Мертвые души. Поэма, написанная Николаем Васильевичем Гоголем в 1841 году, имела грандиозный замысел. Это должно было быть произведение в трех частях. Первый том должен был познакомить читателей с настоящим русским человеком, обладающим множеством «даров и богатств» и, в то же время, огромным количеством недостатком. Именно этот, первый дом и дошел до современного читателя в полном объеме. Поскольку рукопись второго тома была сожжена великим русским писателем незадолго до смерти – сохранились лишь некоторые главы.
Поэма «Мертвые души» - это история Чичикова, который скупал мертвых крепостных крестьян, с целью прокрутить аферу, которая принесет ему огромную сумму денег. Повествуя о похождениях господина Чичикова, автор размышляет над проблемами социального и философского характера. Само название поэмы «Мертвые души» имеет несколько значений.
«Мертвые души» - это в первую очередь мертвые крестьяне, которых покупает Чичиков, следуя от помещика к помещику. Но ситуация, когда продажа и купля человека, становится повседневным делом, делает и живых крепостных «мертвыми», они товар в руках властных господ. Постепенно понятие «мертвые души» трансформируется, приобретая новое значение. Читателю становится ясно, что мертвые души, это сами помещики, люди, погрязшие в своих страстях к мелкому, «мелкие обыватели». И хотя все 5 помещиков, которых посетил главный герой, на первый взгляд, не похожи друг на друга, их кое-что объединяет – никчемность, пустота.
«Мертвые души» краткое содержание
1-6 главы
1 глава поэмы – это экспозиция. Читатель знакомится с господином Чичиковым, который прибывает в город. Герой останавливается в трактире, а затем наносит визиты всем имеющимся чиновникам. В ходе таких визитов Чичиков знакомится с некоторыми помещиками: Маниловым, Собакевичем, Ноздревым. Он узнает, сколько каждый помещик содержит душ, далеко ли находятся их имения.
2-6 главы – путешествие Чичикова по помещикам. Главный герой побывал в 5 имениях, встретился с пятью помещиками: Маниловым, Собакевичем, Ноздревым, Коробочкой и Плюшкиным. Проехав 30 верст, вместо обещанных 15, Чичиков приезжает к Манилову. Усадьба его находится на юру, среди английских клумб. Хозяин имения очень любезен, а как оказывается, через несколько минут, слишком любезен, слишком приторен. Он не вдается в дела имения, а живет иллюзиями, мечтами, целыми днями предаваясь размышлениям о несбыточных идеях. Чичиков обедает с Маниловыми, а затем сообщает хозяину, что хочет купить у него мертвых крепостных, которые числятся живыми. Манилов начала пугается, но затем, расчувствовавшись, с радостью соглашается. Чичиков отбывает к Собакевичу.
Кучер Селифан пропускает поворот, отчего путники попадают не к Собакевичу, а к Настасье Петровне Коробочке. Коробочка – пожилая помещица, она очень домовитая. В ее доме ничего не пропадает, а у крестьян крепкие избы. Она долго не соглашается отдавать мертвых крепостных Чичикову, все раздумывает, не продешевит ли она, не пригодятся ли они ей. В итоге, заплатив за каждую «мертвую душу» по пятнадцать рублей Чичиков отправляется дальше.
На столбовой дороге герой останавливается перекусить в трактире. Здесь он встречает следующего помещика – Ноздрева. Тот, возвращается вместе с зятем с ярмарки – своих коней Ноздрев проиграл. Где не появлялся Ноздрев, везде с ним случалась история, он этакий удалец-хулиган. Помещик увозит Чичикова к себе домой, где герой пытается уговорить Ноздрева продать ему мертвых крестьян. Ноздрев не тат-то прост: он ввязывает Чичикова в игру шашки, где ставкой становятся так желанные Чичикову «мертвые души». По ходу игры становится ясно, что Ноздрев неприкрыто жульничает. Когда дело почти доходит до драки, скупщика мертвых спасает внезапный визит капитана-исправника, который сообщает, что Ноздрев находится под судом. Чичикову удается бежать. На дороге экипаж путешественника случайно сталкивается с незнакомым экипажем. Пока средства для передвижения приводят в порядок, Чичиков любуется молодой особой приятной внешности и размышляет о приятностях семейной жизни.
Собакевич, следующий помещик, основательно кормит путника обедом, заодно обсуждая всех городских чиновников. Все они, по словам, Собакевича, самые низкие люди, жулики и свиньи. Узнав о том, что, вернее кого, хочет купить Чичиков, Собакевич ничуть не удивляется. Он торгуется и просит Чичикова оставить задаток.
Путешествие Чичикова завершается посещением последнего помещика – Плюшкина. Автор называет его «прорехой человечества». Чичиков, увидев Плюшкина, думает, что это ключница или слуга. Хозяин имения одет в лохмотья, непонятные тряпки. В его доме ничего не выкидывается, а наоборот, даже подошва от ботинка будет принесена в дом. В помещении горками сложен хлам, Плюшкин предлагает Чичикову выпить напиток, который он сам повторно профильтровал от грязи. Рассказав о явной выгоде продажи мертвых душ и заключив удачную сделку, Чичиков возвращается в город.
7-10 главы
Главы показывают другой слой общества – чиновничество. Чичиков, подготовив все списки крестьян, отправляется в палату, где его уже ждут Манилов и Собакевич. Председатель палаты помогает оформить все документы, подписывает купчую за Плюшкина. Чичиков сообщает чиновникам, что отправит всех крестьян в Херсонскую губернию. После оформления документов, все присутствующие отправляются в соседнюю комнату, где едят и выпивают за новоявленного помещика и его будущую счастливицу жену.
В трактир Чичиков возвращается разморенный и сильно уставший. Уже на следующий день в городе стали ходить слухи, что Чичиков миллионщик. Дамы стали сходить с ума, герою даже пришло письмо с амурными стихами от неизвестной. А главное, его приглашают на губернаторский бал. На балу Чичиков пользует умопомрачительным успехом. Он переходит от одних объятий в другие, от одной беседы к другой. Женщины не сводят с него глаз. Но Чичикова заинтересовала только одна девушка – шестнадцатилетняя блондинка, с который когда-то он столкнулся на дороге.
Она оказалась дочкой губернатора. Но такое отличное положение дел портит Ноздрев: пьяный, во всеуслышание он спрашивает у нового Херсонского помещика, сколько он наторговал мертвых душ. Общество не воспринимает слова пьяного всерьез, но Чичиков заметно расстраивается, не поддерживает беседу, делает ошибку в карточной игре. На следующий день в город приезжает Коробочка узнать, почем нынче мертвые души. Ее приезд дает благородную почву для сплетен, которые разделяют город на две партии: мужскую и женскую.
Мужская партия пытается выяснить, зачем Чичиков скупал мертвые души, а женская считает, что Чичиков хочет украсть губернаторскую дочь. Чиновники, рассуждая о Чичикову, путаются в загадках. Одни считают, что он делатель фальшивых ассигнаций, другие, что он – капитан Копейкин. Масла в огонь подливает и Ноздрев, который подтверждает каждую догадку придуманными подробностями. После этих разбирательств, потрясенный прокурор приходит домой и умирает.
В это время Чичиков, болеет и не понимает, почему его никто не навещает. К счастью, Ноздрев посещает его и рассказывает, кем теперь является Чичиков в глазах жителей города. Герой решает срочно уезжать, но при выезде из города сталкивается с похоронной процессией. Особое место занимает 11 глава, автор рассказывает биографию Павла Ивановича Чичикова. О его детстве, учебе, карьере, службе. Чичиков был бедным, но обладал практичным умом, что и помогло сложить в его голове план, как накупить мертвых крестьян, а потом, выручив деньги, обеспечить себе спокойной будущее.
Чичиков провел больше недели в городе, разъезжая по вечеринкам и обедам. Наконец он решил посетить Манилова и Собакевича, которым дал слово. «Может быть, к сему побудила его другая, более существенная причина, дело более серьезное, близшее к сердцу...» Он приказал кучеру Селифану рано утром заложить лошадей в известную бричку, а Петрушке - оставаться дома, смотреть за комнатой и чемоданом. Здесь имеет смысл сказать несколько слов об этих двух крепостных.
Петрушка ходил в несколько широком коричневом сюртуке с барского плеча и имел, по обычаю людей своего звания, крупный нос и губы. Характер у него был больше молчаливый, чем разговорчивый; он «имел даже благородное побуждение к просвещению, то есть чтению книг, содержанием которых не затруднялся; он все читал с равным вниманием». Спал, обычно, не раздеваясь, «и всегда носил с собою какой-то особенный воздух...» - когда размещал свою кровать «в прежде необитаемой комнате» и переносил туда свою шинель и пожитки, сразу казалось, что в этой комнате уже десять лет жили люди. Чичиков, человек щепетильный, иногда по утрам морщился и недовольно говорил: «Ты, брат, черт тебя знает, потеешь, что ли. Сходил бы ты хоть в баню». Петрушка на это ничего не отвечал, и спешил заняться своими делами. Кучер Селифан был совершенно другой человек...
Но нужно вернуться к главному герою. Итак, отдав с вечера нужные приказания, Чичиков проснулся рано утром, вымылся, вытерся с ног до головы мокрой губкой, что обычно делал только по воскресным дням, тщательно побрился, надел фрак, а потом шинель, спустился с лестницы и сел в бричку.
С громом выехала бричка из-под ворот гостиницы на улицу. Проходивший поп снял шляпу, несколько мальчишек в замаранных рубашках протянули руки, приговаривая: «Барин, подай сиротинке!» Кучер, заметивши, что один из них был большой охотник становиться на запятки, хлыснул его кнутом, и бричка пошла прыгать по камням. Не без радости был вдали узрет полосатый шлагбаум, дававший знать, что мостовой, как и всякой другой муке, будет скоро конец; и еще несколько раз ударившись довольно крепко головою в кузов, Чичиков понесся наконец по мягкой земле… Попадались вытянутые по шнурку деревни, постройкою похожие на старые складенные дрова, покрытые серыми крышами с резными деревянными под ними украшениями в виде висячих шитых узорами утиральников. Несколько мужиков, по обыкновению, зевали, сидя на лавках перед воротами в своих овчинных тулупах. Бабы с толстыми лицами и перевязанными грудями смотрели из верхних окон; из нижних глядел теленок или высовывала слепую морду свою свинья. Словом, виды известные. Проехавши пятнадцатую версту, он вспомнил, что здесь, по словам Манилова, должна быть его деревня, но и шестнадцатая верста пролетела мимо, а деревни все не было видно...
Поехали отыскивать Маниловку. Проехавши две версты, встретили поворот на проселочную дорогу, но уже и две, и три, и четыре версты, кажется, сделали, а каменного дома в два этажа все еще не было видно. Тут Чичиков вспомнил, что если приятель приглашает к себе в деревню за пятнадцать верст, то значит, что к ней есть верных тридцать.
«Деревня Маниловка немногих могла заманить своим местоположением». Господский дом, открытый всем ветрам, стоял одиночкой на возвышении; «покатость горы была одета подстриженным дерном». Кое-где на горе были разбросаны растения и была видна беседка с плоским зеленым куполом, деревянными голубыми колоннами и надписью: «Храм уединенного размышления». Пониже располагался заросший пруд. В низине, частью и по самому скату, темнели серенькие бревенчатые избы, которые Чичиков, неизвестно по каким причинам, сразу же начал считать и насчитал более двухсот. Кругом все было голо, лишь поодаль в стороне темнел сосновый лес.
Подъезжая ко двору, Чичиков заметил на крыльце самого хозяина, который стоял в зеленом шалоновом сюртуке, приставив руку ко лбу в виде зонтика над глазами, чтобы рассмотреть получше подъезжавший экипаж. По мере того как бричка близилась к крыльцу, глаза его делались веселее и улыбка раздвигалась более и более.
Павел Иванович! - вскричал он наконец, когда Чичиков вылезал из брички. - Насилу вы таки нас вспомнили!
Оба приятеля очень крепко поцеловались, и Манилов увел своего гостя в комнату…
Один бог разве мог сказать, какой был характер Манилова. Есть род людей, известных под именем: люди так себе, ни то ни се, ни в городе Богдан ни в селе Селифан, по словам пословицы. Может быть, к ним следует примкнуть и Манилова. На взгляд он был человек видный; черты лица его были не лишены приятности, но в эту приятность, казалось, чересчур было передано сахару; в приемах и оборотах его было что-то заискивающее расположения и знакомства.
Он улыбался заманчиво, был белокур, с голубыми глазами. В первую минуту разговора с ним не можешь не сказать: «Какой приятный и добрый человек!» В следующую за тем минуту ничего не скажешь, а в третью скажешь: «Черт знает что такое!» - и отойдешь подальше; если ж не отойдешь, почувствуешь скуку смертельную. От него не дождешься никакого живого или хоть даже заносчивого слова, какое можешь услышать почти от всякого, если коснешься задирающего его предмета. У всякого есть свой задор: у одного задор обратился на борзых собак; другому кажется, что он сильный любитель музыки и удивительно чувствует все глубокие места в ней; третий мастер лихо пообедать; четвертый сыграть роль хоть одним вершком повыше той, которая ему назначена; пятый, с желанием более ограниченным, спит и грезит о том, как бы пройтиться на гулянье с флигель-адъютантом, напоказ своим приятелям, знакомым и даже незнакомым; шестой уже одарен такою рукою, которая чувствует желание сверхъестественное заломить угол какому-нибудь бубновому тузу или двойке, тогда как рука седьмого так и лезет произвести где-нибудь порядок, подобраться поближе к личности станционного смотрителя или ямщиков, - словом, у всякого есть свое, но у Манилова ничего не было.
Дома он говорил очень мало и большей частью размышлял и думал, но о чем он думал, тоже только Богу было известно. Хозяйство шло само собой, он даже никогда не ездил на поля. Иногда, глядя с крыльца на двор и на пруд, он рассуждал о том, как бы хорошо было, если бы вдруг от дома провести подземный ход или через пруд выстроить каменный мост, на котором были бы по обеим сторонам лавки, и чтобы в них сидели купцы и продавали разные мелкие товары, нужные для крестьян. Но все так и заканчивалось разговорами.
В кабинете Манилова лежала какая-то книжка, заложенная закладкою на четырнадцатой странице, которую он постоянно читал уже два года. В доме его всегда чего-то не хватало: все кресла были обтянуты прекрасным шелком, а на два кресла ткани не хватило. В некоторых комнатах и совсем не было мебели. Вечером подавался на стол очень щегольский подсвечник и рядом с ним ставился какой-то просто медный инвалид, хромой и весь в сале.
Жена была под стать мужу. Хотя минуло восемь лет их супружества, каждый из них старался порадовать друг друга яблоком или конфеткой, приговаривая при этом: «Разинь, душенька, свой ротик, я тебе положу этот кусочек». «И ротик открывался при этом случае очень грациозно». Иногда, без всяких на то причин, они запечатлевали друг другу долгий поцелуй, во время которого можно было выкурить трубку. Ко дню рождения жена всегда готовила супругу какой-нибудь подарок, например, бисерный чехольчик на зубочистку. Словом, они были счастливы. Конечно, следует заметить, что в доме было много других занятий, кроме продолжительных поцелуев и сюрпризов... В кухне готовили глупо и без толку, в кладовой было пусто, ключница воровала, слуги пили… «Но это все предметы низкие, а Манилова была воспитана хорошо, в пансионе, где обучают трем основам добродетели: французскому языку, фортепьяно и вязанию кошельков и других сюрпризов».
Между тем Чичиков и Манилов застряли у дверей, стараясь непременно пропустить спутника первым. Наконец оба протиснулись боком. Манилов представил жену, и Чичиков про себя отметил, что она «недурна и одета к лицу».
Манилова проговорила, несколько даже картавя, что он очень обрадовал их своим приездом и что муж ее, не проходило дня, чтобы не вспоминал о нем.
Да, - примолвил Манилов, - уж она, бывало, все спрашивает меня: «Да что же твой приятель не едет?» - «Погоди, душенька, приедет». А вот вы наконец и удостоили нас своим посещением. Уж такое, право, доставили наслаждение... майский день... именины сердца...
Чичиков, услышавши, что дело уже дошло до именин сердца, несколько даже смутился и отвечал скромно, что ни громкого имени не имеет, ни даже ранга заметного.
Вы все имеете, - прервал Манилов с такою же приятною улыбкою, - все имеете, даже еще более.
Как вам показался наш город? - примолвила Манилова. - Приятно ли провели там время?
Очень хороший город, прекрасный город, - отвечал Чичиков, - и время провел очень приятно: общество самое обходительное.
Завязался пустой разговор, в ходе которого были обсуждены знакомые присутствующим чиновники: губернатор, вице-губернатор, полицеймейстер и его жена, председатель палаты, и т.д. И все они оказались «самыми достойными людьми». Затем Чичиков и Манилов заговорили о том, как приятно жить в деревне и наслаждаться природой в компании хороших образованных людей, и неизвестно, чем бы закончилось «взаимное излияние чувств», но в комнату вошел слуга и доложил, что «кушанье готово».
В столовой уже были два мальчика, сыновья Манилова. При них стоял учитель. Хозяйка села за свою суповую чашку; гостя посадили между хозяином и хозяйкой, слуга завязал детям на шею салфетки.
Какие миленькие дети, - сказал Чичиков, посмотрев на них, - а который год?
Старшему осьмой, а меньшему вчера только минуло шесть, - сказала Манилова.
Фемистоклюс! - сказал Манилов, обратившись к старшему, который старался освободить свой подбородок, завязанный лакеем в салфетку.
Чичиков поднял несколько бровь, услышав такое отчасти греческое имя, которому, неизвестно почему, Манилов дал окончание на «юс», но постарался тот же час привесть лицо в обыкновенное положение.
Фемистоклюс, скажи мне, какой лучший город во Франции?
Здесь учитель обратил все внимание на Фемистоклюса и казалось, хотел ему вскочить в глаза, но наконец совершенно успокоился и кивнул головою, когда Фемистоклюс сказал: «Париж».
А у нас какой лучший город? - спросил опять Манилов.
Учитель опять настроил внимание.
Петербург, - отвечал Фемистоклюс.
А еще какой?
Москва, - отвечал Фемистоклюс.
Умница, душенька! - сказал на это Чичиков. - Скажите, однако ж... - продолжал он, обратившись тут же с некоторым видом изумления к Маниловым, - в такие лета и уже такие сведения! Я должен вам сказать, что в этом ребенке будут большие способности.
О, вы еще не знаете его, - отвечал Манилов, у него чрезвычайно много остроумия. Вот меньшой, Алкид, тот не так быстр, а этот сейчас, если что-нибудь встретит, букашку, козявку, так уж у него вдруг глазенки и забегают; побежит за ней следом и тотчас обратит внимание. Я его прочу по дипломатической части. Фемистоклюс, - продолжал он, снова обратясь к нему, - хочешь быть посланником?
Хочу, - отвечал Фемистоклюс, жуя хлеб и болтая головой направо и налево.
В это время стоявший позади лакей утер посланнику нос, и очень хорошо сделал, иначе бы канула в суп препорядочная посторонняя капля. Разговор начался за столом об удовольствии спокойной жизни, прерываемый замечаниями хозяйки о городском театре и об актерах.
После обеда Манилов намеревался препроводить гостя в гостиную, как вдруг «гость объявил с весьма значительным видом, что он намерен с ним поговорить об одном очень нужном деле».
В таком случае позвольте мне вас попросить в мой кабинет, - сказал Манилов и повел в небольшую комнату, обращенную окном на синевший лес. - Вот мой уголок, - сказал Манилов.
Приятная комнатка, - сказал Чичиков, окинувши ее глазами.
Комната была, точно, не без приятности: стены были выкрашены какой-то голубенькой краской вроде серенькой, четыре стула, одно кресло, стол, на котором лежала книжка с заложенною закладкою, о которой мы уже имели случай упомянуть, несколько исписанных бумаг, но больше всего было табаку. Он был в разных видах: в картузах и в табачнице, и, наконец, насыпан был просто кучею на столе. На обоих окнах тоже помещены были горки выбитой из трубки золы, расставленные не без старания очень красивыми рядками. Заметно было, что это иногда доставляло хозяину препровождение времени.
Позвольте вас попросить расположиться в этих креслах, - сказал Манилов. - Здесь вам будет попокойнее.
Позвольте, я сяду на стуле.
Позвольте вам этого не позволить, - сказал Манилов с улыбкою. - Это кресло у меня уж ассигновано для гостя: ради или не ради, но должны сесть.
Чичиков сел.
Позвольте мне вас попотчевать трубочкою.
Нет, не курю, - отвечал Чичиков ласково и как бы с видом сожаления…
Но позвольте прежде одну просьбу... - проговорил он голосом, в котором отдалось какое-то странное или почти странное выражение, и вслед за тем неизвестно чего оглянулся назад. - Как давно вы изволили подавать ревизскую сказку (именной список крепостных крестьян, представляемый помещиками по время ревизии, переписи крестьян - прим. ред. )?
Да уж давно; а лучше сказать, не припомню.
Как с того времени много у вас умерло крестьян?
А не могу знать; об этом, я полагаю, нужно спросить приказчика. Эй, человек! позови приказчика, он должен быть сегодня здесь.
Приказчик явился...
Послушай, любезный! сколько у нас умерло крестьян с тех пор, как подавали ревизию?
Да как сколько? Многие умирали с тех пор, - сказал приказчик и при этом икнул, заслонив рот слегка рукою, наподобие щитка.
Да, признаюсь, я сам так думал, - подхватил Манилов, - именно, очень многие умирали! - Тут он оборотился к Чичикову и прибавил еще: - Точно, очень многие.
А как, например, числом? - спросил Чичиков.
Да, сколько числом? - подхватил Манилов.
Да как сказать числом? Ведь неизвестно, сколько умирало, их никто не считал.
Да, именно, - сказал Манилов, обратясь к Чичикову, - я тоже предполагал, большая смертность; совсем неизвестно, сколько умерло.
Ты, пожалуйста, их перечти, - сказал Чичиков, - и сделай подробный реестрик всех поименно.
Да, всех поименно, - сказал Манилов.
Приказчик сказал: «Слушаю!» - и ушел.
А для какие причин вам это нужно? - спросил по уходе приказчика Манилов.
Этот вопрос, казалось, затруднил гостя, в лице его показалось какое-то напряженное выражение, от которого он даже покраснел, - напряжение что-то выразить, не совсем покорное словам. И в самом деле, Манилов наконец услышал такие странные и необыкновенные вещи, какие еще никогда не слыхали человеческие уши.
Вы спрашиваете, для каких причин? причины вот какие: я хотел бы купить крестьян... - сказал Чичиков, заикнулся и не кончил речи.
Но позвольте спросить вас, - сказал Манилов, - как желаете вы купить крестьян: с землею или просто на вывод, то есть без земли?
Нет, я не то чтобы совершенно крестьян, - сказал Чичиков, - я желаю иметь мертвых...
Как-с? извините... я несколько туг на ухо, мне послышалось престранное слово...
Я полагаю приобресть мертвых, которые, впрочем, значились бы по ревизии как живые, - сказал Чичиков.
Манилов выронил тут же чубук с трубкою на пол и как разинул рот, так и остался с разинутым ртом в продолжение нескольких минут. Оба приятеля, рассуждавшие о приятностях дружеской жизни, остались недвижимы, вперя друг в друга глаза, как те портреты, которые вешались в старину один против другого по обеим сторонам зеркала. Наконец Манилов поднял трубку с чубуком и поглядел снизу ему в лицо, стараясь высмотреть, не видно ли какой усмешки на губах его, не пошутил ли он; но ничего не было видно такого, напротив, лицо даже казалось степеннее обыкновенного; потом подумал, не спятил ли гость как-нибудь невзначай с ума, и со страхом посмотрел на него пристально; но глаза гостя были совершенно ясны, не было в них дикого, беспокойного огня, какой бегает в глазах сумасшедшего человека, все было прилично и в порядке. Как ни придумывал Манилов, как ему быть и что ему сделать, но ничего другого не мог придумать, как только выпустить изо рта оставшийся дым очень тонкой струею.
Итак, я бы желал знать, можете ли вы мне таковых, не живых в действительности, но живых относительно законной формы, передать, уступить или как вам заблагорассудится лучше?
Но Манилов так сконфузился и смешался, что только смотрел на него.
Мне кажется, вы затрудняетесь?.. - заметил Чичиков.
Я?.. нет, я не то, - сказал Манилов, - но я не могу постичь... извините... я, конечно, не мог получить такого блестящего образования, какое, так сказать, видно во всяком вашем движении; не имею высокого искусства выражаться... Может быть, здесь... в этом, вами сейчас выраженном изъяснении... скрыто другое... Может быть, вы изволили выразиться так для красоты слога?
Нет, - подхватил Чичиков, - нет, я разумею предмет таков как есть, то есть те души, которые, точно, уже умерли.
Манилов совершенно растерялся. Он чувствовал, что ему нужно что-то сделать, предложить вопрос, а какой вопрос - черт его знает. Кончил он наконец тем, что выпустил опять дым, но только уже не ртом, а чрез носовые ноздри.
Итак, если нет препятствий, то с богом можно бы приступить к совершению купчей крепости, - сказал Чичиков.
Как, на мертвые души купчую?
А, нет! - сказал Чичиков. - Мы напишем, что они живы, так, как стоит действительно в ревизской сказке. Я привык ни в чем не отступать от гражданских законов, хотя за это и потерпел на службе, но уж извините: обязанность для меня дело священное, закон - я немею пред законом.
Последние слова понравились Манилову, но в толк самого дела он все-таки никак не вник и вместо ответа принялся насасывать свой чубук так сильно, что тот начал наконец хрипеть, как фагот. Казалось, как будто он хотел вытянуть из него мнение относительно такого неслыханного обстоятельства; но чубук хрипел и больше ничего.
Может быть, вы имеете какие-нибудь сомнения?
О! помилуйте, ничуть. Я не насчет того говорю, чтобы имел какое-нибудь, то есть, критическое предосуждение о вас. Но позвольте доложить, не будет ли это предприятие или, чтоб еще более, так сказать, выразиться, негоция, - так не будет ли эта негоция несоответствующею гражданским постановлениям и дальнейшим видам России?
Чичикову удалось все-таки убедить Манилова, что никакого нарушения гражданского закона не будет, что подобное предприятие никак не будет не соответствующим гражданским постановлениям и дальнейшим видам России. Казна получит даже выгоды в виде законных пошлин. Когда Чичиков заговорил о цене, Манилов удивился:
Как в цене? - сказал опять Манилов и остановился. - Неужели вы полагаете, что я стану брать деньги за души, которые в некотором роде окончили свое существование? Если уж вам пришло этакое, так сказать, фантастическое желание, то с своей стороны я передаю их вам безынтересно и купчую беру на себя.
Чичиков рассыпался в благодарностях, растрогав Манилова. После этого гость собрался уезжать, и, несмотря на все уговоры хозяев остаться погостить еще немного, поспешил откланяться. Манилов долго стоял на крыльце, провожая глазами удалявшуюся бричку. А когда вернулся в комнату, предался размышлениям о том, как было бы хорошо иметь такого друга, как Чичиков, жить с ним по соседству, проводить время в приятных беседах. Размечтался и о том, что вот государь, узнав об их дружбе, пожаловал бы их генералами. Но странная просьба Чичикова прервала его мечтанья. Сколько не думал он, никак не мог взять ее в толк, и все время сидел и курил трубку.
Произведение Н. В. Гоголь «Мёртвые души» было написано во второй половине 19 века. В данной статье вы сможете прочитать первый том поэмы «Мертвые души», который состоит из 11 глав.
Герои произведения
Павел Иванович Чичиков — главный герой, ездит по России, чтобы отыскать мёртвые души, умеет найти подход к любому человеку.
Манилов — немолодой помещик. Живет вместе с детьми и женой.
Коробочка — женщина в возрасте, вдова. Живет в небольшой деревне, продает на рынке разные продукты и меха.
Ноздрёв — помещик, который часто играет в карты и рассказывает различные небылицы и истории.
Плюшкин — странный человек, который живет один.
Собакевич — помещик, везде пытается найти для себя большую выгоду.
Селифан — кучер и слуга Чичикова. Любитель выпить лишний раз.
Содержание поэмы «Мертвые души» по главам кратко
Глава 1
Чичиков вместе со слугами приезжает в город. Мужчина вселился в обычную гостиницу. Во время обеда главный герой расспрашивает трактирщика про все, что происходит в городе, так он получает полезную информацию про влиятельных чиновников и известных помещиков. На приеме у губернатора Чичиков лично знакомится с большинством помещиков. Землевладельцы Собакевич и Манилов говорят, что хотели бы, чтобы герой навестил их. Так на протяжении нескольких дней Чичиков приезжает к вице-губернатору, прокурору и откупщику. Город начинает положительно относиться к главному герою.
Глава 2
Спустя неделю главный герой отправляется к Манилову в деревню Маниловка. Чичиков прости Манилова, чтобы он продал ему мертвые души — умерших крестьян, которые записаны на бумаге. Наивный и сговорчивый Манилов бесплатно отдает герою мертвые души.
Глава 3
Чичиков после этого отправляется к Собакевичу, но теряет дорогу. Он идет ночевать к помещице Коробочке. После сна, уже утром Чичиков разговаривает со старухой и уговаривает её продать свои мертвые души.
Глава 4
Чичиков решает заехать в трактир на своем пути. Он встречает помещика Ноздрева. Картежник был слишком открытым и дружелюбным, но его игры часто заканчивались драками. Главный герой захотел купить у него мертвые души, но Ноздрев сказал, что может сыграть на души в шашки. Данный поединок чуть не закончился дракой, поэтому Чичиков решил удалиться. Павел Иванович долго думал, что зря доверился Ноздреву.
Глава 5
Главный герой приезжает к Собакевичу. Тот был достаточно крупным человеком, он согласился продать Чичикову мертвые души и даже набил им цену. Мужчины решили оформить сделку через некоторое время в городе.
Глава 6
Чичиков приезжает в деревню Плюшкина. Поместье было очень жалким на вид, а сам магнат был слишком скупым. Плюшкин продал мертвые души Чичикову с радостью и посчитал главного героя глупцом.
Глава 7
Утром Чичиков отправляется в палату, чтобы оформить документы на крестьян. По дороге он встречает Манилова. В палате они встречают Собакевича, председатель палаты помогает главному герою быстро оформить документы. После сделки они все вместе отправляются к почтмейстеру, чтобы отметить данное событие.
Глава 8
Новость о покупках Павла Ивановича разнеслась по всему городу. Все считали, что он очень богатый человек, но даже не представляли, какие души он покупает на самом деле. На балу Ноздрев решает выдать Чичикова и прокричал о его секрете.
Глава 9
В город приезжает помещица Коробочка и подтверждает покупку мертвых душ главного героя. По городу распространяются слухи о том, что Чичиков желает похитить губернаторскую дочь.
Глава 10
Чиновники собираются вместе и выдвигают различные подозрения о том, кем является Чичиков. Почтмейстер выдвигает свою версию, что главный герой является Копейкиным из собственной повести «Повесть о капитане Копейкине». Внезапно из-за чрезмерного стресса умирает прокурор. Чичиков сам болеет уже три дня простудой, он приезжает к губернатору, но его даже не пускают в дом. Ноздрев рассказывает главному герою о слухах, которые ходят по городу, поэтому Чичиков решает утром уехать из города.
- Также читайте —
Перед вами краткое содержание 5 главы произведения «Мертвые души» Н.В. Гоголя.
Очень краткое содержание «Мертвых душ» можно найти , а представленное ниже – довольно подробное.
Общее содержание по главам:
Глава 5 – краткое содержание.
Чичиков долго не мог прийти в себя от посещения Ноздрева. Был недоволен помещиком и Селифан, поскольку коням не дали овса. Бричка летела во весь опор, пока не столкнулась с коляской с шестериком коней и почти над головами не раздались крик дам и ругань кучера. Селифан хоть и чувствовал свою оплошность, однако стал препираться с чужим кучером.
В это время сидящие в бричке дамы - старуха и молоденькая светловолосая девушка - со страхом наблюдали за всем происходящим. Чичиков засмотрелся на шестнадцатилетнюю красавицу. Наконец стали разъезжаться, однако кони стояли друг против друга как вкопанные и никак не хотели расходиться. Ими занялись прибежавшие из близлежащей деревни мужики. Пока разводили и разные стороны коней, Павел Иванович смотрел на молоденькую незнакомку и даже хотел с ней заговорить, однако, пока собирался, коляска уехала, увозя с собой красавицу.
Поскольку Чичиков уже давно вышел из того возраста, когда мгновенно влюбляются, а потом долго стоят, провожая возлюбленную страдающим взглядом, он распорядился ехать дальше. Однако он задумался о незнакомке, решив, что она хороша тем, что только что из пансиона. Пройдет совсем мало времени, и оказавшись на попечении разных маменек и тетушек, она научится врать и «станет наконец врать всю жизнь ».
Скоро показалась деревня Собакевича, и мысли Чичикова вернулись к привычному предмету. Поместье было велико, справа и слева простирались два леса - березовый и сосновый. Дом с мезонином напоминал военное поселение немецких колонистов. Двор был окружен толстой деревянной решеткой. Помещик хлопотал более о прочности, нежели о красоте. Даже деревенские дома были основательны и прочны, без каких-либо узорных украшений.
Сам хозяин внешне напоминал среднего медведя. Природа здесь не долго мудрствовала:
хватила топором раз - вышел нос, хватила другой - вышли губы, большим сверлом ковырнула глаза и, не обскобливши, выпустила на свет, сказавши: “живет!”
Увидев гостя, Собакевич коротко сказал: «Прошу!» - и повел его во внутренние покои.
Гостиная хозяина была увешана картинами с изображением греческих полководцев в полный рост. Чичиков познакомился с женой Собакевича - Феодулией Ивановной - высокой дамой, прямой, как пальма.
Около пяти минут длилось молчание, после чего гость первым начал разговор о председателе палаты, на что услышал в ответ, что председатель «такой дурак, какого свет не производил ».
Перечисляя городских чиновников, Собакевич ругал каждого и каждому давал нелестное определение. За обедом хозяин хвалил подаваемые блюда и ругал кухню других помещиков и городских чиновников.
Собакевич рассказывает Чичикову о Плюшкине, который восемьсот душ имеет, а живет и обедает хуже какого-нибудь пастуха. Павел Иванович узнает, что сосед Собакевича - редкий скряга, всех своих крестьян он переморил голодом, а иные сами убежали.
Осторожно гость разузнал, в какой стороне и где располагается поместье Плюшкина.
После плотного обеда хозяин и гость уединились в гостиной, где Чичиков заговорил о своем деле. Собакевич быстро сообразил, что покупка мертвых душ несет какую-то выгоду гостю, поэтому сразу же заломил по сто рублей за душу. Когда Павел Иванович возмутился, хозяин стал перечислять достоинства каждого умершего крестьянина. В процессе жесткого торга сошлись на двух рублях с полтиной за каждую душу. Гость попросил список купленных им крестьян, и Собакевич собственноручно поименно с указанием похвальных качеств стал переписывать мертвые души. Когда записка была готова, хозяин потребовал с Чичикова еще и задаток в пятьдесят рублей. Новые приятели опять стали торговаться и сошлись на двадцати пяти рублях. Получив деньги, Собакевич долго рассматривал ассигнации на свет и посетовал, что одна из них старая.
Уезжая от Собакевича, Павел Иванович был недоволен, что пришлось так много отдать денег за мертвых крестьян. Он приказал Селифану ехать в поместье Плюшкина.
Перед вами краткое содержание 1 главы произведения «Мертвые души» Н.В. Гоголя.
Очень краткое содержание «Мертвых душ» можно найти , а представленное ниже – довольно подробное.
Глава 1 – краткое содержание.
В губернский город NN въехала небольшая бричка с господином средних лет недурной наружности, не толстым, но и не тонким. Приезд не произвел никакого впечатления на обитателей города. Приезжий остановился в местном трактире. Во время обеда новый посетитель подробнейшим образом спрашивал у слуги, кто раньше содержал это заведение, а кто сейчас, много ли дохода и каков хозяин. Затем приезжий узнал, кто в городе губернатор, кто председатель палаты, кто прокурор, т: е. «не пропустил ни одного значительного чиновника ».
Портрет Чичикова
Помимо городских властей, посетителя интересовали все крупные помещики, а также общее состояние края: не было ли эпидемий в губернии или повального голода. После обеда и продолжительного отдыха господин написал на бумажке чин, имя и фамилию для сообщения в полицию. Спускаясь с лестницы, половой прочитал: «Коллежский советник Павел Иванович Чичиков, помещик, по своим надобностям ».
Следующий день Чичиков посвятил визитам всем городским чиновникам. Он засвидетельствовал свое почтение даже инспектору врачебной управы и городскому архитектору.
Павел Иванович показал себя неплохим психологом, поскольку практически в каждом доме оставил о себе самые благоприятные впечатления - «очень искусно умел польстить каждому ». При этом о себе Чичиков говорить избегал, если же разговор переходил на его особу, он отделывался общими фразами и несколько книжными оборотами. Приезжий стал получать приглашения в дома чиновников. Первым последовало приглашение к губернатору. Собираясь, Чичиков очень тщательно привел себя в порядок.
Во время приема гость города сумел показать себя искусным собеседником, он удачно сделал комплимент губернаторше.
Мужское общество разделилось на две части. Тонкие мужчины увивались за дамами и танцевали, а толстые в большинстве своем концентрировались у игральных столов. Чичиков присоединился к последним. Здесь он встретил большинство своих старых знакомых. Также Павел Иванович познакомился с богатыми помещиками Маниловым и Собакевичем, о которых тут же навел справки у председателя и почтмейстера. Чичиков быстро очаровал обоих и получил два приглашения пожаловать в гости.
На следующий день приезжий отправился к полицмейстеру, где с трех часов после обеда играли в вист до двух часов ночи. Там Чичиков познакомился с Ноздревым, «разбитным малым, который ему после трех-четырех слов начал говорить ты ». По очереди Чичиков побывал у всех чиновников, и в городе о нем сложилось хорошее мнение. Он в любой ситуации мог показать в себе светского человека. О чем бы ни заходил разговор, Чичиков был способен его поддержать. Более того, «все это умел облекать какою-то степенностью, умел хорошо держать себя ».
Все были довольны приездом порядочного человека. Даже Собакевич, который вообще редко был доволен своим окружением, признал Павла Ивановича «преприятнейшим человеком ». Это мнение в городе сохранялось до тех пор, пока одно странное обстоятельство не ввело обитателей города NN в недоумение.
