции исходил из того, что представленные истцом доказательства в их совокупности с другими доказательствами по делу не позволяют сделать вывод о том, что у ЗАО «Лентеплоснаб» отсутствовала задолженность в момент заключения договора цессии.
Представляется, что должник, права и законные интересы которого нарушены договором цессии, имеет право его оспаривать, даже несмотря на то, что он не является участником такого договора. Но при этом должник должен представить суду доказательства того, что в результате совершения сделки по уступке требования его права оказались нарушены.
Можно ли, руководствуясь критерием нарушения прав и законных интересов, предоставить возможность оспаривать договор уступки требования другим лицам, не относящимся ни к цеденту, ни к цессионарию, ни к должнику, - например поручителю и залогодателю?
По делу № А56-5219/03 между ОАО «Акционерный банк «Инкомбанк» (кредитор) и гражданкой Воржеиновой Н. В. (заемщик) 18.05.98 заключен кредитный договор о предоставлении кредита в сумме 40 000 долларов США за плату 25% годовых на срок 12 месяцев после государственной регистрации договора залога объекта недвижимости нежилого фонда между ТОО «Форт» и банком.
В целях обеспечения исполнения заемщиком обязательств по названному кредитному договору между банком и ТОО «Форт» были заключены договор поручительства от 18.05.98 и договор ипотеки от 20.05.98, по которым, соответственно, поручителем и залогодателем выступало ТОО «Форт».
После отзыва у банка лицензии на осуществление банковских операций между конкурсным управляющим банка (цедент) и ООО «Информационно-юридическое агентство» (цессионарий) 20.03.02 заключен договор уступки требования, по условиям которого к цессионарию перешли права требования задолженности гражданкой Воржеиновой Н. В. по кредитному договору, обеспеченному договором поручительства и залога.
По мнению ТОО «Форт», договор цессии является ничтожной сделкой, поскольку не соответствует требованиям, установленным статьей 388 ГК РФ, статьей 5 Федерального закона от 02.12.90 № 395-1 «О банках и банковской деятельности» , статьями 1, 6 Закона РФ от 10.12.03 № 173-ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле» и статьей 113 Федерального закона от 26.10.02 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».
Удовлетворяя исковые требования, суды первой и апелляционной инстанций согласились с позицией истца.
Принимая решение об отмене решения суда и постановления апелляционной инстанции, ФАС СЗО указал, что истец не является стороной оспариваемого договора цессии и в результате его совершения ничего не лишился и ничего не приобрел. Кассационная инстанция не согласилась с доводом истца о том, что уступка прав по договору залога не могла быть произведена без его согласия, поскольку договор залога не основан на положениях, предусмотренных статьей 384, пунктом 2 статьи 388 ГК РФ.
Отсутствие у истца материального и процессуального требования к ответчикам явилось, по мнению суда кассационной инстанции, самостоятельным основанием для отказа в иске.
Момент перехода права требования по договору цессии
Дискуссионным является вопрос о моменте перехода прав по договору уступки требования. Существует несколько точек зрения по этому вопросу. Моментом перехода права по договору уступки требования является:
- момент уведомления должника о состоявшейся цессии;
- момент заключения договора;
- момент составления особого акта передачи прав.
В некоторых ситуациях определение этого момента имеет существенное значение. Примером может служить дело № 68Б/02-А42-1976/01-7.
По данному делу ГУП «Мурманскводоканал» обратилось в арбитражный суд с жалобой на действия конкурсного управляющего ОАО «Судоремонтный завод № 2» в связи с тем, что управляющий нарушил процедуру организации и проведения открытых торгов имущества должника, что могло привести к признанию торгов недействительными и повлечь существенное нарушение прав и законных интересов кредиторов ОАО «Судоремонтный завод № 2».
Судами первой и апелляционной инстанций признаны незаконными действия конкурсного управляющего по организации и проведению торгов как не соответствующие требованиям Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)».
Обращаясь с кассационной жалобой, конкурсный управляющий полагал, что заявитель - ГУП «Мурманскводоканал» - утратил права конкурсного кредитора пятой очереди в связи с получением суммы долга по договору цессии и поэтому не вправе обращаться в суд с данной жалобой.
Данный довод судом кассационной инстанции признан несостоятельным по следующим основаниям. Договор уступки права требования является реальным договором и считается исполненным с момента передачи документов, подтверждающих право требования. Акт о передаче заявителю документов, подтверждающих право требования, был осуществлен после вынесения обжалуемого определения суда первой инстанции, то есть к моменту обращения в арбитражный суд заявитель являлся конкурсным кредитором.
По другому делу (№ А56-11200/01) арбитражный суд указал, что право требования перешло к новому кредитору с момента подписания договора уступки требования.
По данному делу цессионарий - ЗАО «Альянс-Консульт» - обратился в арбитражный суд с иском к цеденту - ОАО «Северо-Западный Телеком» - о взыскании 100 000 рублей, составляющих номинальную стоимость векселя, переданного в качестве предоплаты за уступленное право требования долга с ОАО «Скороход». Ответчик, в свою очередь, обратился со встречным иском о взыскании 92 400 рублей задолженности по оплате уступленного права.
Поводом для обращения ЗАО «Альянс-Консульт» с иском о взыскании предоплаты по договору цессии послужило, по мнению истца, нарушение цедентом пункта 2.3 договора цессии, в соответствии с которым цедент в течение 5 дней с даты заключения договора должен передать цессионарию документы, подтверждающие уступленное право. При несоблюдении этого условия договор считается расторгнутым.
Суд кассационной инстанции, оставляя в силе постановление апелляционной инстанции об отказе в первоначальном иске и удовлетворении встречного, указал, что договор уступки права требования нельзя считать расторгнутым, поскольку цедент обращался в суд с иском о признании его недействительным, с требованием о передаче цедентом предусмотренных договором документов, а также к ОАО «Скороход» с заявлением о наличии денежных требований к нему.
В соответствии с условиями договора право требования перешло к новому кредитору с момента подписания данного договора, действительность переданного по договору цессии права цессионарием не оспаривалась, а за неисполнение должником требований нового кредитора первоначальный кредитор в силу положений статьи 390 ГК РФ и с учетом отсутствия поручительства первоначального кредитора не отвечает.
Поставить точку в вопросе, касающемся договора цессии, невозможно. Мы и не будем...
Н. В. МАРЬЯНКОВА, судья Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа
От редакции
К ЦЕССИИ
Как показывает жизнь, ставить точку в изучении проблем цессии действительно рано. Иллюстрацией тому может служить Постановление Президиума ВАС РФ № 9037/03 от 30.12.03, опубликованное в «Вестнике Высшего Арбитражного Суда РФ» № 6 за 2004 г. В мотивировочной части Постановления есть абзац следующего содержания: «По смыслу правовых норм главы 24 ГК РФ, регламентирующих перемену лиц в обязательствах, уступка требования, возникшего в рамках двустороннего договора, предусматривающего взаимные обязательства сторон, возможна при условии, что уступаемое право бесспорно, возникло до его уступки и не обусловлено встречным исполнением… При наличии же в данном случае спора по поводу исполнения обществом… своих обязательств по договору купли-продажи… уступка им права требования… означала одновременный перевод своего долга… В силу статьи 391 ГК РФ перевод должником своего долга на другое лицо допускается лишь с согласия кредитора».
Приведенное Постановление примечательно тем, что в нем затронуты сразу два основных вопроса, касающиеся цессии обязательств, возникающих из двусторонне обязывающего договора.
Вопрос первый - о возможности уступки одной из сторон двусторонне обязывающего договора своего требования к контрагенту. Он изначально был основной проблемой применения норм ГК о цессии. Это неудивительно, так как корни его - в теории обязательств, в том числе в трактовке самого понятия обязательства. В первые годы применения ГК РФ считалось, что сторона двусторонне обязывающего договора не вправе уступить свое право требования к контрагенту, одновременно не произведя перевод долга.
Так, Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области в постановлении по делу № А56-15099/972 признал недействительными сделки уступки права требования из договора водоснабжения, так как счел возникшие из этого договора отношения сторон единым обязательством. А раз уступка требования предполагает «безусловную замену лиц в обязательстве», то в данном случае уступка требования произведена неправомерно. Такая позиция основывалась на убеждении, что из двусторонне обязывающего договора возникает не два (как минимум) обязательства, а одно «сложное». В таком случае до исполнения стороной своей обязанности ей действительно нельзя уступить право требования, одновременно не переведя долг. Отметим, что такое понимание обязательства, на наш взгляд, не соответствует позитивному праву, в том числе и норме-дефиниции статьи 307 ГК РФ.
В последнее время судебно-арбитражная практика, казалось бы, прочно встала на другой путь, признавая, что при заключении двусторонне обязывающего договора возникают как минимум два обязательства, которые, взаимно обуславливая друг друга, возникают из одного юридического факта - синаллагматического договора. Такой подход допускает уступку требования по одному из «обязательств-близнецов» независимо от перевода долга по второму. Свидетельством его торжества стали, среди прочих, книги Л. А. Новоселовой «Сделки уступки права (требования) в коммерческой практике. Факторинг» и Н. В. Марьянковой «Уступка права требования. Проблемы и решения». В обеих книгах теория «простого» обязательства подтверждена судебно-арбитражной практикой, в том числе практикой Высшего Арбитражного Суда.
Но, как видно из текста процитированного Постановления Президиума ВАС, точка в споре так и не поставлена. Президиум посчитал, что«по договору купли-продажи… уступка… права требования… означала одновременный перевод своего долга». Кроме того, один из столпов отечественной цивилистики, М. И. Брагинский, в своей книге «Договоры, направленные на создание коллективных образований», вышедшей в 2004 г., вновь вскользь указал на то, что, по его мнению, «в любом… возмездном договоре… замена стороны означает непременно одновременно цессию и перевод долга».
Упомянутое Постановление Президиума ВАС РФ касается еще одного теоретического, но важного с практической точки зрения вопроса.
В Постановлении сказано: «уступка требования, возникшего в рамках двустороннего договора, предусматривающего взаимные обязательства сторон, возможна при условии, что уступаемое право, бесспорно, возникло до его уступки и не обусловлено встречным исполнением».
В соответствии с пунктом 2 статьи 328 ГК РФ в случае непредоставления обязанной стороной обусловленного договором исполнения обязательства либо наличия обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что такое исполнение не будет произведено в установленный срок, сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе приостановить исполнение своего обязательства либо отказаться от исполнения этого обязательства и потребовать возмещения убытков.
Согласно же статье 307 ГК РФ обязательство есть правоотношение, в котором одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности.
Систематическое толкование норм пункта 2 статьи 328 ГК РФ и статьи 307 ГК РФ приводит к выводу, что одно из обязательств, проистекающих из двусторонне обязывающего договора, возникает лишь после накопления сложного юридического состава - заключения договора и исполнения будущим кредитором (в этом обязательстве) своей обязанности.
Получается, что формально обязательство существует, но к принудительному осуществлению не способно. Даже С. В. Сарбаш, в своей книге «Исполнение взаимных обязательств» утверждающий, что «обусловленное предварительным исполнением» обязательство возникло, говорит, что оно «обладает известной особенностью, его исполнение обусловлено предшествующим исполнением контрагента. Оно уже существует… однако оно является как бы несозревшим к исполнению». Однако существенным признаком всякого правового отношения традиционно признается возможность его принудительного осуществления. Как писал М. А. Гурвич, «право, не способное перейти в состояние права на иск, не есть право». Между тем «несозревшее к исполнению обязательство» в состояние права на иск перейти не может до тех пор, пока не «созреет».
Нетрудно заметить, что уступка «несозревшего» права аналогична уступке права, срок требования по которому еще не наступил. Однако «возможность уступки прав, осуществление которых поставлено в зависимость от наступления срока, так же как и прав, возникновение которых поставлено под условие, ни в зарубежной, ни в российской и советской цивилистике практически не подвергалась сомнению». В то же самое время сама Л. А. Новоселова приводит в качестве примера Постановление Президиума ВАС РФ от 29.03.02 № 9434/01, в котором сказано: «в момент заключения договора цедент не обладал уступаемым правом, поскольку еще не истек предусмотренный договором срок передачи товара после его оплаты».
Как видим, в этом вопросе теория расходится с практикой.
Так что точку ставить не будем.
Андрей Рыбалов, юрист-эксперт редакции журнала «Арбитражные споры»
В современном мире мы каждый день вступаем в гражданско-правовые отношения различного рода: купли-продажи, аренды, мены, займа и кредита, возмездного оказания услуг, находим вещи, создаем произведения науки и искусства, а иногда и нарушаем чьи-то права, путем, например, неосторожного причинения вреда и т. д. Все эти действия влекут возникновение обязательств. В силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как-то: уплатить деньги, передать имущество, выполнить работу, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности.
Человек, который, например, одолжил деньги по договору займа, может неожиданно столкнуться с ситуацией, когда к нему приходит письмо от некого коллекторского агентства, в котором указывается, что свой долг он должен вернуть не тому лицу, у которого одолжил деньги, а этому агентству, которое «купило» этот долг и является новым кредитором. Закон разрешает лицу передать принадлежащее ему право (требование) другому лицу по сделке (уступка требования). Такая возможность установлена в п. 1 ст. 382 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ). Причем, по общему правилу, для осуществления такой уступки согласия должника не требуется. При этом статьей 384 ГК РФ установлена неизменность прав кредитора, что означает переход всех прав, которыми обладал первоначальный кредитор, в полном объеме к новому кредитору, в том числе права залога, взыскания неустойки, процентов и т.д. Договор уступки права (требования) традиционно именуется договором цессии, а его стороны - цедент (первоначальный кредитор) и цессионарий (новый кредитор). В соглашении об уступке права (требования) может быть предусмотрен переход не всего права, а только его части.
Какие же действия следует предпринять должнику, который узнал о такой уступке, как убедиться в том, что именно это лицо является настоящим кредитором по его обязательству? Попробуем в этом разобраться. Для защиты прав должника законом установлена норма, согласно которой обязательство по отношению к новому кредитору возникает у должника только с момента его надлежащего письменного уведомления о факте перехода права. До получения уведомления, хотя формально переход права уже состоялся, для должника единственным кредитором по-прежнему является цедент, то есть первоначальный кредитор, и должник все ещё вправе исполнить обязательство ему. Такое исполнение будет признано надлежащим (Постановление Президиума ВАС РФ от 16.05.2006 N 15550/05 по делу N А32-3604/2005-50/60), а риск неблагоприятных последствий при этом будет лежать на новом кредиторе. Законом не установлено, кем именно должно быть осуществлено данное уведомление, поэтому уведомление может быть произведено как цедентом, так и цессионарием. Стороны также могут урегулировать данный вопрос непосредственно в тексте самого договора уступки права.
Получение должником уведомления от цессионария
В скорейшем уведомлении должника заинтересован именно новый кредитор (цессионарий), поэтому, как правило, уведомление должника производит он. В силу п. 1 ст. 385 ГК РФ такое уведомление должно сопровождаться соответствующими доказательствами перехода права (требования) . Простое уведомление должника цессионарием без предоставления таких доказательств еще не влечет обязанности должника исполнить обязательство новому кредитор, так как до получения доказательств должником, цессионарий по отношению к нему является по сути «чужим» и, скорее всего, незнакомым лицом. Если должник на основании такого бездоказательного уведомления исполнит обязательство новому кредитору, то в случае недействительности цессии такое исполнение будет считаться ненадлежащим. Кроме того, согласно ч. 1 ст. 385 ГК РФ после получения уведомления о переходе права и до предоставления доказательств такого перехода, должник вправе вообще не исполнять обязательство.
Закон не возлагает обязанности на должника потребовать от нового кредитора предоставления доказательств, хотя такое право ему предоставлено. Темнее менее, в случае получения уведомления должнику все же следует проявить активность и потребовать от нового кредитора предоставления достаточных доказательств цессии. Причиной этому является то, что по некоторым делам судами выносились решения не в пользу «молчаливых» должников. По этим делам в уведомлениях содержались документы, не являвшиеся, по мнению должников, достаточными доказательствами о , но являвшимися таковыми по мнению цессионариев. В результате чего суды впоследствии расценивали молчание должников как удовлетворенность полученными доказательствами, что влекло возникновение у них обязанности исполнить обязательство цессионарию.
По всей видимости, это связано с тем, что действующий закон не конкретизирует, какие именно документы должны расцениваться в качестве достаточных доказательств прав нового кредитора. Из судебной практики следует, что для доказательства перехода права должны быть представлены «подлинные документы, удостоверяющие наличие, состав и размер задолженности» (Постановления ФАС Волго-Вятского округа от 11.12.2009 по делу N А43-29046/2008-7-671, ФАС Московского округа от 16.06.2010 N КГ-А40/5767-10-Б-1,2). С этим можно не согласиться, т.к. подлинные документы до исполнения обязательств должны быть у кредитора - другое дело - надлежаще оформленные копии, не вызвающие сомнений в их содержании и оформлении
Документы, служащие подтверждением прав нового кредитора
Прежде всего, таким документом является само соглашение об уступке права (требования), оформленное должным образом с четким изложением передаваемых прав и их объемом.
Должнику необходимо обратить внимание на форму, в которой такая сделка совершена. Форма данного соглашения должна соответствовать форме сделки, из которой и возникло право, являющееся предметом цессии. Другими словами, если право (требование), перешедшее по договору цессии, вытекает из договора, совершенного в простой письменной форме или нотариальной форме, то и сам договор цессии должен быть совершен в той же форме.
В договоре должны быть четко поименованы цедент, цессионарий и должник.
Ещё один важный момент - это условие о предмете соглашения, так как если предмет не согласован, договор является незаключенным и не влечет никаких юридических последствий. В данном случае предмет - это уступаемое право, поэтому в договоре уступки права (требования) должно содержаться точное указание на то, какое именно право и в каком объеме переходит к новому кредитору, а также основание его возникновения. В договоре уступки права (требования) должно быть точное указание о сумме выплаты по принятым работам или предметам, а также сроков их оплаты или просроченной задолженности с указанием всех подтверждающих это документов (актов приемки, счетов, писем о задолженности и т.п.)
Например, в договоре уступки права (требования) может содержаться указание на акты приемки выполненных работ, по которым оплата должником не произведена, с приложением упомянутых актов приемки к договору цессии (Постановление ФАС Московского округа от 16.06.2010 N КГ-А40/5767-10-Б-1,2).
Если договор цессии не соответствует всем вышеназванным требованиям, и должник, имея возможность установить это несоответствие, тем не менее, исполнил обязательство новому кредитору, то в случае последующего признания договора недействительным, должник не вправе будет претендовать на статус добросовестного лица, и его обязательство перед первоначальным кредитором не будет считаться погашенным. Напротив, если же будет доказано, что должник не знал и не мог знать о незаключенности договора, то исполнение будет признано надлежащим.
При этом нужно учитывать, что акт сверки расчетов, подписанный должником и первоначальным кредитором, сам по себе не является достаточным доказательством существования требования (см. Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 19.04.2005 по делу N А11-2553/2003-К1-9/136).
Понятно, что после предоставления цессионарием необходимых доказательств перехода к нему прав, с указанием в уведомлении реквизитов для исполнения обязательства, должник становится обязанным перед этим кредитором (в той части, в которой права были переданы), а первоначальный кредитор утрачивает право требования к должнику. Другими словами, с этого момента должник обязан исполнить обязательство новому кредитору, и никому другому. («В силу положений, предусмотренных статьями 312, 382, 385 ГК РФ, должник при предоставлении ему доказательств перехода права (требования) к новому кредитору не вправе не исполнять обязательство данному лицу» - постановление Президиума ВАС РФ от 23 ноября 2004 г. N 8414/04.)
Получение должником уведомления от цедента
Ситуация, когда должник получает уведомление о переходе права не от нового кредитора, а от первоначального, отличается от описанной выше, так как цедент не является по отношению к должнику «чужим» лицом (Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 24.04.2008 N А10-3986/07-Ф02-1517/08).
Как указывает Президиум ВАС РФ в постановлении от 23 ноября 2004 г. N 8414/04, «кодекс не предусматривает обязательность предоставления должнику в качестве доказательства перемены кредитора соглашения, на основании которого цедент принял обязательство передать право (требование) цессионарию. Достаточным доказательством является уведомление должника цедентом о состоявшейся уступке права (требования) либо предоставление должнику акта, которым оформляется исполнение обязательства по передаче права (требования), содержащегося в соглашении об уступке права (требования)». Таким образом, Президиум расценивает уведомление должника первоначальным кредитором как доказательство действительности цессии, равного по силе предоставлению цессионарием оригинала соглашения об уступке права и всех сопутствующих документов. Такая позиция ВАС представляется вполне разумной, так как цедент является лицом, не заинтересованным в уведомлении должника о факте уступки, и уж если он уведомляет должника, значит, уступка точно состоялась.
В любом случае, даже если цессия и будет впоследствии признана недействительной, права должника, исполнившего обязательство новому кредитору, никак не будут ущемлены, его исполнение будет признано надлежащим. Это прямо выражено в п. 14 Постановления Президиума ВАС РФ от 23 ноября 2004 г. N 8414/04, что разрешило существовавшие до него противоречия в судебной практике (в частности, Постановление ФАС Московского округа от 10.03.2005, 17.03.2005 N КГ-А40/1344-05-Б и Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 22.01.2001 N Ф04/126-801/А70-2000).
Последствия неисполнения цедентом обязанности по передаче документов, удостоверяющих права требования к должнику
П. 2 ст. 385 возлагает на кредитора, уступившего требование (цедента), обязанность по передаче цессионарию документов, удостоверяющих права требования к должнику, которые и передаются по соглашению об уступке права (требования). Однако ошибочно мнение, согласно которому неисполнение данной обязанности влечет недействительность самой цессии. На самом деле на действительность цессии ни в коей мере не влияет передача этих документов, и момент перехода права совпадает во времени с моментом совершения сделки уступки права требования в требуемой законом форме, а не с моментом передачи правоустанавливающих документов. Эта позиция выражена Президиумом ВАС РФ в Постановлении от 23 ноября 2004 г. N 8414/04: "уклонение цедента от передачи цессионарию документов, удостоверяющих переданное последнему право (требование), само по себе не свидетельствует о том, что данное право (требование) не перешло к цессионарию".
Возражения должника против требования нового кредитора
Следует упомянуть и ещё об одной норме, призванной защищать права должника. В соответствии со ст. 386 ГК должник вправе выдвигать против требования нового кредитора возражения, которые он имел против первоначального кредитора к моменту получения уведомления о переходе прав по обязательству к новому кредитору. Например, возражения о недействительности основания возникновения обязательства, о недействительности заключенного сторонами договора цессии (в том числе в связи с пропуском сроков исковой давности), о том, что обязательство должником уже исполнено, и т.д.
Возражения должника обычно выражаются путем направления новому кредитору письма, претензии либо подачи в суд соответствующего иска.
Новинки проекта гражданского кодекса
Проект внесения изменений ГК, разработанный в конце 2010 года во исполнение указа президента от 18 июля 2008 года "О совершенствовании гражданского законодательства" Советом при президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, предусматривает ряд существенных изменений в нормы, регулирующие институт уступки права требования.
В частности, более четко проработан вопрос об уведомлении должника. В новом кодексе более четко будет прописана норма ст. 385 ГК. Уведомление, полученное как от цедента, так и от цессионария, будут «иметь силу для должника», кроме того, в закон попадет установившееся судебной практикой правило о том, что получение уведомления от первоначального кредитора доже без доказательств будет влечь обязанность должника не вправе не исполнять обязательство новому кредитору. Также в этой статье будет разрешен вопрос о последствиях получения должником нескольких уведомлений о переходах права. В этом случае он должен исполнить обязательство в соответствии с уведомлением о последнем переходе права.
До настоящего момента в практике не было единого мнения о правовом значении запрета уступки права, установленного соглашением должника и кредитора. Разработчиками проекта внесена ясность. Такой запрет не лишит силы саму цессию, и не повлечет расторжение договора, из которого возникло переданное право, но тем не менее отрицательные последствия для нарушившего такой запрет кредитора все же возникнут, - ответственность перед должником за нарушение договора.
Проектом разрешен доктринальный спор о моменте перехода требования при совершении цессии. Таким моментом должен считаться момент заключения договора, но стороны могут иначе урегулировать этот вопрос.
В целом же планируемые изменения можно отметить как положительные. Внесение Проекта в Госдуму планируется в феврале будущего года.
Ксения Аникторис,
юрист ООО "Мегаполис-Консалтинг"
Рассмотрим положения данной статьи более подробно.
Статьей 269 НК РФ предусмотрены особые условия отнесения к расходам процентов по долговым обязательствам.
К долговым обязательствам, проценты по которым подлежат исключению из налогооблагаемой базы по налогу на прибыль, относятся:
Кредиты;
Товарные и коммерческие кредиты;
Банковские вклады;
Банковские счета;
И иные заимствования независимо от формы их оформления.
При отклонении процентов от среднего уровня более чем на 20% их вообще нельзя учесть в расходах, так как абзац 2 НК РФ признает под расходами проценты, начисленные по долговому обязательству, размер которых существенно не отклоняется от среднего уровня процентов.
В этом случае в зависимость от существенности отклонения начисленных (выплачиваемых) процентов от среднего уровня процентов ставится сама возможность включения процентов в расходы. Тем самым ущемляются права налогоплательщиков. А, руководствуясь нормой, предусмотренной в НК РФ, получаем:
«…Все неустранимые сомнения, противоречия и неясности актов законодательства о налогах и сборах толкуются в пользу налогоплательщика (плательщика сборов)».
При втором варианте толкования вышеприведенной нормы в зависимости от существенности отклонения начисленных (выплачиваемых) процентов от среднего уровня ставится лишь их размер, который можно включить в расходы.
В Письме Минфина Российской Федерации от 6 марта 2006 года №03-03-04/1/183 даны разъяснение по ряду вопросов, связанных с применением НК РФ:
«1. При определении среднего уровня процентов налогоплательщик принимает в расчет все долговые обязательства, полученные налогоплательщиком в том же квартале (месяце - для налогоплательщиков, перешедших на исчисление ежемесячных авансовых платежей исходя из фактически полученной прибыли) на сопоставимых условиях.
2. Порядок определения сопоставимости по критериям (за исключением критерия по валюте) определяется в учетной политике налогоплательщика, заявленной до начала налогового периода, исходя из принципа существенности и обычаев делового оборота.
В случае если указанного порядка в учетной политике не предусмотрено, предельная величина процентов, признаваемых расходом, принимается равной ставке рефинансирования Центрального банка Российской Федерации, увеличенной в 1,1 раза, - при оформлении долгового обязательства в рублях и равной 15 процентам - по долговым обязательствам в иностранной валюте.
3. По мнению Департамента, долговые обязательства, полученные от юридических лиц и полученные от физических лиц, нельзя признать выданными на сопоставимых условиях. Долговые обязательства, полученные от юридических лиц, включая кредитные организации, могут быть признаны выданными на сопоставимых условиях.
4. В случае если в квартале организацией получено единственное долговое обязательство, предельная величина процентов принимается равной ставке рефинансирования Центрального банка Российской Федерации, увеличенной в 1,1 раза, - при оформлении долгового обязательства в рублях и равной 15 процентам - по долговым обязательствам в иностранной валюте. Справка заимодавца о том, что условия получения займа являются сопоставимыми, для целей ст. 269 Кодекса использована быть не может.
5. При наличии долговых обязательств, выданных в том же квартале на сопоставимых условиях, в случае если в учетной политике предусмотрен порядок определения сопоставимости по критериям, указанным в п. 1 ст. 269 Кодекса, налогоплательщик вправе признавать проценты в составе расходов в пределах рассчитанного среднего уровня процентов. В иных случаях, а также по выбору налогоплательщика применяется ставка рефинансирования, увеличенная в 1,1 раза, - при оформлении долгового обязательства в рублях и ставка 15 процентов - по долговым обязательствам в иностранной валюте».
Налогоплательщик НДС формирует налоговую базу по НДС независимо от того, произошла ли реализация товаров (работ, услуг), имущественных прав или нет.
Более подробно с вопросами, касающимися порядка исчисления и уплаты НДС, Вы можете ознакомиться в книге авторов ЗАО «BKR-ИНТЕРКОМ-АУДИТ» «Налог на добавленную стоимость».
Более подробно с вопросами, касающимися бухгалтерского и налогового учета риэлтерской деятельности , Вы можете познакомиться в книге авторов ЗАО «BKR-Интерком-Аудит» « Риэлтерская деятельность ».
1.1 Понятие уступки права требования (цессии)
Теория гражданского права разграничивает изменение обязательства и перемену лиц в обязательстве. В первом случае прежний вид обязательственных связей исчезает и появляется новый, во втором случае сохраняется тот же вид обязательства, но между другими лицами117 .
В свою очередь, замена лиц в обязательстве подразделяется на замену кредитора и должника и именуется, соответственно, уступкой права требования и переводом долга.
Уступка права требования, или цессия, означает, что кредитор передает другому лицу по сделке или в силу законодательного акта принадлежащее ему право. Лицо, передающее право (первоначальный кредитор), называется цедентом, лицо, которому право передается, - цессионарием.
Цессия - очень древний институт, известный еще римскому праву, и новизна отдельных его аспектов вытекает по преимуществу из характера отношений, не известных предшествующему обществу, и поэтому возникают трудности соизмерения новых величин с устоявшейся правовой моделью. Но, кроме того, в силу относительной самостоятельности правовых явлений, некоторые новшества продиктованы изменениями в правовой надстройке, в такой, например, области, как приемы законодательной техники.
Следующие явления постсоветской действительности актуализировали проблему цессии и повысили ее место среди проблем гражданско- правовой науки: расширение диапазона использования цессии в связи с утверждением принципа свободы договора и разрушением системы пла- ново-регулирующих предписаний; расширение сферы специального регулирования отношений, связанных с уступкой права требования; появление новых видов договоров, в которых нет еще полной совместимости с общими правилами цессии; появление новых правовых институтов, требующих скоординированности с институтом цессии; появление новых приемов злоупотребления уступкой требования.
В главе 37 ГК (ст.ст.729-738) предусмотрен новый институт гражданского права - факторинг, смысл которого в упрощенном объяснении состоит в покупке одним лицом долгового требования другого лица. Часто такая уступка происходит потому, что кредитор не может получить долг, а третье лицо такую возможность имеет и готов это сделать за определенную плату. Правовым ядром таких распространенных отношений является цессия, нормы о которой носят общий характер, а нормы о факторинге - специальный, поэтому в силу п.3 ст.729 ГК общие правила о цессии применяются, когда правилами о факторинге не предусмотрено иное.
Значение цессии в современных условиях изменилось благодаря коренному изменению роли договора в экономическом обороте. Договор стал отвечать своему изначальному предназначению - быть формой согласования частных интересов. Частный интерес по своему существу автономен и не допускает вмешательства извне. Он может быть глубоко обоснованным, но может быть и экзотичным и весьма субъективным. Но каким бы он ни был, он приобретает существенное значение для договора, если его обладатель настаивает на отражении этого интереса в тексте договора. Никто не вправе сказать - это каприз и с ним не следует считаться. Такой подход имел место при социалистических методах ведения хозяйства. Хозяйственные договоры подлежали обязательному заключению, и все преддоговорные разногласия решались Госарбитражем, который отвергал несущественные, по его мнению, требования сторон и обязывал стороны заключить договор на определенных условиях.
В небольших пределах обязательное заключение договоров сохранилось и сегодня (ст.ст.
387, 399, 400 ГК), но оно не делает погоды в товарно-денежном обороте. Свобода договора стала доминирующим принципом взаимоотношений участников рынка.
Правоприменение порой искажает данный принцип.
Вот пример из практики Верховного Суда РК.
Ответчик - ГКП «Северо-Казахстанский зерновой комитет» обратился в Верховный Суд РК с жалобой на решение областного суда, которым с него была взыскана в пользу ТОО «АК Голден Грейн» задолженность в сумме 138 млн. тенге. Ответчик считал, что иск предъявлен ненадлежащим истцом, поскольку истец получил право требования указанной задолженности от Павлодарского нефтеперерабатывающего завода. Однако завод по договору с ГКП «Северо-Казахстанский зерновой комитет» мог уступить свои права требования только с письменного согласия последнего, а такого согласия ответчик не давал. Верховный Суд РК в удовлетворении жалобы ответчика отказал, оставив решение облсуда без изменения. Одним из аргументов Верховного Суда был тот, что ответчик не смог дать вразумительного ответа на вопрос суда, каким образом ущемлены его права уступкой истцом своих прав без согласия ответчика. Данный аргумент несостоятелен. Права ответчика ущемлены тем, что нарушено условие договора, которое по его пожеланию признано существенным, и он не должен ни перед кем держать отчет, в чем состоит важность этого условия (разумеется, если речь не идет о злоупотреблении правом и т.п.).
Перемене лиц в обязательстве посвящена гл. 19 ГК, девять из десяти статей которой отведены уступке права требования (ст. ст. 339-347 ГК).
Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласия должника - таково общее правило закона (п. 2 ст. 339 ГК).
Ст. 346 ГК называет требования, которые предъявляются к форме уступки требования. Они состоят в том, что уступка требования, основанного на сделке, совершенной в письменной (простой или нотариальной) форме, должна быть совершена в соответствующей письменной форме. Если уступка требования производится по сделке, требующей государственной регистрации, то она должна быть зарегистрирована в порядке, установленной для регистрации этой сделки. Особый порядок оформления уступки требования существует для требований, вытекающих из ордерной ценной бумаги. Такая уступка совершается путем индоссамента на этой ценной бумаге.
Основания перехода прав кредитора к другому лицу в силу законодательных актов содержатся в ст. 344 ГК. Перечень не носит исчерпывающего характера, и законодательными актами могут быть предусмотрены иные случаи. В перечень включен переход прав:
1) в результате универсального правопреемства в правах кредитора. Универсальное правопреемство означает переход всех прав и обязанностей кредитора другому лицу. Универсальное правопреемство имеет место при смерти гражданина, реорганизации юридического лица; 2)
по решению суда о переводе прав кредитора на другое лицо, когда возможность такого перехода предусмотрена законодательными актами. Примером перехода права кредитора по решению суда может служить перевод судебным решением на участника общей долевой собственности права на долю в общем имуществе, которую приобрело третье лицо без учета права участника общей долевой собственности на преимущественную покупку этой доли (п. 3 ст. 216 ГК); 3)
вследствие исполнения обязательства его гарантом, поручителем или залогодателем, не являющимся должником по этому обязательству. Гарант, поручитель или залогодатель-вещный поручитель, исполнившие свое обеспечительное обязательство (см. Лекцию 29), приобретают в исполненной части права кредитора основного обязательства; 4)
при суброгации страховщику прав кредитора к должнику, ответственному за наступление страхового случая. Суброгация означает, что к страховщику, осуществившему страховую выплату, переходит право требовать возмещения убытков в пределах произведенной выплаты с лица, ответственного за наступление страхового случая.
Первоначальный кредитор обязан передать новому кредитору наряду с правом и документы, которые его удостоверяют, а также необходимые для реализации права сведения. При цессии прав, возникающих из договора, контрагент (должник), в свою очередь, может требовать предоставления новой стороной-кредитором доказательств перехода к ней прав (ст. 342 ГК). До представления таких данных должник может не исполнять обязательства, не рискуя при этом впасть в просрочку (п.1 ст. 342 ГК).
Наиболее веский аргумент, имеющий практическое значение, в пользу отрицания самостоятельности договора цессии, выдвигаемый российскими авторами, таков: если договор цессии - самостоятельный договор, отличный, в частности, от договора дарения, это дает возможность обойти запрет безвозмездной передачи прав между коммерческими организациями, стоит лишь назвать договор, по которому безвозмездно пере- ходит право, «цессией»119. Однако этот аргумент не работает в тех законодательных системах, где нет запрета дарения между коммерческими организациями. Казахстанское законодательство в рассматриваемой области существенно отличается от российского. Ст. 575 ГК РФ запрещает дарение между коммерческими организациями; ст. 509 ГК РК такого запрета не содержит. Поэтому для правоприменительной практики России воз- мездность или безвозмездность договора, по которому происходит уступка права требования, имеет существенное значение, а для казахстанской - этот момент не является столь важным. Кроме того, в силу п.3 ст.510 ГК дарение принадлежащего дарителю права требования к третьему лицу прямо разрешено и производится в соответствии с общими правилами об уступке требования.
Право передачи требования является элементом правоспособности обладателя субъективного права. Вступая в правоотношение и становясь носителями субъективных прав и обязанностей, субъекты гражданского права одновременно обогащают свою правоспособность, насыщая ее новыми элементами. В частности, именно у участников правоотношения появляется такая новая юридическая возможность, как распоряжение по своему усмотрению принадлежащими им гражданскими правами, в том числе правом на защиту (ст. 8 ГК). В качестве составной части такой возможности закон наделяет кредитора правом передать свои права третьим лицам. Юридические факты, посредством которых двое до этого не связанных между собой субъектов (кредитор по какому-либо обязательству и третье лицо) становятся цедентом и цессионарием, то есть сторонами нового обязательства - носителями субъективных прав и юридических обязанностей, с соответствующим превращением возможности пра- вообладания (права на передачу своих прав) в действительное обладание правами и обязанностями, перечислены в ст. 7 ГК и сводятся чаще всего к договору. Сходный прием используется законодателем при наделении обладателя субъективного права собственности известной триадой правомочий. Но можно ли при этом рассматривать осуществление какого- либо из этих правомочий, допустим, распоряжение вещью, как самостоятельную сделку? Очевидно, нет, даже если для распоряжения законодатель сгруппировал бы воедино несколько норм и установил достаточно четкие границы применения, как это сделано для цессии. Правомочие распоряжения точно так же, как и правомочие уступки права требования, реализуется при наступлении юридического факта - обыкновенно договора. Являются ли таким договором особый договор - договор распоряжения или договор цессии? Нет, не являются, ибо им не присущи признаки, позволяющие отграничить эти договоры от уже закрепленных гражданским законодательством и выделить их в отдельный договорный тип. Даже в период действия Гражданских кодексов союзных республик 1964-65 гг., когда цессию нельзя было облечь в форму договора купли-продажи, не предусматривавшего продажу прав, цессию логичнее было рассматривать не как самостоятельный договор, а как непоименованный договор с распространением на него по аналогии правил купли-продажи вещи. Поэтому, основанием передачи права является не договор цессии, а иные договоры, в том числе и непоименованные.
Право требования является одним из элементов, составляющих содержание обязательственного правоотношения. Под самим обязательством в теории гражданского права понимается относительное правоотношение, опосредующее товарное перемещение материальных благ, в котором одно лицо (должник) по требованию другого лица (кредитора) обязано совершить действия по предоставлению ему определенных материальных благ См.: Гражданское право: Учебник: В 3-х т. Т. 1. / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. 9-е изд., перераб. и доп. М., 2004. С. 476.. Из данного определения следует, что в обязательстве участвуют две стороны: активная (или управомоченная) - кредитор (веритель) и пассивная (или обязанная) - должник. Управомоченная в обязательственном правоотношении сторона наделена правом требовать от обязанной стороны совершения определенных активных действий. Принадлежащее управомоченной в обязательстве стороне субъективное право принято именовать правом требования. В состав имущества кредитора право требования входит как актив. Должник обременяется долгом, который отражается в его имуществе как пассив.
«Существо обязательства, - как отмечает Е.А. Суханов, - сводится к обязанию конкретных лиц к определенному поведению в рамках имущественного (гражданского) оборота, т.е. к тем или иным формам товарообмена» См.: Гражданское право: В 4-х т. Т. 3. Обязательственное право. Учебник / Под ред. Е. А. Суханова. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2008. С. 16..
По мере развития оборота обязательство во многом утратило личный характер; имеющееся у кредитора право требования стало рассматриваться как самостоятельная имущественная ценность. На это обстоятельство неоднократно указывали русские дореволюционные цивилисты. Так, Д.И. Мейер отмечал, что «действие лица, составляющее предмет обязательства, есть нечто близко связанное с его личностью, и отнюдь нельзя сказать, чтобы для лица было все равно, по отношению к кому совершить это действие, но, с другой стороны, право на чужое действие имеет характер имущества, так что отношения по обязательствам примыкают к сфере имущественных отношений, отношения же эти требуют наибольшей свободы, и каждое ограничение ее без нужды неблагоприятно отражается на экономическом положении общества» Мейер Д.И. Русское гражданское право. В 2 ч. Ч. 2. (по изд. 1902 г.). М., 1997. С. 114.
По мере развития экономических отношений появилась необходимость включения прав на чужое действие (прав требований по обязательствам) в оборот, и законодательство стало допускать изменения в субъектном составе обязательства, в том числе и на стороне кредитора. «В странах, где высокоразвитое денежное и кредитное обращение стало плотью и кровью народного хозяйства, основным элементом его эффективного функционирования, переуступка прав требования кажется чем-то само собой разумеющимся. Право требования в наши дни - подобно движимому и недвижимому имуществу - рассматривается как функциональный имущественный объект» Цвайгерт К., Кетц Х. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права: Договор. Неосновательное обогащение. Деликт. В 2-х т. Т. 2.Пер. с нем. М., 1998. С. 160..
Право требования в современном праве рассматривается с двух точек зрения. С одной стороны, это связь кредитора и должника, в силу которой первый вправе требовать от второго совершения каких-либо действий или воздержания от них. С другой стороны, право требования рассматривается как принадлежащая кредитору имущественная ценность, которой он по общему правилу вправе свободно распоряжаться, в том числе и посредством отчуждения на основании различных сделок. Ст. 128 ГК РФ относит имущественные права (которые, как известно, могут возникать из вещных либо обязательственных правоотношений) к числу объектов гражданских прав. Объекты гражданских прав могут свободно отчуждаться или переходить от одного лица к другому в порядке универсального правопреемства либо иным способом (п. 1 ст. 129 ГК РФ).
Таким образом, право требования - часть имущества кредитора, и в этом качестве оно передаваемо, также как и вещи. Однако порядок передачи вещей и прав требования различен ввиду различия их физической сущности. Вещи как предметы материального мира передаются путем простого вручения, традицией. Права требования - нематериальны, поэтому их нельзя передать «из рук в руки». Необходимо осуществить особую процедуру, которая может различаться по содержанию.
Таким образом, можно сделать вывод о так называемой «двуликости» права требования, которая определяет необходимость создания специальных правил, обеспечивающих его включение в оборот.